Да уж, не приведи бог! — подумал Вадим, вспомнив Мстителя, а вслух произнес:
— Придется Гризли остаться в засаде.
— А почему не твоему дылде? — сразу спросил Брон.
— Потому что без него в Гнездо лучше не соваться. Кто знает, какие сюрпризы припасены там? Уж один такой попрыгунчик — наверняка.
— Не слишком ли вы доверчивы, господа? — осведомилась Кира. — Может, парням это почудилось?
— Кому угодно, только не им, — ответил князь. — Скорее их можно упрекнуть в недостатке воображения.
— Хорошо, а просто соврать они не могли? Надо же как-то оправдаться!
— Странный вопрос для профи, — усмехнулся Брон. — Думаешь, только ваша фирма солидная?
— Собственно, почему «странный»?
— Потому что в наших делах вранье дорого стоит — в конечном счете вруну тоже. Пожалуй, этот грех из самых серьезных.
— А как насчет глупости?
— Честного дурака еще можно использовать, лживого умника — себе дороже. Хотя чаще врут именно глупцы. Для умного ложь — как припрятанный до поры кинжал: используется единожды, зато насмерть!
— Спасибо за совет, — засмеялась девушка. — Я не похожа на дуру?
— Ты ведь не в моем подчинении, — улыбнулся и Брон. — Кстати, одно осталось неясным: кто в нашей сборной за главного — ужель эта чертова баба?
— Ты о ком? — спросила Кира.
— Не бойся, не о тебе, — хмыкнул крутарь. — Тебя бы я назвал «девкой». Так кто главный?
— Тебя это волнует? — спросил Вадим.
— А как же! Ты знаешь, я никого силком не тяну и не выёживаюсь сверх положенного…
— Ой ли?
— …а дельные советы принимаю от всех, невзирая на ранги. Но в каждом деле наступает момент, когда решать должен один. И я хочу знать: кто будет решать?
— Кто больше знает.
— Ты?
— Эва, — поправил Вадим, — но с оглядкой на меня.
— А что буду делать я?
— Командовать своими.
— Но с вашей подачи?
— А разве ты не знал это с самого начала? Никто тебя «силком не тянул», и все «дельные советы» давно учтены. В чем дело, Брон?.. Впрочем, — Вадим пожал плечами, — не поздно отвернуть. Хочешь, высажу твоих на окраине? Это ведь не колхоз — нужны добровольцы.
Вскинув голову, Брон рассмеялся:
— Экий ты гонористый…
— …братец, — подсказал Вадим. — Надо же блюсти стиль.
— Как в анекдоте «уж и спросить нельзя», — продолжал росич, обаятельно улыбаясь. — Думаешь, хочу набить цену? Вот еще!.. Я ж не торгаш вроде Гоша.
— И не проститут, — пробормотал Вадим, — вроде Винта.
— Я не против подчинения — однако хочу гарантий.
— От меня лично?
— От тебя, дорогой, от тебя… Итак?
— Ты не доверяешь Эве? — спросил Вадим. — Мол, поматросит и бросит?
— Почему нет? Еще та стерва, насколько я в них разбираюсь.
— Может, и «та», — не стал оспаривать Вадим. — Но меня она не подставит: слишком мы повязаны. А я никогда не подставлю вас — если верите в мою честность. Хватит тебе в залог моей жизни, Брон?
— Вполне, — серьезно кивнул тот. — Вопрос снят.
— Ну, я рад… Что до «чертовой бабы», имей в виду: Эва сейчас слышит, что и я. И наоборот. Это к вопросу о связи.
— Ты меня успокоил, — ухмыльнулся крутарь. — Страсть как не люблю злословить за спиной!.. Ладно, готов «бабу» заменить на «даму».
— Как будто ее трогает твое мнение! — фыркнула Кира.
— Кто знает, девонька, кто знает… А может, ты права. Зачем ей грешник, как я, — своих грехов хватает. Ей нужен праведник вроде Вадима. Одного не пойму: зачем праведникам такие стервы? А ведь, как правило, стерв они любят больше!
— Это потому, что праведникам нравится отдавать, — объяснил Вадим. — Тут есть тонкость: стервозность, как бы много ее ни было, не должна переходить в сволочизм — иначе отдаваемое не впрок.
— Мудрец, а? — восхитился крутарь. — В проповедники тебя!.. Или в философы. А вместо этого идешь на дело.
— Лечу, — поправил Вадим.
— Все равно. Это ж расточительство, клянусь Перуном!.. Когда мы перестанем забивать микроскопами гвозди?
— Рачительный, а? — проворчал Вадим. — Трогательно до слез. Даже Кира, по-моему, оценила — не говоря о «верном Руслане».
Князь ухмыльнулся, однако наверняка сделал в памяти зарубку, чтоб сквитаться при случае. Дружба дружбой, но авторитет не замай!
Вертолет уже миновал последние грозди домов, разделенные чахлыми рощицами или унылыми пустырями, — некогда это именовалось пригородами, но теперь совершенно обезлюдело. Начинался настоящий лес, прорезанный немногими дорогами, сейчас больше похожими на тропы. Не исключено, скоро и они зарастут травой да кустами, а крутари-перекупщики пересядут на бронированные стопоходы, коим не нужны дороги — довольно и просек. Конечно, если им позволят пересесть.
— Долго еще трястись? — осведомился Брон с понятным нетерпением, ибо на его кресле амортизаторов не было. — Может, прибавить?
— А на «вороньем» хвосте не желаешь прокатиться? — усмехнулся Вадим не без злорадства. Там бы не привередничал!.. Опаздываешь куда? — спросил он и добавил: — Спешить станем, когда придется уносить ноги. В случае чего сумеешь поднять вертушку?
— Лучше обойтись без случаев.
— Думаешь, мне не хочется?
— Управлюсь как-нибудь, — ответил князь. — Не дурее других.
Неспроста, видимо, он приглядывал за натаскиванием Руслана, а в предыдущие дни, наверно, и сам повозился с управлением. Истинный Глава должен уметь, что и подданные, только лучше. Впереди строя, «на лихом коне» — картинка!
— Не вздумай показывать, какой умный, — предупредил Вадим. — В крайнем случае, понял?
— Сдался ты мне!..
Напрягшись, Вадим как бы раздвоился и глазами Эвы, летевшей чуть впереди, различил за колыхающейся рыхлой массой знакомый ангар, окруженный глухою стеной.
— Подлетаем, — сообщил он. — «Прошу пристегнуть ремни».
Из экипажа только Руслан отнесся к команде с полным доверием, накрепко привязав себя к креслу. Кстати, он прав: мало что ждет на подлете?
Однако под навесом не ждало ничего — если не считать обычной прием-команды, немногочисленной и уже утихомиренной Адамом без лишнего шума. Еще раньше Эва исхитрилась зашлепать испаряемой краской «глазки» страж-системы, вычислив их с чудесной точностью и безупречно
