– Ты прекрасно все понимаешь. Ты играешь со мной, и мне это не нравится. Ты знаешь, что я хочу тебя, хочу на тебе жениться. Я не забыл, как в Риме ты мне сказала, что не намерена становиться моей женой, но я надеялся тебя уговорить. Я не романтик, не намерен становиться перед тобой на колени и признаваться в любви. Но я не желаю терпеть это двусмысленное положение. Когда доберемся до Неаполя, я оставлю тебя с Корнелией и Эдвардом и вернусь в Англию. На этом наши отношения закончатся. Для меня мучение видеть тебя и знать, что ты не моя.
– Зачем ты все усложняешь? – воскликнула Маргарет.
– Тот же вопрос я могу задать тебе. – Тревор попытался встать, но Маргарет его схватила за рукав.
– А что с моими деньгами? Хочешь сказать, что они тебе не нужны?
– Врать не стану. Я человек небогатый, и любое приданое, которое даст за тобой отец, для меня очень важно. И все же ни одну богатую женщину я не просил стать моей женой.
– Ты не любишь меня. Ты вообще не веришь в любовь, – сказала Маргарет.
– Могу сказать лишь одно. Я не встречал ни одной женщины, ни богатой, ни бедной, которую я желал бы так сильно, как тебя. Именно поэтому я и готов провести с тобой всю оставшуюся жизнь. Решать тебе.
Тревор поднялся и пошел прочь, не проронив больше ни слова. Он потерял последний шанс завоевать Маргарет. Тревор долго бродил по лесу, размышляя над тем, как было бы хорошо послать все к чертям и просто идти и идти вперед, пока Маргарет не останется далеко позади. К черту ее, к черту ее деньги, к черту ее невероятно соблазнительное тело и дурацкие представления о любви.
До чего же она наивна! Чтобы получить ее, он должен был всего лишь произнести три простых слова. Дать ей иллюзию. Всего лишь солгать.
Но Тревор не мог этого сделать, так что все его усилия напрасны. Он сгреб угли, накрыл плечи Маргарет одеялом и лег так, чтобы не касаться ее.
Тревор проснулся на рассвете. Головная боль усилилась. Маргарет еще спала.
Тревор подумал, что, если он искупается и побреется, ему станет легче. Но без хинина он не сможет остановить приступа.
Тревор снял рубашку, ботинки и носки и вошел в воду. Голова стала немного меньше болеть. Тревор вышел на берег как раз в тот момент, когда Маргарет проснулась.
– Доброе утро. – Маргарет села, откинула с лица волосы и улыбнулась.
Тревор надел рубашку и принялся застегивать ее, надеясь, что Маргарет не заметит, как ему было плохо. Но когда она присмотрелась к нему, то ее улыбка погасла, и Тревор понял, что он надеялся напрасно.
Она озабоченно нахмурилась и сказала:
– Ты выглядишь совсем больным.
– Со мной все в порядке, – ответил Тревор, приглаживая мокрые волосы ладонью. – Нам пора идти.
Они тронулись в путь, и какое-то время Тревор выдерживал скорость, но ближе к полудню ему стало хуже. Голова раскалывалась, тело ныло, и когда солнце стало высоко в небе, он почувствовал озноб.
Скоро Маргарет с Тревором подошли к развилке. Тревор остановился, не зная точно, куда идти. Карта потерялась, а думать логически он сейчас был не в состоянии.
– Почему мы остановились? – спросила Маргарет. – Мы заблудились?
У Тревора потемнело в глазах.
– У нас проблема посерьезнее, – едва слышно ответил Тревор.
Сумка с едой выскользнула у него из рук, он учащенно задышал, пытаясь сохранить равновесие, но не смог и рухнул на землю.
Маргарет опустилась на колени рядом с ним и положила руку ему на лоб. Ее ладонь была мягкой и прохладной.
– Ты весь горишь.
– Это малярия, – с трудом проговорил он. – Нет… хинина.
– Что же делать? – простонала она.
Последнее, что Тревор помнил, было ласковое прикосновение руки Маргарет к его щеке. Потом все заволокла тьма.
Глава 14
Маргарет сидела рядом с Тревором посреди дороги.
Тревор впал в беспамятство. Девушка огляделась вокруг, она не знала, где они находятся и к кому обратиться за помощью.
Маргарет хоть и плохо разбиралась в медицине, но решила, что прежде всего необходимо найти воду. Вдоль дороги, по которой они шли, протекал ручей. Укутав Тревора в одеяло, Маргарет вытащила из сумки с едой бутыль с вином, вылила из нее остатки кьянти, пошла к ручью и наполнила ее водой. Ей не удалось влить ему в рот даже несколько капель. Тогда, намочив полотенце, она принялась обтирать ему лицо и шею. Так продолжалось несколько часов, однако лихорадка все усиливалась. Что, если он умрет? Маргарет похолодела. Ее охватило отчаяние. Но она приказала себе успокоиться. Истериками и слезами Тревору не поможешь.
Маргарет вспомнила, что в детстве, когда у нее была лихорадка, ее клали в ванну с прохладной водой и уксусом. Уксуса у Маргарет не было, зато воды хоть отбавляй. Маргарет схватила Тревора за ноги и
