пулеметчик, отползли в придорожную канаву и открыли ответный огонь.
Завязывать затяжной бой рядом с гарнизоном не входило в оперативный план Микулича, но надо было продержаться некоторое время, пока освобожденные заложники не убегут в лес как можно дальше, где им не будет грозить преследование. Да и отряду легче уходить, если не возникнет необходимости прикрывать убегавших заложников.
Задерживаться опасно. Из гарнизона вот-вот может прибыть подкрепление...
Микулич решил обойти залегших немцев с флангов и как можно скорее покончить с ними. Одним ударом.
Все проделали быстро, но дорогой ценой: случайная пуля сразила Микулича...
Он очнулся уже в машине, когда отряд был далеко в лесу, уходя от места боя...
Партизанский командир лежал на заднем сиденье, у изголовья его пристроился фельдшер, который был в колонне заложников. Он не пошел вместе с освобожденными, а остался с партизанами на случай, если потребуется его помощь.
Помощь его потребовалась. Теперь скорее бы доехать до базы, там, как сказали фельдшеру, есть кое-какие медикаменты, бинты, инструменты, спирт.
...Женщина ехала с Леной на телеге каким-то кружным путем. Старик возница немного заплутался, и прибыли они в лагерь самыми последними. Отряд вернулся раньше. Еще издали старик заметил партизан, толпившихся у входа в самый большой будан, где обычно отлеживались раненые.
Чувствуя что-то неладное, женщина соскочила с телеги, торопливо направилась к будану. Лена едва поспевала за ней.
— Что случилось, ребята?— было ее первым вопросом.
— Командир ранен...
— Тяжело?
— Неизвестно... Операцию сейчас делают...
— А может, убит?— еще больше заволновалась женщина.
— Кто знает... Может, уже и неживого привезли.
На них шикнули, и женщина замолчала, объятая как и все, тревогой...
Лена дернула женщину за рукав,— та нагнулась над ней.
— Тетенька, кого убили?— спросила шепотом.
— После скажу. Молчи...
Никто не знал, почему было приказано срочно доставить специальной подводой в отряд какую-то девочку... Женщина приказ выполнила, но кого привезла, и сама не ведала. От Лены по дороге она ничего толком не узнала.
Еще долго стояли партизаны у входа в будан, храня тяжелое молчание, пока к ним не вышел усталый, взмокший от напряжения фельдшер. Он вытер тыльной стороной ладони лоб и успокоил всех кивком головы: будет жить...
— Дяденька!..— со всех ног бросилась к нему Лена, узнав в нем своего старого знакомого...
Фельдшер не меньше ее обрадовался неожиданной встрече, подхватил Лену на руки и скрылся с ней в будане.
Микулич полулежал на госпитальном топчане после перевязки на груди, не в силах приоткрыть глаза. У изголовья его сидели Янка, комиссар, начальник штаба.
Когда фельдшер вошел с Леной на руках, Янка чуть не вскрикнул, но вовремя спохватился,— рядом тяжелораненый командир...
Фельдшер остановился против Микулича. Лена некоторое время смотрела на него, с трудом узнавая отца... Заволновалась, торопливо соскользнула с рук фельдшера... неуверенно подошла, все еще узнавая отца...
— Папа?..
Микулич с большим трудом открыл глаза, улыбнулся:
— Здравствуй, Леночка...
Девчушка готова была вскочить отцу на руки, расплакаться от радости, но дядя фельдшер строго предупредил пальцем, а Янка — даже кулаком пригрозил: ничего не позволять себе, не нарушать покой раненого...
Лена поняла все, она только подошла поближе и взяла отца за руку.
— Папа, а мама к тебе не приходила?— с тихой надеждой в голосе спросила она.
Отец долго смотрел на дочь, не зная, что ответить...
Наконец еле слышно сказал:
— Пока нет… Но скоро придет… Придет…
По следам героя
На телеэкране диктор продолжает читать объявление:
...— В училище принимаются юноши и девушки, окончившие десять классов. Заявления подавать на имя директора до 15 августа...
Сделав небольшую паузу, диктор начинает очередное сообщение:
— А теперь попрошу к экранам мальчиков... Папы и мамы! Пригласите к телевизорам своих сыновей...
Пауза. Диктор дает ребятам время подбежать к телевизорам.
— Ребята,— продолжает диктор,— внимательно всмотритесь в портрет, который мы вам сейчас покажем...
В рамке появляется укрупненная фотография стриженного наголо подростка двенадцати-тринадцати лет.
Диктор:
— Кто это? Да, многие из вас узнали его... Правильно, это — Марат Казей... Юный партизанский разведчик... Киностудия ищет мальчика на роль Марата Казея... Если кто из вас хоть чуточку похож на него — приходите на киностудию...
...На лугу у озера пасутся кони. От озера поднимается вечерний туман и мягкой белой кисеей стелется по зеленому лугу, смешиваясь с дымом костра.
У костра расположилась группа колхозных ребят, собравшихся поговорить, помечтать о чем-то своем, мальчишеском, вдали от взрослого мира. Тем более что сейчас их объединила одна, глубоко волнующая тема: съемки фильма о Марате Казее... Кого будут снимать в роли Марата?..
— Снимать должны кого-то из нас!— решительно и безапелляционно заявил коренастый полнолицый здоровяк Лешка.
— Не тебя ли?— послышался ехидный насмешливый вопрос Кольки.— Ты же в кадр не поместишься...
— Я похудею... Посплю две-три ночи на горячей печке в кожухе, и от меня останется вот!— поднял Лешка вверх указательный палец.
— И все равно не возьмут!
— Да?
— Да! Ты же трус.
Пошел бы ты, например, ночью на кладбище?
— Зачем?— не понял Лешка.
— А зачем Марат туда ходил?
Лешка замолчал.
— Ага, вот и не знаешь! А еще в артисты лезешь!.. Вот ты первый и выбываешь! Теперь буду каждого спрашивать про Марата, и если кто не знает — в сторону! Не поедет на студию!.. Генка!
— Ну?— повернулся Гена.
— Чего пошел Марат на кладбище?..
— У него там была тайна...— приподнялся хлопчик.
...Марат ночью пробирался среди могил, помогая какому-то человеку, ползущему боком. Он ранен в ногу и теперь с трудом подтягивал ее...
