пистолет, нервно дрогнула.
– Вы собираетесь стрелять в безоружного? – все с той же ледяной улыбкой осведомился Ласкер. – Это не по-джентльменски, вы не находите? Хотя чего еще ожидать от дикого горца! Пожалуйста, стреляйте! Не желаете, чтобы я расстегнул сорочку? Она почти новая, и вполне еще может вам сгодиться!
Князь Дадиани Мегрельский затрясся от бешенства. Его глаза, вытаращенные на шахматиста, налились кровью. С минуту противники глядели друг на друга. Противостояние двух взглядов закончилось тем, что князь опустил «кольт».
– Я не стану стрелять в безоружного, – сказал он. – У нас, горцев, есть свои понятия о чести, и они ничуть не хуже ваших. Но когда у вас в руках появится оружие, я убью вас! С каким оружием в руках предпочитаете умереть?
Ласкер усмехнулся.
– Я могу выбирать любое оружие или вы умеете пользоваться только пистолетом? – спросил он.
– Вы можете выбрать такое оружие, какое вам заблагорассудится! – гневно ответил князь Дадиани. – Хоть столовые ножи!
– В таком случае я выбираю… – Ласкер задумчиво нахмурил брови.
Князь ждал, проявляя все признаки нетерпения. Наконец, он не выдержал.
– Так что вы выбираете?
– Шахматы, – с улыбкой ответил Ласкер. – Я выбираю шахматы.
– Что-о? – вытаращил глаза князь. – При чем тут шахматы? На каком основании шахматы?
– На том основании, что этим оружием я владею лучше всего, – просто ответил Ласкер. – Проигравший примет яд. Полагаю, с вашими связями вы легко достанете яд.
– Ваши условия кажутся мне идиотскими, – заявил князь Дадиани.
– Но это
Князь заскрипел зубами, но сдержался.
– Хорошо, – просипел он. – Мы будем играть. Но сначала я дам кое-какие указания моему денщику. Вы согласны немного подождать?
– Я никуда не спешу и буду ждать столько, сколько понадобится, – ответил Ласкер. – К тому же у вас неплохое вино и вкусная баранина. По крайней мере, я проведу время с пользой для своего желудка.
– И для своего кармана тоже, – пробормотал за спиной у шахматиста денщик Гришка.
Ласкер с быстротою молнии повернулся к нему и сверкнул глазами.
– Вы ведь офицер? – поинтересовался он.
– Так точно-с! – щелкнул каблуками денщик.
– Если пожелаете, я сыграю с вами в шахматы сразу после того, как поставлю мат князю. Но воевать будем на тех же условиях – жизнь за жизнь. В противном случае вы немедленно попросите у меня прощения!
Гришка посмотрел на князя. Тот дернул щекой и кивнул.
– Приношу вам мои извинения, господин Ласкер, – с поклоном объявил немцу денщик.
– Принято, – кивнул Ласкер.
Шахматист подошел к неубранному столу, сел на стул, подкрутил усы, взял бутылку вина и наполнил свой бокал, давая тем самым понять, что разговор окончен и пора приступить к действиям.
Князь Дадиани тотчас вышел из гостиной, прихватив с собой присмиревшего денщика.
5
– Итак, вы готовы начать игру? – холодно спросил князь.
– Играть я готов всегда, – ответил Ласкер. Усмехнулся и высокомерно добавил: – Чтобы хоть немного уравнять шансы, я буду играть черными и дам вам фору в две ладьи.
Он думал, что князь будет возражать, но тот согласился неожиданно легко:
– Извольте, это ваше право.
Ласкер убрал ладьи с доски и положил их на сукно ломберного столика.
– Ну-с! – Князь Дадиани усмехнулся и потер руки. – Начнем, пожалуй!
И игра началась. От холеричной ярости Ласкера не осталось и следа. Немецкий мастер делал ходы хладнокровно и расчетливо. Князь играл отлично, но уже через шесть ходов Ласкер добился комбинационного преимущества.
– Я выпил слишком много вина, – сообщил вдруг Дадиани. – Мне нужно отлучиться в уборную.
– Может, сначала сделаете ход? – спросил его Ласкер.
– Нет, после.
Князь встал из-за стола.
– А вы не боитесь, что я переставлю фигуры? – насмешливо осведомился Ласкер.
– Нет, я вам доверяю. Но на всякий случай оставляю здесь своего денщика.
Ласкер усмехнулся.
– Было бы странно, если бы вы взяли его с собой в уборную. Впрочем, я не знаю ваших традиций.
Князь ничего на это не ответил. Он быстро вышел из гостиной. Вернулся спустя минуту, сел за стол и тут же сделал ход.
– Гм… – Ласкер почесал ногтем переносицу. – Весьма недурно. Вам в голову приходят замечательные идеи, когда вы посещаете уборную.
Немец сделал ответный ход, и игра продолжилась. Через три хода князь выравнял шансы на победу, однако еще через четыре хода Ласкер опять добился перевеса, и Дадиани вновь вскочил со стула.
– Боюсь, мне придется снова отлучиться! – сообщил он.
На этот раз князь так неистово вращал глазами, что немец решил обойтись без колкостей. Несмотря на взрывной характер, Ласкер был весьма рассудительным молодым человеком.
Как и в прошлый раз, Дадиани отсутствовал не более двух минут. Вернулся он заметно повеселевшим и, едва усевшись, протянул руку к шахматной доске. И вновь ход князя был так хорош, что Ласкер даже досадливо крякнул. Мегрельский князь одним ходом перечеркнул всю атаку молодого немца и поставил под удар его ферзя.
– Неплохо, – оценил Ласкер, сдвинул брови и, уставившись на доску, задумался на целых три минуты, чего с ним не случалось на протяжении всей игры.
Вскоре игра возобновилась. В последующие двадцать минут князь еще два раза отлучался в уборную. Неизвестно, как шли его дела в уборной, но на шахматном поле они становились все хуже и хуже. Наконец Ласкер двинул ферзя и сухо объявил:
– Мат! Вы проиграли, князь. Когда вы выпьете яд – ваше дело. Я не хочу при этом присутствовать.
Ласкер спокойно поднялся из-за стола.
– Обождите! – крикнул Дадиани, таращась на доску и не веря своим глазам. – Этого не может быть! Я не мог получить мат!
– И тем не менее вы его получили, – спокойно сообщил немец.
Ласкер повернулся и вышел из комнаты. Некоторое время князь Дадиани сидел над доской, потом вскочил так резко, что стул отлетел в сторону. Денщик тут же вытянулся по стойке «смирно», но князь грубо оттолкнул его и понесся вон. Пробежав через прихожую, он ворвался в маленькую комнатку, в которой, низко склонившись над шахматной доской, сидел невзрачного вида человечек с взъерошенными волосами.
– Алапин, сволочь! Он поставил мне мат! – заорал на взъерошенного князь.
Человечек поднял взгляд и необычно сильным и твердым для такого тщедушного тела голосом произнес:
– Этого не может быть. Я загнал его в тупик, из которого невозможно было выбраться.
– Ах, не может быть! – Князь Дадиани склонился над доской и стал суматошно двигать фигуры. – Вот как это было! Вот так! А потом – вот этак! Мат!
Тщедушный человечек, которого звали Ефим Алапин, изумленно глядел на доску.
– Этого не может быть, – бормотал он. – Просто не может быть… Из таких ситуаций не выигрывают. – Внезапно глаза человечка блеснули. – О, я знаю, в чем дело! – тихо воскликнул он. – Я давно это
