Прикосновение…
Глава 5
Примерно на сороковой попытке я устал держать колобок на вытянутой руке и категорически заявил, что пора закругляться. Возражать мне не стали — впечатлений и так было выше крыши.
Тот же Лаз, только большой, — сказал Стерляжий, от волнения забыв даже заикаться. — Свят, это то, что надо!
Вот видишь! — сразу же завопил Песков. — И ты тоже! Ты тоже думаешь, как они!..
Есть такие люди — никогда не устанут оправдываться.
— Это не Лаз, — покачал я головой. — Ничего похожего на Лаз. А знаешь почему? Скажи-ка, что общего между всеми этими мирами?
— Ну…
Они все кислородные. Спорю на что угодно, в любом из этих миров может жить человек. Кое-где и живет. У Лаза свои пути — у этой штуки свои. Она создана кемто специально для человека. С ее помощью на Клондайк не попасть.
А на Землю?
Есть шанс, вот только на какую Землю — современную или плиоценовую? Или, может, триасовую? Или вообще в сто тридцатый век от Рождества Христова?
Стерляжий витиевато выругался.
— Полегче с лексикой, — предупредил я, взглянув на Надю.
— Извини. Я д-думал, что…
— Что с его помощью можно в два счета вернуться обратно? — Я понимающе покивал и не удержался от вздоха. — Очень жаль, но никак не выйдет.
А не в два счета?
Можно, конечно, искать до посинения, — сказал я. — Тут, наверное, случайный выбор места и времени. Мы даже не можем точно утверждать, что вышли на какую-то новую планету, а не ту, что уже видели сто раз. Бразилия не очень-то похожа на Антарктиду, и на других планетах, наверное, то же самое. Дисперсия ландшафтов и природных зон. Разве что местное солнце там какое-нибудь необычное или луны… Ну хорошо, допустим, мы опознали Землю. Как мы поймем, что вывалились в нужное нам время с допуском хотя бы в пять лет? Как?
Строения, — сказал Аскольд. — И люди. Я презрительно фыркнул.
Большую ли площадь занимают строения? Люди, между прочим, тоже слоняются не везде — возьми пустыни, ледники, океан. Кроме того, любой нормальный человек при виде тебя во Вратах либо убежит с воплем, либо запустит в тебя чем-нибудь тяжелым. А то и пристрелит с испугу, если окажется вооружен…
Если он действительно нормальный, то пристрелит не меня, а тебя, — огрызнулся Аскольд.
Спорный вопрос. И не по делу. Хотите, я подсчитаю вероятность того, что мы окажемся на Земле, в ее обитаемой зоне и в промежутке времени от Крестовых походов до наших дней? Хотите?
Хотим.
Я вам без всяких подсчетов скажу: исчезающе малая величина.
Не люблю, когда на меня смотрят враждебно, но ничего не поделаешь, от напрасных иллюзий надо избавляться. И помогать избавляться другим.
У тебя есть к-конкретные п-предложения?
Есть, — сказал я. — Вот вам предложение: ничего не делать. Сидеть и ждать, просто жить здесь. Охотиться на зверье и не давать ему охотиться на нас. Возможно, мы еще не успеем состариться, прежде чем Валера откроет Лаз…
Хорошо, что Стерляжий не умел воспламенять взглядом — я бы у него в два счета превратился в уголек.
За такие шуточки… — угрожающе начал Аскольд.
Предложи свой вариант, — перебил я, — а я послушаю. Я буду очень внимателен, ты только предложи…
Ничего он не предложил, конечно.
Давно наступил рассвет, а дождь изнемог, и на охоту вылетели тучи гнуса. Босс погнал нас за дровами и зелеными ветками для дымного костра. За работой время шло быстрее. Я и опомниться не успел, как наступило время готовить обед. А после него — опять собирательство… Атавистический признак палеолита.
Я почти не сомневался, что Лаз когда-нибудь откроется. Но мохом мы тут обрастем, это точно. Ни мыла, ни зубной щетки, не говоря уже о книгах и многих других достижениях цивилизации. Растет дикая бородища, а подстричь нечем.
Зверски размахивая мачете, я рубил сучья, а Надя прикрывала меня со спины автоматом. За три дня, проведенных нами в котловине, крупные хищники не появлялись, но это, разумеется, ничего не значило. Хрустеть на чьих-то зубах — очень неприятное занятие, доложу я вам. И терять бдительность было себе дороже.
Нарубил. Принес. Свалил. Постоял в дыму, отдыхая от укусов гнуса. Ну и, понятно, услышал от босса, что бездельничаю, что мало принес и что надо идти еще. Ну и пожалуйста.
Теперь за топливом приходилось ходить дальше — вблизи все повырубили. Через месяц придется тащиться за ручей, а через полгода — на самые сопки.
Хотя если вдвоем с Надей, то… — Я, наверное, кошмарно выгляжу, — сказала Надя, поймав мой взгляд, — Угу, — согласился, я, яростно расчесывая распухшее от укусов ухо. — Как мокрая ворона. — От тебя дождешься сочувствия… Мог бы соврать, что я и сейчас ничего. Окаянный ты. — Конечно. А кроме того, я люблю ворон. Особенно мокрых. — Почему это? — Их можно обогреть, обсушить. Вот так примерно…
Она не отстранилась. Понятия не имею, сколько времени мы стояли обнявшись. К счастью, хищники нами не интересовались. Убежден: если бы в эти минуты открылся Лаз, мы, конечно, побежали бы к нему, но побежали с известным сожалением.
Хорошая вещь этот колобок! Жаль только, что совершенно бесполезная, если не считать ее использования в качестве лучшего в мире телевизора с потрясающим изображением и бесконечным количеством каналов. Он даже запахи мог передавать.
А толку?
Мусор полагается вымести. Холодильник — набить едой. Эго самое в проруби — выловить и выбросить, чтобы не поганило водоем. Человека, лишенного социума, — вернуть в него, если обе стороны не против. Пуля-дура, и та должна иногда попадать в цель, потому что если бы не попадала, то никто бы их, дур, не производил. Короче говоря, всякая вещь должна найти свое место. Я, например.
Вот и ищи.
Вот и ищу.
Пройти Вратами в один из открывшихся миров было столь же нетрудно, как перейти из одной комнаты в другую. Стерляжий на свой страх и риск проделал этот эксперимент, когда Врата открылись в пустынную и с виду безопасную местность, — вошел, потоптался, повернулся, наклонился и тронул колобок. Тут уж я завопил дурным голосом. Если бы наш начальник ненароком сунул палец в выемку, он бы остался в той пустыне навсегда. Вместе с колобком.
Кстати, его надо было как-то назвать. Вот только как? Пространственновременной переместитель? Длинно. Темпоратор? Не нравится. Временщик? Нет, временщик — это не из той оперы, бироновщина какая-то получается…
Оставить все-таки Колобком? Хм… Не хочу, чтобы он ушел от бабушки, дедушки и меня.
Хронник?
Ага. Прием таблеток по часам и постельный режим в периоды обострения. С одиночным и
