— Наверное, стоило устроить тебе обыск, — вздохнул Вадим. — Прощупать до самых глубин, да?
— Наверно, стоило, — согласилась она. — А как с тобой обошлись репрессоры?
— Бережно. — Машинально Вадим потрогал ноющий висок. — Притом, что знали почти всё — за вычетом нашего возвращения. Кстати, Тима они считают пропавшим, так что лучше ему не возникать.
— Ты так уверен, что я пойду против них?
— Зачем же — против? Просто ты из другой конторы, а здесь ваши интересы не совпадают. Как только Тим попадет в поле зрения репрессоров, он перестанет быть полезным вам.
— Играешь на межведомственных разногласиях?
— А что остается «маленькому человеку»!.. Конечно, есть риск угодить меж двумя жерновами.
— И о ком тебя спрашивали, кроме Алисы?
— Не о тебе, успокойся, — Вадим помрачнел снова. — И про Алису-то разговора почти не было.
— Не хочешь рассказать всё?
— Чего-то они ждут, — сказал он. — Чего-то опасного для себя, а я для них вроде приманки. Потому и выпустили. Но, может, они ошибаются? В том смысле, что не такой я пустячок.
— Да уж, такой пустячок рухнет на темечко… Лучше б, конечно, на другое место.
— А как ты? — полюбопытствовал Вадим. — Уже связалась с любимым начальством и получила нагоняй по мягким частям… или поощрение, или инструкции?
— Всего понемногу. Во всяком случае, тобой заинтересовались, а базу Шершней, как понимаешь, взяли под наблюдение.
— Много они разглядят — снаружи! — фыркнул он — А внутрь вас не пустят. При крайности подорвут лабиринт и станут пользоваться запасными ходами. Там ведь такой муравейник!..
— Откуда знаешь? — с подозрением спросила Кира. — Судя по вашим россказням, вы не заглядывали дальше прихожей.
— Не хочешь — не верь, — отрезал Вадим. — А за свои слова я отвечаю! — Спохватившись, виновато улыбнулся: — Что-то строг я сегодня. У ведьмодавов, что ли, набрался?
— Ты был привязан к Алисе, да?
Он пожал плечами:
— Мы ведь знакомы много лет. Это как близкие родичи, перед которыми не надо из себя никого строить, — они примут тебя, какой есть, и не станут любить меньше. Знаешь, каково потерять сестру?
— Знаю, — подтвердила Кира, — и сочувствую.
Вадим молча кивнул, принимая.
— Что собираешься делать дальше? — спросила девушка.
— Не знаю. — Он устало растер ладонями лицо. — Столько злопыхателей вокруг — обложили, точно медведя в берлоге!.. Или тебе симпатичней образ крысы, загнанной в угол?
— Разве я не звала присоединиться к нам?
— Тоже мне, «бойцы невидимого фронта»! — хмыкнул Вадим. — И долго вы сможете соперничать с нынешними монстрами — даже при таком прикрытии? Еще неизвестно, кого раньше прихлопнут: меня или вас. Или вашего работодателя.
— Ну, ты хватил!..
— Историю надо знать, — наставительно сказал он. — Вот Бондарь бы тебе много поведал… Правда, у него к прошлому интерес специфический — скажем, профессиональный.
— Но ты же хочешь найти убийцу?
— Безусловно. Кем бы он ни оказался.
— А кстати, что ты думаешь о серках?
— Кстати к Алисе или вообще? Думаю, в убийстве они не замешаны — это попросту не их стиль, как я уже толковал тут одной прелестнице. А в общем, мне кажется, серки — промежуточный продукт некоего глобального процесса, который еще шандарахнет по всем нам, если мы и дальше собираемся спать. Исчерпывающе?
— Не слишком.
— Не хочешь — не верь, — повторил Вадим мягче. — Доказать пока не могу, но интуиция меня редко подводит… Слушай, — внезапно спросил он, — а куда мы направляемся — не на вашу ли конспиративную квартиру?
В самом деле, приплюснутый колесник уже набрал приличную скорость и теперь привольно катил по безлюдным в эти часы улицам, явно устремившись к некоей цели.
— В точку попал, — подтвердила Кира. — Надо же где-то перекантоваться. Не беспокойся, засады там нет. Не веришь?
— Почему? Я верю всем — до первого обмана.
— А если первый окажется последним? — рассмеялась Кира. — Рискуешь!
— К тому ж вам нет резона меня захватывать. Ничего нового я не расскажу — пока опять во что-то не вляпаюсь.
— Приятно иметь дело с умными людьми, — заметила она. — Дураки всегда боятся впрок, не доверяют с запасом — и все равно пролетают.
— Думаешь, я не попадался? Сколько раз!
— Но ведь не бросился в другую крайность! А почему?
— Противно, — пожал Вадим плечами. — Все-таки здесь лучше «пере», чем «недо», — не так стыдно потом.
— Эстет, — девушка наморщила симпатичный носик. — Вдобавок и моралист! Какой ты после этого профи?
— Разве я претендую — ты вспомни. Сама напридумывала, а теперь с претензиями!
Перед перекрестком Кира резко притормозила, пропуская по перпендикулярной улице с десяток бронированных двуколесников, кативших в плотном строю, словно банда свирепых байкеров, давно канувших в лету.
— Еще новость! — удивился Вадим. — Эти-то откуда?
— Отряд Боевых Псов, — пояснила Кира то ли с гордостью, то ли с насмешкой. — «Наш ответ Чемберлену»! Надо ж как-то бороться с ночной угрозой?! И крутари последнее время разнуздались — что им прежние патрули!
— Черт меня раздери, — пробормотал он, — вот и овчарки подоспели!
— Что?
— Складывается картинка-то, — сказал Вадим. — Дивное полотно! Пастыри и овечки уже имелись, сейчас добавляются псы. «Пся крэв», как говаривал Тим, — и теперь я понимаю, что это значит! А волки — конечно, крутари. Или коршуны — как?
— Что тебе до этих кубоголовых? — откликнулась девушка. — Разве тебя там оценят?
— Уже, — хмыкнул он. — Вообще у меня столько «порочащих связей»! Думаешь, ты все про меня знаешь?
— И все равно ты нам нужен.
— Уж эти мне стаи! — вздохнул Вадим. — Сказала бы лучше: «мне». Или у тебя личное на втором плане? Как говорится, «тебя я люблю, но бизнес есть бизнес».
— Откуда это?
— Из одного голливудского фильма — как раз про таких деловых.
— Звучит подходяще.
— Еще бы — чем не кредо этих самых «профи»! Долг выше любви, выше совести, верно? А честь — и есть долг… для вас. Эх, Кирочка, тебя бы в самураи!
— Это комплимент?
— Как поглядеть. Меня бы он не порадовал.
— Разве ты не человек чести?
— Пока она не расходится с совестью. А дальше нам не по пути, извини. Как говорят те же профи
