Концептуальный смысл политики был сформулирован еще Известным военным писателем из Германии, Карлом Клаузевицем. Он писал так: «Война — это продолжение политики, только иными средствами».
Правительство США вынуждено в интересах развернувшейся ныне политической войны наметить более определенные и воинственные цели в отношении России… Наши основные цели в отношении сводятся всего к двум.
1. Свести до минимума мощь и влияние Москвы.
2. Провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в Союзе. Наши усилия, чтобы Москва приняла НАШИ КОНЦЕПЦИИ, равносильны заявлению, что наша цель — свержение советской власти. (…)
Наиболее вероятно, что декоммунизация России начнется с протестных движений в странах Прибалтики, советской Польши и Украины. После того, как эти государства выйдут из состава Союза, за счет разжигания национальных конфликтов на Северном Кавказе, из состава Союза можно вывести среднеазиатские республики. В дальнейшем, Союз может быть расколот На автономные республики. Это будут независимая Якутия, Сибирская республика, Уральская республика, суверенная республика Коми, Центральная Россия или Московия. Одновременно, ряд русских территорий отойдет другим государствам. Так, Чукотка и Камчатка войдут в состав США, Сахалинская область перейдет под патронаж Японии, а Дальний Восток станет принадлежать Китаю. Все среднеазиатские республики Союза будут контролироваться движением вахаббитов.
Мы не связаны определенным сроком для строгого чередования периодов войны и мира. Мы не должны испытывать решительно никакого чувства вины, добиваясь уничтожения концепций Советского строя, несовместимых с международными принципами мира и демократии.
Мы не должны раздумывать над тем, что мы несем какую-то ответственность за внутренние последствия этого на территории Союза, (…) Если для изменения внутренней системы правления в СССР что-то заставит советское правительство исчезнуть со сцены, то мы не должны переживать по поводу случившегося, и мы никогда не возьмем на себя ответственности за то, что мы добивались этого сознательно и что мы осуществили это.
Речь идет, прежде всего, о том, чтобы сделать Советский Союз слабым в политическом, военном и психологическом отношении по отношению к внешним силам, находящимся вне пределов его контроля.
Мы должны, прежде всего, исходить из того, что для нас не будет выгодным или практически осуществимым полностью оккупировать всю территорию Советского Союза, установив на ней нашу военную администрацию. Но мы должны понять, что конечное урегулирование должно быть не военным, а ПОЛИТИЧЕСКИМ. И при этом мы должны будем от русского политического лидера, с которым нам удастся наладить контакт, потребовать:
1. Выполнение военных условий, которые позволят надолго обеспечить военную беспомощность России (активное разоружение).
2. Выполнение экономических условий, которые позволили бы обеспечить финансовую зависимость России от внешнего мира.
3. Россия должна дать полную свободу и суверенитет всем национальностям и не должна подавлять волю любых этнических, религиозных и других меньшинств.
4. Россия не должна никогда установить что-либо похожее на «железный занавес».
Нам надо принять решительные меры для того, чтобы избежать ответственности за решение, кто именно будет править Россией после распада советского режима. Наилучший выход — разрешить всем эмигрантским и диссидентским элементам, ненавидящим коммунизм, вернуться в Россию и дать им возможность войти во власть. Вероятно, что при этом между разными Группами вспыхнет вооруженная борьба, возможно, начнется гражданская война. Но даже в этом случае мы не должны вмешиваться.
На территории, освобожденной во время «декоммунизации» от правления Советов, перед нами встанет проблема человеческих остатков советского аппарата власти. Местный аппарат, видимо, уйдет в подполье или заявит о себе в форме партизанских формирований. В этом случае, следует оказать военную поддержку ЛЮБОЙ НЕКОММУНИСТИЧЕСКОЙ партии. Мы можем быть уверены, что такая власть сможет много лучше судить об опасности бывших коммунистов для безопасности собственного режима, и сама расправится с ними так, чтобы они в будущем не смогут взять реванш. (…)
Итак, мы должны помнить, что, имея своей целью проведение на территории, освобожденной от коммунизма широкой Программы тотального хаоса, мы должны внешне отстраниться от любых событий, происходящих в Союзе. Мы не должны НИ при каких обстоятельствах брать на себя ответственность за происходящее, сколь бы разрушительны и масштабны они ни были.
Вашингтон, 18 августа 1948 г.
Дочитав текст, Ирис зябко пожала плечами и поплотнее закуталась в полотняный шарф — палантин цвета морских кораллов с золотым орнаментом. Ей было неуютно.
— Я вас провожу домой, — кивнул Роберт.
— Спасибо.
— Теперь вы убедились, что в прессе все ставится с ног на голову?
— Да. Спасибо огромное!
Они вышли на улицу. Стало совсем темно, и уличные фонари светили беспомощно-тускло. С моря веяло прохладой и чувствовалось приближение шторма. Они пошли по разбитому асфальту тротуара, жадно вдыхая соленый бриз, летящий с моря. В дороге Роберт рассуждал о том, что Ирис могла бы стать «независимой журналисткой» за рубежом. В Союзе ей просто не дадут состояться. Призрачный мираж советской культуры и свободы существует лишь в воображении пропагандистов. В реальности же — повсюду тоталитаризм. Весь советский народ отдает свою зарплату, свой труд, здоровье и в конечном счете жизнь некоему абстрактному государству, по сути — бюрократам да номенклатуре, жиреющей за счет паразитического образа жизни да эксплуатации народа. Народ альтруистично помогает государству вооружиться новыми смертоносными боеголовками, готовыми разнести планету в пух и прах. Ничего себе, смысл жизни! Каждый должен найти свой настоящий, предначертанный природой, путь, а не втискиваться в политические шаблоны.
Ирис слушала и все плотнее куталась в свой коралловый шарф-палантин. Золотые узоры разбегались по ее плечам причудливым веером. Было видно, что родители давно ее уже заждались. Но вместо радостного приветствия Игорь Волгин, увидев дочь, вернувшуюся с прогулки, разраженно бросил:
— Бог знает что такое! Сегодня я получил телеграмму от Пети Кирпичина. Он выяснил, что до своего президентства Рональд Рейган в самом деле был Риганом. А математик Джон Нэш работает на «Рэнд Корпорейшн»! Информация твоего нового жениха подтвердилась!
— Вот видишь, папа! Я же говорила, что Роберт очень умный. Сегодня он развенчал популярный миф о доктрине Аллена Даллеса.
— Вопрос, однако, в том, где он черпает все свои знания?
— Он ученый, социолог, работает с первоисточниками. Сегодня я поняла, что Америка ни на кого нападать не собирается. Доктрина Аллена Даллеса была написана в 1948 году, когда еще не утихла борьба с фашизмом. А сейчас мир изменился. И никакой глобальной экспансии со стороны Штатов не существует! Желание Америки всеми командовать — миф.
— Вот только опыт Вьетнама слишком красноречив. А еще тут на днях по телевизору показывали Гренаду — что-то там неспокойно. Не устроили бы американцы на острове бархатную революцию…
Игорь Волгин как в воду глядел. Осенью 1983 г. Гренада окунулась в кровь и выстрелы «октябрьской буржуазной революции».
Склоны Аппалачей запорошил снег. Острые серые выступы на северной стороне горного хребта стали белыми и сверкали на солнце, словно рыцарские клинки. Внизу, в предгорье, поступь зимы еще не намела сугробов, и желтая пожухлая трава уныло тянулась, равнина за равниной, исчезая на горизонте в черноте облетевших деревьев. Весь мир живой природы замер, попрятался в норы, и даже величавый кондор не парил больше гордо над широкими солнечными прогалинами горных плато, зорко высматривая добычу. А стаи грифов, позабыв о своем гордом орлином происхождении, переселились из Аппалачей поближе к
