– Я сейчас! – Горец, едва коснувшись лавки задом, как будто вспомнил о торчащем там шиле и снова вскочил.
Обережник, верный своему обещанию, только вяло проводил его взглядом. Жрец, напротив, привстал и подобрался, как изготовившийся к броску пес:
– Ты куда?
– Пойду договорюсь насчет ужина. На тебя брать? Или еще двадцать шесть лет потерпишь?
– Бери. – Мужчина нехотя уселся обратно. Парням он откровенно не доверял, но и придраться пока было не к чему. Похоже, это его больше всего и настораживало.
ЭрТар неразборчиво побалаболил с кем-то на кухне и, оставив дверь открытой, вернулся, довольный, как червяк в надкусанном яблоке.
– Хэй, я все уладил! – гордо сообщил он. – Сейчас нам принесут и супа, и картошки со сквашем.
– Что, забесплатно? – подозрительно спросил Джай.
– Почти. Видишь вон ту бабку? – заговорщически прошептал горец, скосив глаза в сторону кухни, где мирно подремывала в кресле у очага древняя старуха, время от времени наклоняясь и помешивая клокочущее в котле варево. – Это хозяйка едальни. Бедная женщина уже лет двадцать как овдовела и страстно тоскует по сильным мужским рукам. Вот я и продал ей тебя на пару часов – за ужин на троих.
Бабка заметила вытаращившегося на нее Джая и, редкозубо ухмыльнувшись, погрозила ему пальцем.
– Ты что, сдурел?! – Обережник размахнулся было дать горцу в морду, но ее там уже не было: горец так проворно соскользнул под стол, словно у него разом растворились все кости.
– Вообще-то я пообещал бабке, что ты вычистишь ее свинарник, – задумчиво признался ЭрТар. – Но идея хороша! Нам же наверняка еще и позавтракать захочется…
– Нет уж, завтрак за твой счет! – рявкнул Джай, попытавшись пнуть горца ногой, но тот, мерзко хохоча, пробкой вылетел обратно. – И хлев чистить вместе будем!
– Ну конечно! – заверил его ЭрТар. – Я буду принимать самое горячее участие, ты за мной не угонишься!
За время перебранки жрец не проронил ни звука. Фанатизм фанатизмом, но вымотался он не меньше, а то и больше парней – те хотя бы были здоровы.
– Может, знахаря какого поискать, э? – сочувственно поинтересовался горец, глядя на его обожженные запястья.
– А? – Тваребожец, словно проснувшись, проморгался и натянул рукава до пальцев. – Не надо. Мне нужен только камалейник.
– А он разве целебный? – удивился Джай. Одна из его подружек была помешана на траволечении, заставляя расплачиваться за доставленное удовольствие выслушиванием длинных и нудных лекций о свойствах всевозможных корешков и вершков. Расстались они как раз из-за того, что он захрапел посередине оды подорожнику…
– Нет.
– Тогда зачем он тебе?!
Похлебка наконец доварилась, и из кухни вышел немолодой, сутулый холоп-разносчик. Привычно уклонившись от низко висящего колокола с надписью «Гулять так гулять!», он расставил по столу три дымящиеся миски, хлеб и глиняные кружки, заполненные едва наполовину, после чего сунул поднос под мышку и остался стоять за спиной у горца.
– А картошка где?!
– В супе, – буркнул разносчик. Обслуживать трех бродяг ему совершенно не хотелось, но старуха держала холопа в ежовых рукавицах: любой посетитель – дорогой гость, а чем он с ней расплатился, слуги не касается.
ЭрТар нетерпеливо зачерпнул похлебку ложкой, пригубил, обжегся и досадливо обернулся к мужику.
– Спасибо, дарагой, все очень вкусно! – с неизменной горской улыбкой, под которую как братались, так и убивали, сообщил он. – Нам пока ничего не надо, иди себе!
– Не дождешься, – сумрачно пробубнил тот. – Я вас, «сорок», знаю – завсегда не солонку, так ложку со стола сопрете, только отвернись...
Солонки, кстати, на столе так и так не было, соль и перец неубедительными крошками лежали на обрывках холстины.
– Ложку? – задумчиво уточнил ЭрТар, вертя в руке оную – почерневшую, обгрызенную чересчур голодными едоками и вдобавок с треснувшим черенком. – А почему уж сразу не кружку, э?
– Хе, такую дуру даже тебе не спереть! – глумливо фыркнул разносчик.
– Уверен?
– А то!
– Спорим?
– Хорош шутить!
– Если заметишь – я тебе свою рубашку отдам, а если нет… – ЭрТар разлил свой скваш по кружкам спутников, а опустевшую поставил на середину стола и ткнул в нее пальцем,– наполнишь мне ее вином!
Холоп нагло пощупал ткань залога, потом оттянул ворот и рассмотрел изнанку. Джай, уже немножко изучивший горца, понял, что его слегка изменившаяся ухмылка не сулит дотошному хаму ничего хорошего.
– Идет! – решился тот и, уже предвкушая, как пройдется по улице в обновке, снизошел до почти дружеского вопроса: – А вы кто будете?
– Разбойники, – охотно признался ЭрТар, отламывая кусок хлеба и запихивая в рот. – Г’хабим, р’хэжэм, в глаж даем. Надо? Недорого.
С полминуты разносчик недоуменно таращился на горца, потом презрительно рассмеялся:
– Как же, как же! Небось голодранцы оритские.
– Угу.
– На лето по селищам на заработки подались.
– Угу.
– Развелось вас, как крыс нетравленых. Тут местные-то еле с хлеба на воду перебиваются.
– Угу. Кстати, кружку я уже спер, – любезно сообщил горец, взглядом указывая на оставшийся от нее мокрый кружок.
Мужик аж подскочил, и не он один: Джай тоже постыдно проворонил момент кражи. ЭрТар торжественно вытащил кружку из-под стола (она как будто провалилась сквозь доску к охотнику на колени!) и поставил обратно. Разносчик грязно выругался и, с таким видом схватив ее за ручку, словно блудная посудина была его дочерью, застигнутой с горцем на сеновале, потащил прочь.
– Ну ты, мужик, и дура-а-ак… – проворчал ЭрТар ему в спину, снова принимаясь за как раз остывшую похлебку.
– Почему? – Джай поболтал в тарелке ложкой, и со дна действительно поднялось несколько картофельных очистков.
– Таким ложкам красная цена пять медяков за семерик. А кружка вина три стоит. Сам себя обокрал…
Похлебка оказалась неожиданно сытной и вкусной – если не разглядывать, что там плавает. Впрочем, все так проголодались, что просто не успели это сделать.
– А кота чем кормить будем? – вспомнил Джай, уже отставляя миску.
Корлисс не сводил с едоков глаз, тихонько бурча себе в усы, но открыто клянчить не пытался. Разве что одобрительно подмявкнул обережнику.
– Он сам себя накормит, еще лучше нас, – отмахнулся горец.
Едальня наконец заполнилась народом, причем вся сразу, как будто селищане собрались у входа, а потом уж вошли. Холоп притащил пару лавок с кухни, и все равно некоторым пришлось усесться на полу. Сомнительно, чтобы здесь всегда было так людно – видимо, местные явились поглазеть на пришлых, авось что интересное расскажут. Или напьются и драку затеют, тоже развлечение. На крайняк самим можно
