Лена зашла в кабинет и закрыла за собой дверь на ключ. Остановилась, вопросительно глядя на Немченко.
— Больше ничего, — ответил Вадим, похотливо ощупывая ее взглядом. — Как мы в поселок попадем?
— Это моя проблема.
— Тогда — на связи.
— Конечно.
— Вот что, Лен, — произнес Немченко, закрывая трубку. — Я подумал, что и устный доклад вполне сгодится.
— А я, Вадим Дмитриевич, — улыбнулась секретарша, — была в этом сразу почему-то уверена.
Тарас Петровский
Антон Тополев сидел напротив него и загибал пальцы.
— Первое, — сказал он. — Постоянное сопровождение, Тарас Васильевич. Второе — охрана вашего коттеджа. Не менее четырех человек круглосуточно. Третье — усиление постов в офисе «Полночи».
— Ты так и до карантина договоришься, — заметил Петровский.
— Если надо будет, то и карантин введем, — отрезал Тополев. — Вы вообще меня поражаете. Только пару часов из больницы вернулись. Три попытки покушения — а вы спокойно чаи распиваете.
— Сегодня я даже кое-чего покрепче выпью, — признался Тарас. — У моего отца сегодня юбилей.
— Ага, — произнес Тополев озадаченно. — А почему я не в курсе?
— Почему ты не в курсе? Вот, ввожу.
— Надо бы уточнить схему движения, — нахмурился Тополев. — С машинами сопровождения определиться, с людьми.
— Ах, Антон, — вздохнул Петровский. — Любого человека можно убить, понимаешь? И не человека — тоже. Главное — поставить себе такую задачу. Вы выяснили, кто наносит удар? Кому я так мешаю, Антон?
— Пока нет, Тарас Васильевич, — потупил Тополев взор.
— Три попытки, а? — вскипел Петровский. — А вы найти не можете! С ментами свяжись, с нашими осведомителями. На криминал выйди.
— Все уже перепробовали. Тем более, вы же сами сказали, что найдете последнего!
Петровский задумчиво помолчал.
— Ты с Шептуном говорил? — вдруг спросил он.
Тополев хлопнул себя по лбу, и что-то быстро пометил в записной книжке.
— Обязательно свяжись, Антон. Шептун, конечно, мразь редкостная, но силу очень уважает. Тем более, он мне обязан кое-чем. Запомнил?
— Тем не менее, Тарас Васильевич, — сказал Тополев, складывая книжку. — С сегодняшнего дня у вашего дома будет охрана.
— И сколько она там будет? Год, два…?
— До разрешения кризиса, — твердо ответил Антон. — Что хотите со мной делайте, но другого решения не будет.
— Аминь, — устало кивнул Тарас. — Как там Маликов поживает?
— Все обошлось, — ответил Антон. — Приходит в себя и сильно на вашего киллера злиться.
— Пусть отдохнет пока. Что с нашими заключенными? С этими двумя? Ну, как их…
— Я понял, Тарас Васильевич, — кивнул Тополев. — Ничего. Говорят одно и то же. Сканировали — без толку.
— Отпускай, — решил Петровский. — Пусть катятся за своими кладами. Что в отделе Ганина творится?
— Его отдел переведен на круглосуточный режим. Спят в подсобке. Ганин уверяет, что решит поставленную задачу в кратчайшие сроки. Если, конечно, снова не будет экстренных операций.
— Если Роман ее не решит быстро, — задумчиво произнес Тарас, — то я, Антон, снова стану холостяком.
— Что, все так плохо? — сочувственно спросил Тополев.
— Моей жене уже тридцать лет, Антон.
В кабинете повисла тяжелая тишина.
— А, знаете, — нарушил ее Тополев. — Я вчера как раз с Вепрем разговаривал… о вашей проблеме, Тарас Васильевич…
— Я о ней позавчера с Ганиным поговорил, — сказал Тарас угрюмо. — С пристрастием. Думаешь, почему у них аврал в отделе?
— И что Ганин?
— А… — махнул Петровский рукой. — Что Вепрь?
— Хм… Говорит, что зачатие возможно, только если два… Короче, только если оба в паре — оборотни…
— А он тебе не сказал о последствиях? — устало поинтересовался Петровский.
— О последствиях зачатия?…
— О последствиях превращения женщины в оборотня?
— Нет. А что, есть такие последствия?
Петровский помолчал.
— Нестабильность психики, — грустно сообщил он. — Оборотни женского пола такие штуки, порой, выкидывают… И им, иногда, не помогает наш антидот.
— Ага, — сказал Антон. — То есть, вы уже думали об этом.
— Я семь лет женат, — пожал Петровский плечами. — Конечно, думал…
Господи, подумал Петровский… Почему же я вечен?… Почему мне предстоит встречать еще сто, миллион рассветов, когда моей Майи не окажется рядом? Как же я без нее? Как?!..
Это случилось десять лет назад, вспомнил он.
Тот страшный день, перевернувший всю мою жизнь.
Я только что получил контракт.
Я добился превращения нашего отдела паранормальных явлений в независимую лабораторию.
И ребята поволокли меня на охоту.
Тайга, господи.
Сказочная страна, страшная и любимая.
Огромные ели, уходящие в бездонное небо.
И ночная охота, когда сидишь, выпив уже полбутылки, с Калашниковым и ждешь, когда же оно, когда…
Откуда он взялся, этот волк, я так и не понял.
Он появился сзади, как привидение, беззвучно и легко.
Я только почувствовал его дыхание и взгляд. Тяжелый, почти человеческий.
Я не успел выстрелить.
Я успел лишь обернуться и закричать.
Как же было больно, господи…
Я пришел в себя только в машине, уже перевязанный бинтом из аптечки. Вокруг столпились озабоченные ребята.
— Буду жить, — сказал я тогда и заметил, как водитель, Костя, нервно поддергивая правым глазом, быстро перекрестился.
На следующий день он и рассказал мне, что когда меня нашли, я лежал в обнимку с мертвым
