— Привет, брат, — спокойно сказал Питер.
— Привет, снежок, — осклабился чернокожий.
Он крутил головой, быстро и профессионально осматривая потенциальный объект ограбления. Его широкие губы растянулись в сальной ухмылке, когда он увидел Линду.
— Хорошая машина, — заключил он.
— Хорошая, — согласился Питер.
— Хорошая телка.
— И в этом ты прав.
— Они мне нравятся. И машина, и телка.
— Мне тоже, — не моргнув глазом, ответил Питер.
— Но принадлежать нам обоим они ведь не могут, чувак?
— Нет, не могут.
— Как будем делить?
— По-честному.
— Тебе телка, мне машина?
— Нет. Мне машина.
— А телка мне?
— Нет, телка тоже мне.
— Ты неправильный чувак, — констатировал разведчик. — Мы так не договоримся.
— Договоримся, — хмыкнул Питер. — Ты знаешь, что это за машина?
— Нет. Расскажи.
— Это полицейский броневик.
— Полицейский? Так ты коп, что ли? — обрадовался разведчик.
— Нет, брат. Я грохнул копа, чтобы забрать эту машину. У нее есть интересная особенность.
— Какая?
— В дверях у нее есть специальные задвижки, которые закрывают бойницы, через которые можно стрелять, не выходя наружу.
— Здорово!
— Ты стоишь прямо напротив одной из них. И в данный момент ствол моего пистолета смотрит прямо на твои черные яйца. А палец мой пляшет на спусковом крючке. Если мы с тобой не договоримся или если ты попробуешь сбежать, мне нужно только шевельнуть им. Трудно жить без яиц, правда?
— Не знаю, я пока не пробовал, — заржал разведчик. Происходящее, казалось, его совсем не пугало и даже не напрягало.
— Ты мне нравишься, чувак, — усмехнулся Питер. — Люблю смелых людей. Но больше люблю умных. Поговорим?
— Поговорим, — легко согласился тот.
— Как тебя зовут?
— Флойд.
— Вот что, Флойд. Взять меня, пока я в машине, у вас не получится. Если только пушку не подтянете. Но ты парень умный, поэтому понимаешь, что глупо затевать третью мировую, когда вокруг тысячи сладких и простых вариантов.
— Ты прав, чувак. Я не буду трогать твою тачку. И телку твою не трону, пока она с тобой.
— Погоди. Мне не просто хочется, чтобы вы оставили меня в покое. Нет. Я хочу заключить с вами сделку.
— Да? — заинтересовался разведчик.
— Кроме машины и телки у меня мало что есть. Но мне нужно свалить из этой колонны.
— Ты не проедешь через Розуэлл, — покачал головой Флойд. — Там армейцы. Они пропускают только в порядке очереди, когда им дают разрешение. Вам до контрольного пункта еще неделю ехать.
— Мне не надо в Розуэлл. Я передумал. И в Эль-Пасо я больше не хочу. Я хочу просто выбраться из этой чертовой очереди и уехать в другую сторону.
Флойд задумался, прикидывая варианты.
— Я могу это организовать. Но это будет стоить денег.
— Я заплачу.
— Сто тысяч.
— И мою бессмертную душу, — хмыкнул Питер. — У меня есть десять. Три я оставлю себе, семь отдам тебе. Ты скажешь своим, что договорился на пять. Две я отдам тебе прямо сейчас. Ты видишь, я тебе доверяю, Флойд!
— Это несерьезно.
— Серьезно. Вам ничего не нужно делать. Я же не прошу пропустить меня без очереди через КПП. Я уеду в обратную сторону. Если хотите — под вашим конвоем.
— Три сейчас. Пять — когда я за тобой приеду, — решился Флойд.
Питер со вздохом убрал пистолет от бойницы в двери, открыл перчаточный ящик, бесцеремонно отодвинув коленки Линды, и достал оттуда ворох смятых купюр. Отсчитал три тысячи долларов.
— Засунь мне за пазуху, чувак, — сказал Флойд, забираясь в окно по пояс.
Питер сунул деньги ему за ворот майки.
— Ты правильный чувак, чувак! — заявил Флойд, отходя от машины. — Оставайся с краю колонны, я приду.
— Он не придет, — выдохнул Марти, с трудом разжимая вспотевшие ладони, стиснутые на цевье ружья. — Почему ты не дал ему больше? У нас же полно денег. Из-за пяти тысяч они могут и не взяться.
— Если дать ему больше, он решит, что у нас много денег, — спокойно пояснил Питер. — И тогда они действительно подтянут пушку и расфигачат нас, как охотник — фазана. Долей-ка бензина в бак. Возможно, в скором времени нам придется быстро и долго ехать.
Марти выбрался наружу, прихватив с собой две двадцатилитровые канистры. Без прикрытия брони он чувствовал себя голым и беззащитным. Скрутив из плотного картона подобие воронки, он вставил ее в горловину бензобака и стал наливать горючее. Несмотря на все ухищрения, с литр, а то и больше он расплескал, потому что от нервного напряжения подрагивали руки.
Том Круз помахал ему рукой из окна своей машины. Он выглядел растерянным и несчастным. Марти улыбнулся в ответ и поспешил спрятаться в своем броневике.
Какое-то время ничего не происходило. Но ближе к полуночи началось движение. По грунтовкам на большой скорости проносились мотоциклы и раздолбанные легковушки со снятыми глушителями, явно с каких-то автосвалок. Они ревели моторами и поднимали клубы пыли. Седоки орали что-то неразборчивое, улюлюкали и время от времени палили в воздух из пистолетов и автоматов. Все это действие очень напоминало дикие скачки индейцев перед нападением на обоз из старых вестернов.
— На нервы давят, ублюдки, — зло сказал Питер. — Запугивают.
По самой обочине дороги пронесся по пояс голый мотоциклист с маской на лице. Он держал в руках бейсбольную биту и молотил ею по крышам автомобилей, как по длинному ряду жестяных барабанов. Никто даже носу не высунул из машины. А чтобы закрепить послушание, с открытой машины с пулеметом на крыше дали длинную очередь над колонной. Марти непроизвольно пригнулся — так низко прошли пули.
Как загнанные зверьки, люди молча сидели в железных коробках, затаив дыхание, и с трепетом ждали своей участи. И мародеры не заставили себя ждать. Вдоволь покуражившись и насладившись деморализацией жертв, они приступили к делу. Несколько групп кинулись к заранее намеченным целям, как волки кидаются на стадо бизонов, чтобы выхватить оттуда самого слабого.
Выстрелы загрохотали у самого броневика. Марти подскочил как укушенный и бросился к заднему борту. Несколько мародеров подбежали к машине Тома Круза, на ходу открыв огонь из автоматов поверх машины. Так при штурме всегда поступают спецподразделения антитеррора — огнем и грохотом подавляют волю противника.
Прикладами они вышибли боковые стекла, вытащили наружу упирающегося Тома и начали избивать
