в ногах. И когда Тревор в очередной раз предложил отдохнуть, не стала возражать.
Она пошла за ним в сторону леса, тянувшегося вдоль дороги. Маргарет в полном изнеможении опустилась на одеяло, которое Тревор расстелил на поросшем травой берегу ручья.
Тревор сел рядом с ней и раскрыл сумку с едой. Когда они поели, еще не совсем стемнело, чтобы лечь спать.
– Как далеко мы от Неаполя? – спросила Маргарет, нарушив затянувшееся молчание. – Сколько нам еще идти?
– Не меньше недели.
– Это ужасно. – Маргарет вздохнула и принялась расшнуровывать башмаки. Сняла их и поморщилась от боли.
Тревор был слишком наблюдателен, чтобы не заметить это.
– Ноги болят? – спросил Тревор.
– Да, немного.
– Опусти их в воду, – сказал Тревор, растянувшись на одеяле. – Станет легче.
Повернувшись спиной к Тревору, Маргарет сняла чулки, свесила ступни с обрывистого берега и опустила их в прохладную воду.
Через какое-то время она обернулась и посмотрела на Тревора. Глаза его были закрыты, и Маргарет подумала, что он спит. Солнце уже давно село за холмами, стало прохладнее. Она вынула ноги из воды.
– Тебе легче? – спросил Тревор. Он открыл глаза и, улыбаясь, смотрел на нее.
Маргарет взяла одно из полотенец, которые лежали в сумке с едой.
– Чуть-чуть, – ответила девушка и принялась вытирать ноги.
– Всего лишь чуть-чуть? – Тревор сел, наклонился, взял ее за щиколотки и положил ее ноги себе на колени. Маргарет попыталась высвободиться.
– Не бойся. У тебя красивые ноги, – произнес Тревор. – Ты знаешь об этом?
Охваченная страхом и вспыхнувшим желанием, Маргарет ничего не ответила.
Тревор, видимо, почувствовал это и посмотрел на Маргарет.
– Я не кусаюсь, Мэгги, – ласково произнес он и продолжил массаж. – Ложись и расслабься.
Маргарет легла, но не могла расслабиться.
Тревор опустил ее ногу на одеяло и взялся за другую. Проделал все то же самое, что и с первой, завернул Маргарет в одеяло и поцеловал.
– Ложись спать, Мэгги, – сказал Тревор и лег рядом с ней.
Однако в душе Мэгги бушевала буря эмоций. Разве могла она уснуть?
Тревор постоянно ей говорит, что она красивая, просит ее доверять ему. Но Маргарет не верила мужчинам. Считала: всем им нужны ее деньги.
Но Маргарет хотелось думать, что он говорит искренне, что он полюбил ее, хотелось забыть о его репутации дамского угодника.
Два последующих дня Тревор почти не разговаривал с Маргарет. Не прикасался к ней, не говоря уже о том, чтобы поцеловать.
С каждой пройденной милей настроение его все ухудшалось. И когда Маргарет спросила, как долго еще им идти до Неаполя, Тревор едва сдержал гнев.
– Три дня назад я сказал тебе, что нам идти еще целую неделю. Зачем ты опять спрашиваешь меня об этом? – воскликнул он.
– Что с тобой? – удивилась Маргарет. – Никогда не видела тебя таким злым.
Тревор промолчал. Неудовлетворенное желание давало себя знать. К тому же когда вечером они остановились на ночевку, голова у него просто раскалывалась от боли.
Это было первым симптомом малярии, а настойку хинина унес с собой Хадриан. Они молча поели, и Тревор сразу же лег.
– Ты собираешься спать? – удивилась Маргарет. – Еще рано.
– Я устал.
– Плохо себя чувствуешь? – Маргарет склонилась над ним.
– Все нормально, – ответил Тревор. – Просто я устал, и у меня разболелась голова.
– Ты выглядишь совсем больным. – Маргарет дотронулась до его щеки.
Тревор отбросил ее руку:
– Ради всего святого, зачем ты меня мучаешь?
– Не понимаю, – ответила Маргарет.
– Не провоцируй меня, я сдерживаюсь из последних сил.
– Что ты хочешь этим сказать?
