безумие серка помогло бы тому победить. Но вот с Адамом так играть было б сложно: невозмутимый верзила мог и умел не меньше противника — если не больше. И боевые его приемы до странности напоминали ухватки Шершня, будто Адам взялся переиграть соперника на его же поле.
Почти сразу в ход пошли не только мечи, но и ноги, благо гибкости у обоих оказалось в избытке. Наконец выяснилось назначение многих шипов и наростов на гигантских доспехах, до сих пор казавшихся декоративными, — на самом деле они вписывались в систему боя, как по заказу. А темп и насыщенность схватки вызывали у зрителей трепет, временами и вовсе проваливаясь за грань восприятия, — словно бы сцепились два молотильных агрегата, пущенных на полные обороты.
— Поняли, куда нас толкают? — сквозь зубы выцедил Брон. — Любые пули таким удальцам не страшны, и от гранат они увернутся. А кто из наших сумеет так драться?
— Вот он, — Эва ткнула за спину большим пальцем, едва не угодив Вадиму в глаз. — Только кто бы его разозлил, а?
— Может, не покормить с недельку? — с лету подыграл князь. — Так все равно ж он вегетарианец!
— А шли бы вы — оба, — проворчал Вадим рассеянно. — Прав лишь волкодав, а вы меня в людоеды толкаете.
— Сластолюбец, где ж я напасусь на тебя столько Люд! — хмыкнул Брон. — Хотя надо поспрашивать… Эй, Гош, — внезапно переключился он, — а ведь похоже, ты снова поставил не на того!
— Отвяжись, — буркнул тот, не отрывая взгляда от сцены. — Еще не вечер;
— Уже ночь, милый, — возразил Брон. — Поверь знатоку.
Действительно, Адам как раз перешел в затяжное наступление, черпая энергию невесть откуда и больше не оставляя противнику времени для ударов. И с защитой тот поспевал едва-едва — впрочем, любой другой на его месте давно бы сошел с дистанции. Пораскрывав рты, крутари завороженно следили за небывалым боем, и по залу теперь разносился только дробный перестук пластиковых мечей.
— По-вашему, он поддается? — с презрением осведомилась Эва. — Если желаешь, толстяк, могу предоставить еще шанс.
— Супер-игра? — хмыкнул Брон. — Все или ничего!
— Выставь против Адама пару своих. Не хочешь?
— Да хоть дюжину! — расстроенно отозвался Гош. — Это ж не человек — машина; у него внутри шестерни!..
— Вскрытие покажет, — вставил Брон, откровенно веселясь. — А чем кончится, красавица? Не из- за одних же монет ты устроила такое шикарное представление? Я вижу: у ребят собственные счеты!
— Что, не терпится заполучить живого Шершня?
— Хочется, да колется, — возразил Брон. — Ты же слышала про правила?
— Все в соответствии: Шершень поставил на кон свободу. На свою беду, он оказался слишком уверен.
— А уступишь его нам?
— Мне-то не жаль, только все равно он ничего не расскажет.
— Это нам-то? — хищно осклабился Гош. — Нам — скажет!
— Им скажет, — со вздохом подтвердил Брон. — Жуткий человек этот толстяк — ему б репрессором заделаться. И команда у него!..
— А я говорю: нет! — отрезала Эва. — Захочет — не расколется. Вот окочуриться может. Слыхали про блокировку памяти?
Адам методично добивал противника в углу сцены, по-прежнему не позволяя ему вздохнуть. Если б мечи были настоящие, Шершень уже вполне годился бы на холодец, а так он еще сопротивлялся, являя образец несгибаемой стойкости. Задеревенелые его мускулы отзывались на атаки все медленней, и теперь Адам был волен лупить Шершня как хотел. Выбрав момент, он саданул рукоятью меча по костистому подбородку — едва не единственной частице тела, видневшейся из-под доспехов. И эта капля оказалась для бедняги последней, он обрушился на подмостки вполне эффектно, как и полагалось завершить столь примечательную схватку. Чуть погодя в зале взметнулся гул, восторженный пополам с разочарованным, и не успел он стихнуть, как Адам взвалил поверженного противника на плечи, будто куклу, и унес за кулисы.
— Получите своего Шершня, — с небрежением бросила Эва. — Дорого же он вам вышел!
— Лично я даже выиграл, — похвалился Брон. — Спасибо Вадику за подсказку — знаю ведь, кого слушать!.. «А нечистым трубочистам» — сами понимаете.
— Остается выигрыш унести, — зловеще предостерег Гош, имея в виду явно не Брона.
— Ну ты и впрямь как тот «Парамоша»! — усмехнулся росич. — Не любишь проигрывать?
— Кто ж любит?
— Ты и саму игру не любишь — только выигрыш. Погубит тебя жадность, Гош!
— А тебе и жаль? — огрызнулся тот. — С чего бы?
— Так ведь не весь же ты плох? Лучше иметь в союзниках тебя.
— Чем?
— Чем остаться один на один с Шершнями.
— Ты так ими напуган? — вспылил Гош. — Только и слышно от тебя: Шершни, Шершни!.. Уж не ты ль их организовал, чтобы нас с Винтом приструнить?
Удивленно вскинув брови, Брон рассмеялся.
— А что, мысль интересная! — признал он. — Но будь мне такой замах по плечу, вы давно б перешли ко мне «на посылки», а не гуляли вольными атаманами. Видел ты их вертушки? Даже у крепостников таких нет!.. А думаешь, мои бэтры откуда?
— От верблюда, — буркнул толстяк.
— Сам ты… гиппопотам, — сказал Брон. — Ушлый вроде мужик, а чутьем бог обделил. Оттого и подозреваешь всех, а везде ждешь подвоха. Ну вспомни, Гош, хоть раз я присоветовал тебе дурное?
— А я хоть раз спрашивал у тебя совета?
— Вдвойне дурак! Советы — штука полезная, только надо знать кого слушать.
— На ссору нарываешься? — угрюмо спросил Гош.
— Была охота! Тебе и без меня навешают, если не затормозишь. Денег он пожалел! А головы не жалко?
— При чем здесь голова?
— При том, что вот эти трое сомнут ее и не заметят… как и ты сам. Еще не понял, на кого налетел?
— Так, — мрачно сказал Гош, — мало ты стращал Шершнями, решил добавить этих клоунов?
— Клоунов, да? — переспросил Брон. — Ну попробуй, сбрось их с балкона!
— Да мы и сами спрыгнем, — миролюбиво предложил Вадим. — Подумаешь, второй этаж!
— Без меня, — отрезала Эва. — Упустить такой случай размяться?
— Да не будьте же детьми — вы, оба! — воззвал Вадим. — Вас стравливают, а вы и развесили уши. — Он повернулся к ухмыляющемуся Брону: — Растешь, старичок. Раньше обходился без провокаций.
— Положение обязывает, — бодро откликнулся тот. — Раньше и ты не играл в команде. Жизнь заставила, да?
— Коллектив подвернулся душевный — сам видишь. Только не надо испытывать его на прочность, ладно? Доверься чутью.
— Я больше верю тебе, — серьезно сказал Брон. — Ты ведь не станешь морочить нам головы? И никто тебя на это не подвигнет.
— Будь спокоен — лишь бы сам нас не подставил.
— Заметано, — решительно обещал росич. — Слово князя!
— Шустряк, — не без зависти заметил Гош. — Уже о сотрудничестве договорился!
— А ты дольше спи, толстый, — хмыкнул Брон. — Тебе ж не нужны мои советы? Вот и гордись опытом, сидючи в любимой луже.
