Свой лицемерный рай он дополняет адом.Он противоречив бывает сплошь и рядомИ в дьявольский огонь суёт своей рукойСонм негорящих душ! Ах, вздумал род людскойТакого господа дополнить, исправляя!Я бога этого прекрасно представляю:Восстав из хаоса, людей казнит он зря.Он слеп в своей ночи. Он ждет поводыря.Сего поводыря ему мы подыскалиИ верим: несмотря на скептицизм ПаскаляИ отрицания Вольтера, наш господьКой-где препятствия сумеет побороть.Я, папа, божий пес, но убедился все же,Что зорок человек и слепы очи божьи!Насмешка мрачная! Обида небесам!Так папа говорит. Он лгать не может вам.Все безошибочно, что папа изрекает.Непогрешимостью суровою сверкаетЕго верховный взор.Ночь, пощади людей!Быть человеком; быть игрушкою страстей;Быть хрупче стебелька; встревоженным прохожимБрести по сей земле, по зыбким бездорожьям;Быть дуновением; быть рябью, что дрожитНа водяной струе, которая бежит;Ничтожной тенью быть, томимою желаньемНичтожный вызвать шум… О, быть таким созданьем,Висеть над бездною и мнить, что выше нетВершины, чувствовать ужасный свой скелетПод плотью жалкою — и говорить при этом:«Бог, равен я тебе. Я вечен. Правлю светом.По одиночеству я на тебя похож.Мы, — папа и господь, — совсем одно и то жНад этим вот Ничто, что всеми Всем зоветсяИ лишь для нас Ничем навеки остается.Ты ведаешь конец, я знаю цель и суть.Держу тебя в руках. Умею отомкнутьТебя своим ключом. О, темный бог, до дна яВсю глубину твою постиг. Лишь я сияюВо мраке вечности. Не ошибаюсь я.Вершить по-моему — обязанность твоя.И если истину какую возглашаю —Все этим сказано! И если я решаю,Что должен ты, господь, быть чем-то разъярен,То я установлю порядок, и закон,И точку, где, свое отринув милосердье,Наморщишь грозный лоб ты под небесной твердью».Да! Колесница звезд стоит на двух осях —То папа и господь!О солнце в небесах,Что можете сказать вы о непогрешимомНаместнике творца? Порядок, данный Римом,Вселенную попрал. Что скажешь ты о них,О небо грозное, — о мудрецах пустых,Над тайной тайн твоих которые глумятсяИ земляным червем дополнить бога тщатся?ПРИ ВИДЕ СТАДА СТРИЖЕНЫХ ОВЕЦВот ветры сумрака летят со всех концов.О овцы, о стада, народы, лязг зубов!А где же ваша шерсть, плачевные бродяги?Идете от своих овчарен вы, бедняги,Под инеем, дождем вперед, вперед, вперед!Вы всех питаете и — голодны! Народ,Где все твои права? И душу кто похитилТвою, о человек? О каменщик, строитель,Где дом твой? Где умы, что воспитали вы,Мужи ученые? Где женский стыд? Увы,Я слышу, как звенят бубенчики вот эти.О девы, где любовь? О матери, где дети?Дрожи от холода, зубами лязгай, скот!Шерсть ваша не для вас, она — доход господ.Не для кого-нибудь, для них собака лает!Ленивцы короли шерсть вашу состригают.Не ваша ли судьба рабыня их сейчас?Ведь шерсть священную бог сотворил для вас,И в глубине души создатель проклинаетДурные ножницы стригальщика. Он знает:Добычей сильного стал слабый. О, грехи!Но где ж священники, где эти пастухи?Никто не защитит тебя, народ, о стадоМое любезное! Я знаю, что им надо:Состригли шерсть — возьмут и мясо погодя.
