Герцог вздрогнул, помолчат несколько секунд и сказал:
– Мне кажется, что ты увлечен этой девушкой. Роберт оставил это замечание без ответа, встал и направился к двери.
– Да, ты очень увлечен ею, если даже не хочешь мне ответить! – бросил ему вслед Магнус.
В его голосе Роберту послышался смешок. Он обернулся:
– Запомните, ваша светлость: свои личные дела я буду устраивать сам!
На расстоянии нескольких миль и целого мира от Парк-лейн Анджелика кормила Джаспера подсолнечными семечками с арахисовыми орешками и поила чистой ключевой водой. Клетка попугая оставалась открытой. Солнечные лучи лились через окна в гостиную, обещая прекрасный летний лень.
– Черт! – громко выругался Джаспер. – Дай выпить! Дай выпить! Дай выпить!..
Анджелика искоса посмотрела на птицу. Всем этим словам ее, несомненно, обучил отец.
– Черт, черт… Дай выпить! Дай выпить! Дай выпить!..
Слова Джаспера неожиданно пробудили в Анджелике ужасное подозрение. Она встала, подошла к столу, где стоял чайник, в котором обычно прятала от отца заработанные деньги, и подняла крышку. Там было пусто…
Итак, сто двадцать восемь фунтов и заработки ее сестер бесследно исчезли…
– Тетя Рокси! – позвала Анджелика.
– Рокси! Рокси! – скрипучим голосом повторил попугай.
– Доброе утро, милая! – приветствовала Анджелику тетушка, появляясь в дверях своей спальни. – Я послала Саманту и Викторию поискать песчанку, шпорник или какую-нибудь другую лечебную траву. Чувствую, что моим клиентам все это сегодня очень может понадобиться.
– Пропали деньги, – объявила ей Анджелика.
– Мне удалось припрятать порядка сотни фунтов у себя в комнате, – сказала тетя, подойдя к столу и наливая себе чашку чая.
– Где мой отец? – спросила Анджелика, не в силах скрыть раздражения от пропажи с таким трудом заработанных денег.
– Он пошел купить себе бутылку приличного вина. Не смотри на меня с таким осуждением! Что я могла сделать? Ведь иначе он налакается еще какой-нибудь дряни, вроде той, от которой чуть было не отправился на тот свет накануне. Ведь так?
Анджелика открыла было рот, чтобы ответить, но ее внимание отвлек раздавшийся под окном конский топот и скрип рессор. Она отдернула занавеску и посмотрела вниз.
– К вам приехала клиентка, тетушка.
– Кто именно?
– Люсиль Дюбуа.
Тетушка недовольно сморщила нос. Потом изобразила на лице приветливую улыбку и пошла открывать дверь.
– Ба! Мадемуазель Дюбуа! Вот так сюрприз! – донеслось из прихожей.
Темноволосая, зеленоглазая и чувственная Люсиль Дюбуа вошла в дом, ведя за руку свою четырехлетнюю дочку Дейзи, и пренебрежительным взглядом обвела довольно скромную гостиную.
– Мадам Роксанна, – сказала гостья, – мне совершенно необходимо послушать вашу очередную лекцию и выпить вон тот замечательный любовный напиток. Это можно организовать?
– Конечно, дорогая. Но имейте в виду, это будет недешево стоить.
– Надо ли жалеть деньги, если они уходят на полезное дело?
– Нам необходимо остаться вдвоем с мадемуазель Дюбуа, – шепнула тетушка Анджелике. – Прошу тебя, возьми с собой Дейзи и погуляй с ней в саду.
Анджелика одной рукой подняла свою арфу, а другую протянула Дейзи:
– Пойдем со мной, милая!
Та весело улыбнулась и, дотянувшись до стоявшей перед клеткой пустой детской корзиночки, попросила:
– Можно я соберу немного зеленых яблок и отнесу Джасперу?
– Конечно. Он их обожает!
– Это к лучшему! Действительно, возьмите с собой и птицу, чтобы не трещала! – приказала Люсиль тоном, не допускающим возражений.
Анджелика с девочкой вышли в сад.
– Давай присядем на эту скамейку под дубом, – предложила девушка и слегка потянула Дейзи за ручку.
– Ой! – вдруг вскрикнула та.
– Что случилось? Я сделала тебе больно?
– Нет, не вы. Просто эта рука у меня болит. Анджелика поставила арфу и клетку с птицей у ног,
