Когда первые чистокровные лошади вышли на дорожку, в толпе раздались приветственные возгласы, а когда появились Руни и Пегги, с трибун понеслись крики, свист и пение.
Не обращая внимания на столпотворение, Блейз не сводила глаз с распорядителя, державшего флаг. И вот флаг опустился.
«Пег бежит?»
«Бегу, бегу, бегу».
Пегги и Руни рванулись со стартовой линии, чтобы захватить лидерство, и Блейз поняла, что ни одна лошадь не сможет их догнать.
На отметке половины дистанции кобыла опережала всех на пятнадцать корпусов и набирала скорость; на отметке в три четверти ее отрыв составлял уже двадцать пять корпусов.
Затем кобыла обратилась к Блейз, ворвавшись в ее сознание.
«Бегу, бегу, бегу. Больно, больно, больно. Бегу…»
— Остановите скачку! — закричала Блейз, собираясь выбежать на трек. — Руни, остановись.
— Что ты делаешь?
Росс крепко схватил Блейз за руку.
Чувствуя, что обязана добежать до своей лошади, Блейз ударила его кулаком в щеку — ударила сильно, настолько сильно, что голова Росса дернулась в сторону, настолько сильно, что он ослабил хватку.
Блейз бросилась через калитку на трек и помчалась по «Миле Роли» вдогонку за скаковыми лошадьми.
Чтобы осознать, что происходит, Россу понадобилось несколько секунд — крича как сумасшедшая, его будущая жена неслась по «Миле Роли» за чистопородными лошадьми.
И тут он все понял.
Перепрыгнув через загородку, Росс бросился вслед за Блейз; добежав до нее, он взял ее за руку, и они понеслись вместе.
Последний судья поднял флаг цветов Кэмпбеллов, оповещая всех, что кобыла победила. Публика на трибунах восторженно закричала, а потом постепенно затихла. Вид маркиза Эйва и дочери герцога Инверари, бежавших по скаковой дорожке, заставил их в недоумении замолчать.
К тому времени, когда они достигли Оврага Дьявола, Росс почти тащил Блейз. Они сбежали вниз по склону и тяжело поднялись по противоположной стороне.
Пегги лежала на боку, у нее из глаз текли слезы, а Руни стоял на коленях возле упавшей лошади.
— Нет!
Блейз бросилась на колени рядом со старающейся подняться кобылой.
— Скажи Пег, чтобы лежала не шевелясь.
Росс смотрел, как Блейз, нагнувшись ниже, беззвучно зашевелила губами, и лошадь успокоилась.
— Я не понимаю, что случилось. — Рыдание клокотало у Руни в горле. — Мы первыми пересекли финишную черту, а потом она упала.
Присев рядом с Блейз, Росс обвел взглядом толпу, собравшуюся вокруг лошади. Герцогу Инверари и Бендеру удалось пробраться сквозь толчею, и тренер опустился на колени возле Пегги, чтобы осмотреть ее в поисках очевидных повреждений.
— У нее сломаны оба передних нижних сустава, — сообщил Бендер, оглянувшись на герцога.
— Что это значит? — спросила Блейз.
— Пегги сломала оба передних колена, — пояснил ей Росс.
— Их можно вылечить, Бендер, — сказала Блейз. — Разве нет? Люди часто ломают себе ноги.
Бендер отвернулся; прежде чем заговорить, он судорожно сглотнул.
— Бендер?
Росс услышал в голосе Блейз страх.
— Ее нужно умертвить.
Тренер посмотрел на герцога Инверари.
— Но Пегги еще жива, — возразила Блейз. — Бендер, я требую, чтобы вы ее лечили.
У нее по щекам ручьями потекли слезы.
— Папа, — она обернулась к отцу, — мы же не умерщвляем людей.
— Со сломанными коленями Пегги не может встать, аесли она будет лежать, это убьет ее, — объяснил ей герцог Инверари.
— Можно сделать ремни, чтобы поднять ее, — в отчаянии предложила Блейз. — Они будут удерживать ее стоя, и передние ноги не будут касаться пола, пока не поправятся.
Герцог Инверари обратил к Россу молящий о помощи взгляд.
— Ты любишь Пегги и не хочешь, чтобы она страдала, — мягко заговорил Росс, обняв Блейз за плечи. — Ты достаточно сильно любишь Пег, чтобы отпустить ее?
Блейз разрыдалась. Это был выворачивающий душу вой, которого Росс надеялся никогда в жизни больше не слышать.
Официальный представитель «Жокей-клуба» протянул герцогу Инверари пистолет, но герцог покачал головой и передал пистолет тренеру.
Бендер с мрачным выражением подошел к голове лошади и, взглянув на Росса, кивнул.
Молниеносным движением Росс поднял Блейз и, развернув спиной к кобыле, крепко прижал к себе. Блейз уткнулась лицом ему в грудь, но при звуке выстрела вырвалась и бросилась на колени рядом с мертвой кобылой. Она гладила свою лошадь и рыдала, а Росс, опустившись рядом с ней, молился, чтобы никогда больше не стать свидетелем таких страданий. Он ласково обнял Блейз за плечи, но ничего не говорил. Сказать было нечего, никакие слова не могли ее утешить.
Наконец герцог Инверари кашлянул.
— Пойдем отсюда, Блейз. Пусть рабочие займутся…
Росс бросил на своего будущего тестя убийственный взгляд, заставивший того замолчать.
— Дайте ей поплакать, ваша светлость.
Герцог Инверари кивнул и отошел, и Бобби Бендер, вернув пистолет представителю клуба, последовал за своим работодателем.
Время шло, солнце не замедлило своего движения на запад, чтобы оплакать безвременную смерть кобылы. Любопытные зеваки разошлись, оставив женщину горевать без посторонних. Трибуны опустели, остававшиеся дневные скачки отложили.
Только Блейз, Росс и Руни стояли на коленях возле павшей лошади. Пегги постепенно остывала.
— Блейз… — Росс подумал, что она, возможно, наплакалась и сможет уснуть. — Нужно оставить Пегги и дать возможность рабочим…
Росс вздрогнул, когда Блейз обернулась к нему — ее глаза распухли и превратились в узкие щелочки. Она протянула ему руку и с его помощью поднялась.
— Сожгите Пегги. — В ее голосе звучала стальная непреклонность. — Ни человек, ни животное не будет есть ее мясо.
— Я передам рабочим твое распоряжение, — сказал Росс.
— Сожгите Пегги сейчас.
Вглядевшись в мрачное выражение ее лица, Росс понял, что Блейз не сдвинется с места, пока кобыла не превратится в пепел, и пошел к ожидавшим неподалеку рабочим «Жокей-клуба».
— Мисс Фламбо хочет, чтобы ее лошадь сожгли. Принесите все, что требуется.
— Милорд, мы всегда…
— Всегда не означает в этот раз, — заявил Росс и выдал каждому рабочему по золотому соверену. — Мисс Фламбо не уйдет, пока это не будет сделано.
— Как пожелаете, милорд.
Через двадцать минут вокруг Пегги сложили костер, и Росс бросил на кобылу зажженный факел.
Блейз смотрела, как горит Пегги, по щекам снова потекли слезы, но разрывающие сердце рыдания утихли. Постепенно воздух пропитывался запахом горящего конского мяса, но Блейз отказалась от предложенного Россом носового платка.
— Рейвен была права, — пробормотала Блейз, — Пегги выиграла скачку.
