твари.
Стоя в темном переулке и беседуя с кривоногим сутенером, Глеб задумчиво почесывал пальцами горбинку на переносице.
– Так, говоришь, ты видел Дивляна?
Сутенер кивнул:
– Да. Он был здесь меньше четверти часа назад.
– И куда же он пошел?
– К Малому яру. Это за спиленной сосной, знаешь?
Вручив сутенеру монету, Глеб повернулся и быстро зашагал по мерзлой дороге. Теперь в нем проснулся охотник, напавший на след добычи. Глеб мог больше никого не расспрашивать о твари, которую преследовал. Сердце и охотничий инстинкт подсказывали ему, куда идти.
И вот он на месте. Луна светила вполнакала, но небо было ясное, и вскоре глаза Глеба привыкли к темноте настолько, что он мог различить каждую ветку на дубе, стоявшем на краю оврага, в двадцати метрах от него.
Ждать пришлось недолго. Одинокая темная фигура, вывернувшая из-за деревьев, двигалась быстро и уверенно, однако в походке ее было что-то деревянное и противоестественное.
Глеб вынул из кобуры ольстру, заряженную пулями, отлитыми из белого железа, и вышел из-за дерева на дорогу.
Фигура остановилась и замерла на месте.
– Далеко ли путь держишь, прохожий? – поинтересовался Глеб, положив цевье ольстры на левую ладонь и направив на собеседника дуло.
– Первоход, – хрипло выдохнул собеседник и улыбнулся. – Давно не виделись.
– С Дивляном – да, – холодно проговорил Глеб. – А с тобой мы не виделись никогда, тварь.
Собеседник несколько мгновений разглядывал Глеба в упор, затем быстро огляделся по сторонам, снова перевел взгляд на Глеба и произнес с прежней приветливой улыбкой:
– Ты не в себе, Первоход.
– Я-то как раз «в себе», – возразил Глеб. – А вот на твой счет я сильно сомневаюсь. Как это происходит, тварь? Как ты это делаешь?
Собеседник прищурился.
– О чем ты?
– Я где-то читал, что если обучить дождевого червя двигаться по лабиринту, а потом скормить этого червя другому червю, то второй червь усвоит все навыки первого. Думаю, тут мы имеем дело с чем-то подобным.
Псевдо-Дивлян качнул головой и проговорил с досадой:
– Не понимаю, о чем ты толкуешь.
– Не понимаешь? Хорошо, я тебе объясню. Ты сожрал Дивляна. А потом скопировал его тело. Ты забрал у Дивляна не только его внешность, но и его память. – Глеб прищурил глаза и жестко спросил: – Что ты такое, тварь?
Псевдо-Дивлян улыбнулся.
– Не понимаю, о чем ты, Глеб. Я и есть Дивлян.
Глеб холодно усмехнулся.
– Точно. А я – Мохаммед Али.
Псевдо-Дивлян склонил голову набок и смешливо предложил:
– Брось дурачиться. Лучше давай обнимемся.
Он шагнул вперед, но Глеб поднял ольстру до уровня его глаз и глухо пророкотал:
– Сделаешь еще шаг, тварь, и я продырявлю тебе голову.
Псевдо-Дивлян остановился. Несколько секунд оба молчали, с любопытством разглядывая друг друга. Потом Псевдо-Дивлян мягко улыбнулся и заявил:
– Я все равно пройду, Первоход. Или тебе придется меня убить.
– Как скажешь, – выдохнул Глеб.
Он положил палец на спусковой крючок, но Псевдо-Дивлян вдруг приподнял голову и проговорил спокойным, сильным, властным голосом:
– Вдохни и выдохни, Первоход. Тебе не о чем волноваться. Вдохни и выдохни.
Глеб, неожиданно для себя, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул воздух из груди.
– Вот так, – кивнул Псевдо-Дивлян. – А теперь расслабься. Все будет хорошо.
Палец Глеба задрожал и соскользнул со спускового крючка. Рука, сжимающая ольстру, опустилась сама собой.
– Вот так, – повторил Псевдо-Дивлян. – А теперь закрой глаза. Закрой глаза и позволь мне сделать то, что я умею. Это будет не больно. И даже приятно.
Веки Глеба отяжелели и стали опускаться.
«Что же я делаю? – подумал он растерянно. – Ведь этот ублюдок гипнотизирует меня. Надо его убить!»
Глеб попробовал приподнять ольстру, но рука уже не подчинялась ему. Голос Псевдо-Дивляна звучал так умиротворяюще, а дрема, в которую стал погружаться Глеб, была такой сладкой, что он улыбнулся и решил:
«Ну и пусть. Чего стоит жизнь, если в ней нет ни дома, ни друзей, ни любимого дела? Это все лишь фикция... Покрывало Майи... Галлюцинация длиною в жизнь... Пусть этому придет конец».
Ноги Глеба ослабли, и он опустился перед собеседником на колени.
– Ты не пожалеешь, ходок, – сказал Псевдо-Дивлян, возлагая длань на его голову. – Я помогу тебе избавиться от забот и горестей. Вдохни и выдохни, друг. Вдохни и выдохни.
Глеб почувствовал, как теплая волна подхватила его и понесла куда-то. Ощущение было чертовски приятно, и Глеб окончательно расслабился, подчинившись плавному течению этой волны.
Но вдруг по этому плавному течению пробежала рябь. Потом еще раз. И еще.
– Нет, Первоход, – услышал Глеб спокойный, властный голос своего учителя – охотника Громола. – Ты силен. Гиблое место наделило тебя Силой. Почувствуй ее. Почувствуй и используй.
Легкая вибрация пробежала по ладоням Глеба. Он открыл глаза и взглянул на Псевдо-Дивляна. И тотчас голова твари дрогнула под его тяжелым взглядом и слегка расплылась, как расплывается облако, на которое подул ветер.
Псевдо-Дивлян отшатнулся и схватился за виски, словно пытался удержать себя от распада.
– Этого не может быть, – прохрипел он изумленно. – Ты ведь человек!
– Ты, должно быть, не слышал, что говорят люди, – спокойно возразил Глеб. – Тот, кто ходит в Гиблое место, сам становится его частью. Я был в Гиблом месте больше любого другого ходока.
– Слушай меня...
– Нет, это ты меня слушай! Ты просто клочок тумана, тварь. Сейчас я подую на тебя, и ты исчезнешь.
Глеб сложил губы дудочкой и легонько дунул на Псевдо-Дивляна. Тело монстра задрожало и запузырилось.
– Нет... – в ужасе прохрипел он, изо всех сил пытаясь собрать себя воедино. – Нет... Ты не мооо...
Что-то лопнуло внутри твари, и она плавно стекла на землю. Серое, студенистое тело зашипело и, подрагивая, как желе, стало таять, впитываясь в мерзлую почву.
– Как ты это сделал? – послышался за спиной у Глеба удивленный голос Дионы.
– Не знаю, – не оборачиваясь, ответил Глеб. – Но боюсь, что повторить этот номер на «бис» я не смогу.
Он поднялся на ноги, вложил ольстру в кобуру и отряхнул грязные колени.
– Еще раз увидишь, что я стою перед темной тварью на коленях, пристрели меня, – хмуро попросил Глеб. – Кстати, как тебе удалось так бесшумно подойти?
– Это было несложно, Глеб, – спокойно ответила Диона. – Ты ведь помнишь, кто я.
– Значит, твой дар вернулся к тебе?
Она кивнула:
