Женщина покачала головой.
– То есть никто внезапно прийти туда не может? – прямо спросил Корнышев.
– Нет.
– А соседи? Вы их знаете?
– Так, – пожала плечами Алла Михайловна. – Здороваемся.
– Кто они? Русские?
– Справа от нас англичане – пенсионеры. Семейная пара. Купили дом, но летом они не живут, приедут только в октябре. Они на Кипре зиму проводят. А слева киприоты, муж с женой и двое детей. Те сейчас дома.
– Их может удивить мое появление?.. Без вас…
Ведьмакина подумала.
– А вы на машине приедете? – спросила она.
– На машине, – ответил Корнышев. – На автомобиле вашей дочери.
Ведьмакина судорожно вздохнула. Все-таки ей пока было трудно привыкнуть, что Корнышев теперь распоряжается всем с пугающей бесцеремонностью.
– Там у нас площадка перед домом, – сказала Алла Михайловна. – Парковка для машины. Если заехать на эту площадку, то от соседнего дома не видно, кто там приехал.
– Хорошо, – кивнул Корнышев. – Скажите, а где еще могут храниться ваши семейные бумаги?
Алла Михайловна посмотрела непонимающе.
– Здесь, на Кипре, – пояснил Корнышев. – Может быть, вы часть бумаг передали кому-нибудь на хранение?
– Нет, мы ни с кем так близко не общаемся.
Ведьмакина подумала и добавила, чтобы у собеседника не оставалось ни малейших сомнений в ее искренности:
– Я никому на Кипре не доверяю… И вообще я никому не доверяю…
– Значит, сейф?
– Что, простите? – не поняла Ведьмакина.
– Сейф в кипрском банке, – доброжелательно подсказал Корнышев.
– Нет, – сказала Ведьмакина.
Излишне поспешно сказала. Нервно сказала. Неискренне. Корнышев взглядом дал ей понять, что неискренность эту заметил. Ведьмакина поджала губы, демонстрируя, что будет стоять на своем.
– Вы отпираться будете потому, что вам просто теперь неудобно сказать «да», когда вы уже успели сказать «нет»? Или вам в том сейфе есть что скрывать? – спросил Корнышев, глядя на Ведьмакину взглядом насмешливым и беспощадным.
Демонстрировал, что все равно он не отступится. Ведьмакина уже успела взять себя в руки, поняла, что ключ от банковской ячейки Корнышев непременно найдет, и сказала с обреченным видом:
– Ничего там такого особенного не хранится.
– А что же там хранится? – уточнил Корнышев тоном доктора, от которого не надо ничего скрывать, а надо безраздельно доверять и говорить все, как есть.
– Там личное, – хмурилась Ведьмакина.
– Что именно?
Она ответила лживым взглядом женщины, которой есть что скрывать. Она вроде даже облегчение испытала, как показалось Корнышеву. Какой-то вызов в ее взгляде был.
– У кого есть доступ к сейфу? – спросил Корнышев.
– У меня.
– А еще у кого?
– Только у меня, – сообщила Ведьмакина и явно сделала это с удовольствием.
Это был ее мстительный укус. Корнышев имел над ней практически неограниченную власть, но было нечто такое, где он ничего не мог поделать, как ни бейся.
– Где находится это отделение банка? – спросил Корнышев. – В котором ваш сейф. Здесь, в Ларнаке?
– Да.
И снова Корнышев спросил:
– Кто-нибудь, кроме вас, может воспользоваться этой ячейкой?
И снова женщина ответила не без удовольствия:
– Нет! Только я!
Корнышев вышел из каюты, не сказав ни слова. Его напарник остался сторожить Аллу Михайловну. Ведьмакина занервничала. Возможно, Корнышев отправился к ее детям и будет расспрашивать их о злополучном сейфе. А ведь они тут вовсе ни при чем, господи. Алла Михайловна покусывала губы и прислушивалась к звукам за стенами каюты, но слышала только шум двигателя да греческую музыку, льющуюся из динамиков.
Вернулся Корнышев. Алла Михайловна встретила его обеспокоенным вопросительным взглядом.
– Я вас проверял, – без тени улыбки сообщил ей Корнышев. – Теперь еще несколько вопросов. Скажите, кто на Кипре мог контактировать с вашим мужем?
– Простите, я не совсем поняла, – призналась Алла Михайловна.
– С кем ваш супруг здесь мог общаться? Меня интересуют люди, которые могли с ним соприкасаться по работе.
– По чьей работе? По его?
– Ну естественно!
– Ваня Алтынов.
Дался ей этот Алтынов!
– Про него вы уже говорили, – сдержанно напомнил Корнышев. – Раньше.
– Если вы это помните, то должны помнить и то, что больше я вам никого назвать не смогла.
– Не смогли? Или не захотели? – уточнил Корнышев.
– Не смогла, – стояла на своем женщина.
– Еще вопрос. Какими суммами оперирует ваша семья? Сколько у вашей семьи денег? Сто тысяч долларов? Миллион? Миллиард?
Ведьмакина растерялась. То ли бесцеремонность вопроса ее поставила в тупик, то ли размер цифр огорошил.
– Да вы что! – пробормотала она. – Мы на зарплату живем!
– На какую зарплату? – пришел черед удивляться Корнышеву.
– На Никифора зарплату. Я еще иногда кое-что зарабатываю.
– Чем вы зарабатываете?
– Я иногда экскурсии вожу. Групповые. Туристы из России. Тут античные развалины. И еще есть горные монастыри. В сезон гидов не хватает и можно подзаработать. Я иногда и Катерину, дочку свою, отправляю провести экскурсию. Лишние деньги не помешают.
Вот откуда у Кати такое знание Кипра, понял Корнышев.
– Скажите, а ваш супруг никогда не намекал вам, что где-нибудь есть место… какой-нибудь счет в банке… или что просто есть какие-то люди, к которым можно прийти в тяжелую минуту…
Алле Михайловне показалось, что их судно застопорило ход, и она насторожилась, но Корнышев продолжил как ни в чем не бывало:
– И там можно разжиться деньгами…
Он внимательно смотрел на Ведьмакину, ожидая ответа.
– Нет, не говорил, – ответила озадаченная Алла Михайловна.
– И что же он, уехал, не оставив вам никаких средств? – не поверил Корнышев. – Даже не позаботился, на что вы будете жить…
– Он же ненадолго уезжал, – нахмурилась Ведьмакина.
– Минуточку! – уловил несоответствие Корнышев. – Но я так понимаю, что, когда ваш супруг уезжал с Кипра, отношения между вами уже были не ахти…
