Атаман Самоха сидел за столом и ел. В одной руке он держал кубок с вином, а в другой – кабаний окорок. Губы атамана были испачканы жиром.
На столе перед ним стоял кувшин с вином, тарелка с окороками и другая – с сушеными виноградными ягодами.
Атаман откусил кусок окорока и хотел запить его вином, но тут воздух перед столом загустел, и из воздуха этого соткался сам собою человек.
Человек был мужеского полу, высок, красив и одет в богатый, черной ткани камзол. Несмотря на молодое лицо, волосы у него были длинные и седые, словно у старца.
Несколько секунд атаман сидел с раскрытым ртом, изумленно уставившись на человека, стоявшего посреди горницы, затем шумно выдохнул воздух и хрипло проронил:
– Ты кто?
Человек отряхнул запылившийся рукав камзола и весело взглянул на Самоху.
– Меня зовут Тимофей Лагин, – сказал он. – Я – ученый муж из моравских земель.
Самоха захлопнул, наконец, рот и процедил сквозь зубы:
– Вот как. – Атаман скосил глаза на меч, лежавший на лавке примерно в сажени от стола, перевел взгляд на незваного гостя и спросил: – И что ты делаешь в моих палатах, ученый муж?
– Зашел к тебе в гости, – просто ответил Лагин.
Гость взял скамью, придвинул ее поближе к столу и уселся на нее верхом. Затем посмотрел на сочащийся жиром окорок и весело сказал:
– Вижу, у тебя крепкий желудок, атаман. Но не злоупотребляй жирной пищей. Даже самая вкусная ества может пойти не в прок, если не знать меры.
Самоха два или три раза сморгнул, словно все еще не мог справиться с изумлением, а потом вдруг сдвинул брови и грозно воскликнул:
– Кто тебя сюда пропустил?!
Лагин взглянул на атамана холодными голубыми глазами.
– Видишь ли, – заговорил он голосом сухим и насмешливым, – обычно я не спрашиваю разрешения. А тех, кто пытается мне помешать, убираю с дороги. Ты позволишь?
Гость взял со стола кувшин и отпил немного вина. Подержал вино во рту, оценивая вкус, потом вдруг сморщился и выплюнул его на пол.
– Редкостная гадость, – сказал он.
Лицо атамана побагровело.
– Я купил его у рамейского купца, – угрюмо проговорил он. – Это отличное вино, и привез он его из самой Сирии.
– Рамеец тебя обманул, – небрежно возразил Лагин. – Но речь не о вине. Я пришел сюда по делу.
– По какому делу? – мрачно спросил атаман и снова скосил глаза на меч, оценивая расстояние.
– Хочу предложить тебе сделку, – сказал Лагин.
– Сделку?
Гость кивнул:
– Угу.
– Но я не купец.
– Я тоже. Но сделка у нас с тобой будет такая, что и не снилась купцам. Я знаю, что ты неровно дышишь к Наталье. Но она княгиня, а ты – простой разбойник. – Лагин взял из чаши сушеную виноградинку и забросил ее в рот. – Твой покровитель, князь Егра, скончался, – продолжил он, пожевывая виноградину. – А княгиня Наталья терпеть тебя не может. Теперь тебе нужен новый покровитель.
Самоха сжал пудовые кулаки.
– Все сказал? Мое войско…
– Твое войско сильно воевать только в лесных чащобах, – небрежно оборвал его Лагин. – И то лишь по ночам. В открытой сече княжьи охоронцы тебя легко одолеют, и ты это знаешь.
Самоха швырнул в тарелку окорок, который все еще держал в руке, вытер руку о штаны и гневно спросил:
– Чего тебе от меня надо?
Лагин посмотрел на атамана спокойным взглядом и сказал:
– Предлагаю соединить наши силы. Твою и мою.
– Силы? – Самоха презрительно фыркнул. – И где же твои силы? Покамест я вижу только тебя одного.
– Я к тебе пришел один, – согласился Лагин. – Но в Хлынь войду не один. Со мной будут нелюди, оборотни, волколаки и упыри со всего Гиблого места.
Самоха слегка побледнел.
– Этого не может быть, – твердо возразил он.
– Может, – возразил ему Лагин. – И будет. У тебя два пути, атаман: либо с нами, либо против нас. Коли пойдешь против – сгинешь со свету вместе с княжьими охоронцами. А коли с нами – отдам тебе княгиню Наталью и все золотишко, которое найдешь в казне.
Самоха набычился. Несколько мгновений он молчал, обдумывая удивительные слова странного гостя. Потом недоверчиво глянул на него и осведомился:
– А тебе что за резон со мной уговариваться?
Лагин бросил в рот еще одну виноградинку и, пожевывая ее, спокойно ответил:
– Я хочу княжить в Хлыни.
Лицо Самохи вытянулось от удивления.
– Ишь ты! – выдохнул он. – Высоко карабкаешься. Упасть не боишься?
– Не бойся, не упаду, – холодно проговорил Лагин и так глянул на атамана, что тому стало не по себе. – Я стану княжить, а ты будешь мне служить, как служил Егре. Все будет по-прежнему, Самоха. И даже еще лучше, потому что ты станешь несказанно богат.
Самоха вновь задумался.
– Гм… – Он почесал пальцем толстый нос. – Ежели я выгребу всю казну, то что останется тебе?
Лагин усмехнулся:
– А уж это мое дело, атаман. И я сам решу, как с ним разобраться. Кстати, у меня есть еще одно условие.
– Какое? – насторожился Самоха.
– Войско нечисти ведет нелюдь Бычеголов. Когда все сделаем, я собираюсь прикончить его. – Лагин остановил на Самохе холодный, безжалостный взгляд и добавил: – Я хочу, чтобы ты не вмешивался.
Атаман хмыкнул:
– Это ваши разборки. С чего бы мне вмешиваться?
– Он может посулить тебе куш за помощь. И жадность может подвести тебя.
– Как? – не расслышал Самоха.
– У тебя может появиться желание запустить руку сразу в две кормушки, – пояснил Лагин. – На этот случай предупреждаю: попробуешь мне помешать – пожалеешь.
Лагин поднялся со скамьи.
– Мне пора, атаман. Завтра утром мы двинемся на Хлынь. Жди нас на подступах к городу.
Гость повернулся и вдруг – растаял в воздухе. Атаман Самоха вздрогнул и посмотрел на пустое место тяжелым взглядом.
«Отчего не помочь нечисти? – думал он, хмуря брови. – Можно и помочь. Прибыль от этого уговора очевидная. И руку в казну запущу, и княгиню своей наложницей сделаю. А что до прочего, так нечисть долго в Хлыни не удержится. Победокурит маленько да и отвалит обратно к себе в Кишень».
Самоха взял с тарелки сушеную виноградинку и швырнул ее себе в рот.
Что до самого Лагина, то с этим упырем разобраться будет несложно. Атаман потянулся за виноградинкой, но вспомнил, что Лагин делал так же, и вместо виноградинки взялся за кубок с вином.
Глава седьмая
Грозное и устрашающее зрелище представляло собой воинство Бычеголова. Еще не успело взойти солнце, а он уже двинул свою дружину на Хлынь.
