– Кого-то нанимали?
– Да!
Она осмелилась наконец поднять глаза. Все раскрылось, и теперь уже ничего не поделаешь. И почему это она должна чего-то стесняться, если этот Корнышев нагло и бесстыже-бесцеремонно позволяет себе копаться в чужом грязном белье?
– У вашего супруга была другая женщина? – спросил Корнышев.
– А вы как думаете? – с недоброй усмешкой осведомилась Ведьмакина.
У нее на руках фотографии и подробный отчет о двух неделях жизни ее супруга. Тут все как на ладони, действительно.
– Год это какой? – уточнил Корнышев.
– Двухтысячный.
Двухтысячный?!
– Это ведь Москва! – сказал Корнышев.
– Да.
– Ваш супруг улетел с Кипра в Москву…
– Да.
– И после этого он на Кипр уже не вернулся…
– Да.
Корнышев опять посмотрел на фотографию.
– А когда вы узнали обо всем этом? – тряхнул он фотографией. – Когда вы заподозрили?
– Вам так важно это знать? – наконец прорвалось недовольство женщины.
– Конечно! – ответил Корнышев невозмутимо и веско, демонстрируя, что тему разговора определяет он, а не его собеседница.
И бунт в одно мгновение был подавлен, даже еще не успев разгореться.
– Я узнала это в том же году, – с хмурым видом сообщила Алла Михайловна. – Во время предыдущей поездки мужа в Москву.
– А что вас насторожило?
– Как все обычно выплывает наружу? – пожала плечами женщина. – Какие-то мелочи, какие-то нестыковки, всякие случайности, заставляющие задуматься. Сначала не обращала внимания. Сначала думала, что это ошибка и что мне это только кажется, а однажды я позвонила ему в Москву…
– Мужу? – уточнил Корнышев.
– Да. А мне ответила молодая женщина.
– Куда вы ему позвонили? Где он в Москве останавливался?
– В гостинице «Пекин». Вы же знаете, это базовая гостиница ФСБ.
– Да, знаю. И вы позвонили ему в гостиничный номер. А вам ответила женщина. Но ведь это могла быть горничная, к примеру.
Корнышев вопросительно посмотрел на Ведьмакину. Алла Михайловна недоверчиво усмехнулась.
– Теперь вам понятно, какая еще есть причина того, что я потом не поехала в Москву? – посмотрела Ведьмакина честным взором человека, которому уже нечего скрывать.
– Может быть, вы и не поверили до конца в то, что ваш супруг погиб? – заподозрил Корнышев.
– То есть как? – непритворно удивилась Алла Михайловна.
– У вас не возникало мысли о том, что ваш супруг просто сбежал от вас, скрылся? Вы уж извините меня за прямой вопрос.
– Но ведь убийство! – пробормотала Ведьмакина, и было видно, как она озадачена. – Вы думаете, что это было подстроено?
Значит, он неправильно ее понял. Она не подозревала мужа в том, что он инсценировал собственную смерть, чтобы остаток жизни посвятить своей молодой любовнице.
– А что в таком случае вы имеете в виду, когда говорите о своем нежелании лететь в Москву на похороны? – спросил Корнышев.
– Он всех нас предал, и меня, и детей. И я не смогла себя пересилить, когда все это случилось. Не смогла простить.
«В его гибель она верит. А причины гибели назовет прежние?»
– Вы мне раньше говорили, что испугались, когда узнали о гибели мужа. Что не верите в случайность его смерти.
– Не верю.
– А почему? Потому что работа у него была такая… С риском…
– Не только поэтому. За мужем следили.
– Здесь, на Кипре?
Вопрос Корнышева озадачил его собеседницу.
– Про Кипр я не думала, – призналась она. – Я знаю про… Москву.
Ведьмакина взяла фотографии, перебрала их, нашла нужную, ткнула пальцем.
– Видите этого человека? Он следит за моим мужем.
На фотографии были запечатлены Александр Никифорович Ведьмакин и его спутница. Они садились в машину, припаркованную на обширной стоянке перед супермаркетом. Снимок был сделан со значительного расстояния, и между фотографом и машиной полковника Ведьмакина видны другие припаркованные автомобили. К одному из автомобилей идет мужчина. На него-то и указывала Алла Михайловна.
– Откуда такая уверенность в том, что он следит? – с сомнением спросил Корнышев.
– Это сказал нанятый мною человек.
– Тот самый, который сделал все эти снимки?
– Да.
– И что же он сказал?
– Он заметил слежку за моим мужем. Все две недели за мужем следили.
– Кто?
– Я не знаю, но, скорее всего, свои же и следили, так мне сказал этой человек. ФСБ. Потому что слежка была очень профессиональная.
– А как же вашего частного детектива не разоблачили? – уловил несоответствие Корнышев. – Уж если следили профессионалы…
– А он сам профессионал.
– То есть? – с интересом посмотрел Корнышев.
И тут Ведьмакина снова занервничала. Как будто они коснулись темы, мимо которой ей хотелось бы проскользнуть юркой неуловимой мышкой. Не получилось.
– Он когда-то служил с моим мужем, – сказала Ведьмакина неохотно. – Попал под сокращение, организовал охранное агентство. Сейчас работает на крупный банк. Я обратилась к нему частным образом. По старой дружбе.
И еще сильнее она покраснела, выдавая себя с головой. Что-то там у нее было с этим сослуживцем ее мужа. Вряд ли адюльтер. Скорее, взаимная симпатия. Потому что с такой щекотливой просьбой к другу мужа не обратишься, если только не будешь на все сто процентов уверен, что тебя поймут, тебе помогут и тебя не продадут.
– Вы его не трогайте, пожалуйста, – попросила Ведьмакина, и сама она вряд ли верила в то, что ее просьба будет услышана и удовлетворена. – Я бы не хотела, чтобы его во все это впутывали.
Корнышев честно промолчал, Ведьмакина все поняла и смешалась. Она терпела поражение за поражением и уже не делала попыток сопротивляться.
– Значит, по-вашему, за вашим супругом следили свои и они же его и убили, – сказал Корнышев.
– Я этого не говорила! – изумилась Алла Михайловна.
– А как же тогда вас понимать? – спросил Корнышев. – Вы сказали, что не верите в случайность гибели своего мужа, потому что вам известно – за ним следили.
– Я ведь не знаю, с какой целью за ним следили. Может быть, его негласно охраняли. Потому что знали, что его могут убить.
– Кто может убить?
