– Я только что был в Буффало, – сказал он.
Кейт кивнула, как будто это сообщение произвело на нее впечатление.
– Знаю, работа бывает скучной, но по крайней мере у вас есть возможность побывать в новых, интересных местах. – Она села на подлокотник дивана. Каветти остался стоять.
– Там женщину убили, – неловко продолжил он. – Меня позвали посмотреть.
Кейт фыркнула:
– Что, на этот раз никаких фотографий?
– Кейт, пожалуйста. – Он сделал шаг к ней. – Ее не просто убили. Ее ладони сожгли, они обуглились. Кто-то держал их над горящей горелкой. Ей было пятьдесят лет, Кейт.
– Мне очень жаль, – сказала Кейт. – Но почему вы здесь? Не хотите ли вы сказать, что это сделал мой отец?
– Двое полицейских и агент, охранявший ее, убиты.
Кейт поморщилась. Резкая боль возникла в желудке. Ей действительно было жаль.
Она опустила глаза. Все это ее пугало. Она знала, что должна рассказать ему все. Про фотографию Меркадо и отца. Про старика в парке. Про звонок отца несколько дней назад… Еще четверо мертвы. Чем дольше она скрывает то, что ей известно, тем больше она во все это впутывается. Она боялась, что Каветти видит ее насквозь.
– Кейт, этой женщине сожгли руки. Сначала одну. Потом другую. К тому времени она наверняка уже потеряла сознание от боли. Затем ее убил выстрелом в голову.
– Это не он.
– Ее хотели заставить говорить, – продолжал Каветти. – Как и Мэгги, в Чикаго. Еще трое моих людей погибли. Ваш отец кого-то ищет. Теперь уже речь не идет о его защите.
– Тогда о чем идет речь, черт побери? – огрызнулась Кейт.
«Я знаю насчет Меркадо, – хотелось ей сказать. – Я знаю, что все время вы защищали его. Что вы хотите от моего отца?»
– Вы разговаривали с ним, Кейт? Вы знаете, где он?
– Нет.
– Мне нужно, чтобы вы мне сказали, несмотря на ваше отношение к программе защиты свидетелей. Знаю, я не всегда был откровенен с вами, но когда дело касалось вас, хотел одного – чтобы вы были в безопасности. Я готов жизнь за это отдать. Если вы что-то скрываете, то еще глубже погружаетесь в нечто, не подвластное вашему контролю.
Он был прав. Она полностью увязла. Еще четыре человека мертвы. Но что она должна делать? Позволить увести отца в наручниках?
Она взглянула на него.
– Я ничем не могу вам помочь, – покачала она головой.
Агент кивнул. Она понимала, что он ей не поверил. Он полез в карман и вытащил сложенный пополам лист бумаги.
Еще одна фотография.
– Я знала, что вы не сможете отказать себе, Каветти.
– То, что я вам сейчас покажу, видели всего несколько человек. – Снимок был сложен так, что видна была только его половина. – Я хочу, чтобы вы как следует посмотрели и сказали мне, видели ли вы когда- нибудь этого человека?
Он протянул ей компьютерную распечатку. Рука Кейт дрожала, когда она ее брала. Посмотрела, и сердце замерло.
Это был мужчина из парка. Оскар Меркадо. Кустистая борода, твидовая кепка. Как будто фотография была сделана накануне.
Кейт почувствовала удар ниже пояса. Она не знала, во что ввязалась, но понимала, что забирается все глубже и глубже. И она не знала, кто из них говорил правду.
Она встретилась с Каветти взглядом.
– Нет.
– Вы умная девушка, Кейт, но сейчас я хочу, чтобы вы были умнее, чем когда-либо в жизни, и все мне рассказали. Вы уверены, что не знаете его?
– Кто он такой?
– Никто. – Каветти пожал плечами. – Просто лицо. – Может быть, если он ей скажет, она тоже откроется? Для него это тоже был шанс играть честно.
Она снова покачала головой:
– Нет.
– Раз уж я начал нарушать все инструкции, – агент пригладил темные с проседью волосы, – я сделаю то, чего никогда не делал. – На этот раз он вытащил из кармана что-то твердое, завернутое в носовой платок.
Сердце Кейт замедлило ритм.
– За ним нет следа, – сказал Каветти. – Если кто-нибудь узнает, будто я дал его вам, я буду все отрицать. Вывести на меня он не сможет. Положите его в ящик. Он может вам понадобиться. Там сбоку предохранитель. Если нужно, на него следует нажать. Вы поняли?
Кейт кивнула, внезапно сообразив, что такое он ей говорит. Каветти встал, оставив завернутый предмет на кресле.
– Как я уже сказал, Кейт, я все сейчас делаю только ради вашей безопасности.
– Спасибо, – тихо сказала она и благодарно улыбнулась.
Каветти сделал шаг к двери. Кейт встала. Внезапно гнев и недоверие, которые она испытывала к нему, исчезли. «Скажи ему, Кейт».
– Кто была та женщина? – спросила она. – Которую убили в Буффало?
Каветти снова полез в карман и еще раз вытащил фотографию. На этот раз он отвернул ту сторону, которая раньше была не видна.
Рядом с мужчиной в кепке для гольфа сидела улыбающаяся, приятная женщина с белым лабрадором у колен.
Кейт стояла неподвижно, уставившись на фотографию.
Каветти пожал плечами, сунул снимок назад в карман и открыл дверь.
– Просто чья-то жена.
Глава шестьдесят девятая
Среди всего этого кошмара одно хорошее событие все же имело место. Грег согласился работать в нью-йоркском пресвитерианском госпитале.
Центр Моргана Стэнли был одним из лучших детских ортопедических заведений в городе. Это также означало, что они смогут остаться в Нью-Йорке. Грег шутил, что его, скорее всего, будут каждые выходные вызывать на дежурство как минимум в течение года, а также, будучи низшим резидентом, он вынужден будет работать на Рождество и День благодарения. А еще, возможно, на День гордости Гаити. Но платить ему будут настоящую зарплату врача – примерно сто двадцать тысяч долларов в год, а также дадут сорок тысяч в качестве подъемных. И офис с видом на реку Гудзон и мост Джорджа Вашингтона.
Вечером в пятницу Кейт повела его ужинать в ресторан вместе с несколькими его друзьями из «Скорой помощи», чтобы отпраздновать это событие.
На следующий день они попросили фургон у приятеля и перевезли все вещи Грега, которые стояли в коробках в квартире, в его новый офис. Они оставили машину на Форт-Вашингтон-авеню и на тележке отвезли все к зданию детской ортопедии, а затем на седьмой этаж.
Офис Грегу достался маленький, туда едва влезли письменный стол, два кресла и книжная полка, но вид из окна был впечатляющим. И удивительно приятно было видеть его имя на двери крупными буквами: «Доктор Грег Геррера».
