Джо не принимал участия в их беседе. Он молча гнал вездеход по серым полям Колорадо, пристально вглядываясь в темноту. Только на щеках, заросших седой щетиной, вспухали желваки.
— Знаете что, парни, — вздохнул он, — все это очень плохо. Я никогда не верил этим грязным свиньям из правительства. Америку построили люди, которые рассчитывали только на себя. А нынешние — только и ждут подачки да помощи.
— Завел шарманку, — хмыкнул Питер. — Тебе бы на пару сотен лет раньше родиться, Дикий Запад осваивать, с команчами драться и бизонов стрелять.
— Тогда были настоящие люди, — не принял легкого тона Джо. — Они ни от кого милости не ждали. Сейчас такие остались только среди фермеров и ковбоев. Вот увидите, первыми вымрут города. И когда там припечет, когда трупы умерших от голода будут валяться на улице, а полицейские с оружием будут отбирать хлеб у тех, кого нанимались защищать, — крысы рванутся обратно, в деревню. Но они не умеют ничего делать. Они умеют только обманывать, торговать и трактовать не ими написанные законы. Все эти адвокаты, биржевые маклеры, торговцы недвижимостью, врачи, которые не лечат, а заставляют людей болтать и открывать свой кошелек. Они умеют только пользоваться, но не умеют создавать.
— Вот они и передохнут, — вставил Питер.
— Не скажи, — покачал головой Джо. — Крысы очень хорошо умеют приспосабливаться. Разорившийся работяга может помереть с голоду. Ему в голову не придет, что можно украсть или есть с помойки. А эти легко перейдут через любую грань. Слабые быстро умрут. Но среди крыс немало сильных. Они начнут отнимать, грабить, убивать. Крысы умеют сбиваться в стаи. А стае бешеных крыс уступает дорогу даже бизон. Нас ждут тяжелые времена, парни.
Марти слушал эти речи со смущением. Ему не хотелось признаваться самому себе, но в этих «крысах» он узнавал самого себя. Ведь он тоже ничего не умел создавать, а только пользоваться. Да, он зарабатывал своей головой. Но ничего материального его голова не производила. И действительно, хотя его «я» сопротивлялось, но он легко перешел ту грань, о которой за несколько часов до этого даже подумать не мог. Он мародерствовал, взламывал магазин и чужой дом. А если настанет необходимость отнять, ограбить, убить? Так ли крепки его моральные принципы, чтобы сейчас твердо сказать самому себе: «Этого не будет никогда»?
Он был уже не слишком уверен в этом. Марти пошарил под сиденьем, чтобы попить. Такие мрачные мысли вызвали у него жажду.
— А вода-то кончилась, — удивленно сказал он, покачав в руке пустую пластиковую бутылку. Во время инцидента на шоссе никто из них не додумался пополнить запас воды. Впрочем, вряд ли кто-нибудь с ними поделился. Вода становилась дорогим ресурсом.
— Смотрите, огонь! — воскликнул Питер.
Они посмотрели в строну, куда указывал Симмонс. На серой бесцветной равнине одиноко светился огонек. Он был желтым и немигающим, видимо, электрическим. Приглядевшись, они разглядели рядом с ним несколько темных пятен.
— Это ферма или ранчо, — уверенно сказал Джо. — Поедем туда. Может быть, людям нужна помощь.
— Нам самим бы кто помог, — сварливо сказал Питер.
— Заодно воды попросим, — успокоил его старик. — Все равно без воды нам никуда.
Это действительно оказалась ферма. Она была больше и богаче той, где они ночевали. Крепкий надежный дом. Довольно много больших строений, сараев, коровников, гаражей. Своя водокачка, собственный дизельный генератор, который негромко тарахтел под навесом. Крыши всех сооружений были покрыты совсем тонким слоем пепла — его тщательно убирали, как снег зимой. Между ними были расчищены дорожки. В окнах было темно. Единственный свет исходил из небольшого окошка, видимо, в туалете. Если бы не это, они бы просто не заметили присыпанное пеплом ранчо и проехали бы мимо.
Джо остановил вездеход в полусотне ярдов от дома и заглушил мотор. Питер спрыгнул на землю, тут же направившись к дверям. Марти задержался, удивленно глядя под ноги. Пепла здесь было значительно меньше, не больше десяти дюймов. Хотя и этого хватало, чтобы ноги утопали в нем по середину икр. Но снегоступы здесь были бы уже лишними.
Расхлябанной походкой, чтобы размять затекшие в кабине мышцы, Питер подошел к двери и уже собирался постучать в нее, как она сама открылась. Питер отпрянул назад. Из темного дверного проема на него смотрело дуло винтовки.
— Стой, где стоишь, и скажи своим приятелям, чтобы тоже не шевелились, — произнес чей-то низкий голос.
— Эй, дружище, аккуратней с этой штукой, — нервно усмехнулся Питер. — Ты можешь споткнуться и сделать мне в животе лишнюю дырку. А я такой услуги не заказывал.
— Ты меня слышал?
В тишине отчетливо щелкнул предохранитель, и Питер поспешил крикнуть:
— Парни, тут, похоже, занято! Хозяин просит вас не шевелиться.
Марти замер и потянулся было за оставленным в кабине ружьем, но невидимый хозяин рявкнул:
— Эй, ты, возле машины! Тебе сказано — не шевелиться! Я прикончу и твоего дружка, и тебя самого раньше, чем ты поймешь, что происходит. Подними руки!
Марти был вынужден подчиниться.
— А сейчас быстро сели в свою развалюху — и валите отсюда, пока целы. Мы не принимаем гостей!
Джо сбросил куртку на землю и, показывая пустые руки, двинулся к дому.
— А ты куда прешься? — крикнул хозяин.
— Мистер, — спокойно сказал Джо, — мы не просимся в гости, хотя не отказались бы от кружки кофе и бутерброда. Нам просто нужна вода. Не могли бы вы налить нам пару канистр? У нас все есть, и нам ничего от вас не нужно.
— Я ничего не продаю! — упрямо выкрикнул хозяин.
— А я ничего и не собираюсь у вас покупать, — уже рассерженно заявил Джо, продолжая идти к дому.
— Стой на месте!
Джо будто и не слышал этих слов.
— Я фермер из Вайоминга, — сказал Джо. — У нас принято помогать тем, кто в этом нуждается. И уж точно не жалеть бесплатной воды из колодца. Наверное, у вас, в Колорадо, все по-другому, и среди честных фермеров завелись жлобы?
— Кого ты назвал жлобом?!
— Тебя, трусливый идиот! Думаешь, я не понимаю, что ты не пускаешь нас, потому что боишься до икоты?
Несколько секунд из дверного проема не было слышно ничего, кроме рассерженного пыхтения. Все это время Питер гадал, кого невидимка пристрелит первым — его, потому что ближе стоит, или некстати развязавшего свой язык Джо?
— Черт с вами, — решил хозяин. — Берите свою канистру и идите сюда. Оружие оставьте в машине. Если увижу у кого-нибудь в руках ружье или пистолет — пристрелю тут же. Я же трусливый, со страху чего угодно могу сделать.
Джо ухмыльнулся и крикнул Марти, чтобы тот захватил емкости для воды.
Натыкаясь друг на друга, они вошли в темноту дома. Хозяин пропустил их вперед, закрыл дверь и только тогда щелкнул выключателем. Обстановка была простецкой, но добротной. Массивная деревянная мебель знала, наверное, еще деда негостеприимного хозяина.
Это был широкоплечий мужчина чуть за тридцать, с плохо расчесанными черными волосами и рыжей бородой. Его небольшие, глубоко посаженные глаза смотрели настороженно, но без особого страха. В руках он держал ремингтоновскую винтовку двадцать второго калибра.
— Ты с этой пукалкой на кроликов охотишься? — пренебрежительно усмехнулся Джо.
— Придержи язык, старик, — буркнул хозяин. — На ваши тушки и двадцать второго хватит. Не тратить же на всяких бродяг медвежьи патроны.
