подготавливая себя к ванне. — Вообще предпочитаю мужчин в возрасте.
Скосив глаза, Геральд следил, как участок за участком обнажается тело женщины. Этот процесс всегда его завораживал.
— Может, ты недолюбила своего отца? — предположил он. — Вот и компенсируешь теперь.
— А без психоанализа нельзя?
Сбросив с себя последнее и скрутив волосы в узел, Энни скользнула мимо него в ванную, окатив влекущими ароматами. Сразу же зашумела струя, разбиваясь об эмалированное дно. Похоже, купание — из любимых занятий Энни. Или наверстывает?
Поскольку дверь не заперли, Геральд посчитал себя вправе войти без спроса. Здешняя ванна больше походила на бассейн, ослепляя обилием хромированных деталей. И купальщица соответствовала: мраморная кожа, золотые волосы, изящные пропорции — прямо ожившая статуя! Рассевшись в мелкой воде и вооружась ножничками, женщина сосредоточенно обхаживала ступню, ноготок за ноготком. На возникшего работодателя она покосилась, но не возразила и процедуры не прервала. Пальцы у нее были загляденье — в ровную дугу, один к одному. А подошвы узкие, нежные, как и положено графине.
Помедлив, Геральд присел на край ванны и некоторое время следил за процессом, легонько улыбаясь. Сценка почти семейная — и самое забавное, что ему это нравится.
— Интересно? — спросила Энни, чувствуя его взгляд.
Хмыкнув, он заговорил, будто лишь для того и пришел:
— Есть несколько правил, кои настоятельно рекомендую исполнять. Первое и главное: ни под каким предлогом не выходи из отеля после заката. Лучше вообще не покидай номера — во всяком случае, без меня.
— Это действительно рекомендация?
— Самая настоятельная, — повторил Геральд. — Мне вовсе не хочется подыскивать новую секретаршу — не говоря уж о прочем.
— А каково второе правило?
— Не разгуливать без оружия. Запомни: эта территория вполне вражеская. И в отношении всех встречных действует презумпция виновности. Посягнуть на твою жизнь могут в любой миг.
— Прочее, стало быть, не в счет, — пробормотала Энни. — Что еще?
— Держаться подальше от моих секретов. Конечно, полной гарантии это не даст, но все ж добавит шансов на выживание.
— А чем я буду заниматься тут?
— Ты ведь общалась с компами? — спросил он. — Я обучу тебя кое-каким приемам… э-э… не вполне традиционным.
— Взлому, да? — уточнила женщина, озабоченно трогая свои пятки, словно прикидывая, не пора ли их драить наново.
Экая все же непринужденность!.. Или имеет место эпатаж?
— Вроде того, — кивнул Геральд. — Надо порыться в местных архивах. Предмет поиска укажу позже.
— Вообще я уже занималась подобным, — сообщила она. — И по-моему, получалось неплохо.
— Да ты и впрямь бесценный помощник!
— Беда в том, что у меня куча дарований и ни одного таланта, — вздохнула Энни. — Сами-то по себе они стоят не много. Да и оплачиваются, знаешь ли…
— А красота? — возразил Геральд с полной серьезностью. — Разве это не талант?
— Это лишь обрамление. К своему таланту или к чужому…
— …состоянию?
— За неимением первого, — подтвердила она. — Конечно, лучше, когда в комплекте.
— Во всяком случае, такое обрамление меня бы устроило. И если мне повезет, то ты в накладе не останешься — уж поверь.
— Знакомиться следует с «солидными и щедрыми»? — негромко спросила Энни. — «Для приятного общения…» По-твоему, я уже созрела торговать собой внаглую?
— Считай это джентльменским соглашением.
— Заметано, — кивнула она, откладывая ножнички. — Кстати, я закончила.
— И?
— И не пора ли вступать тебе? По-моему, прошло достаточно времени.
Геральд рассмеялся с искренней радостью.
— Кажется, этот день завершится столь же чудесно, как начался, — сказал он. — А что было в промежутке — не в счет… Исключая один эпизод из того же ряда.
— Аминь, — заключила Энни. — Может, когда-нибудь я уйду в монастырь, но до этого надо нагрешить до оскомины.
— Я буду тебя навещать, — пообещал Геральд, раздеваясь со всей поспешностью.
Часть III
Глава 7. Тайна Пиковой Дамы
С недавних пор меня стали посещать вещие сны. Я даже стал доверять им, хотя с оглядкой. Тем более, снилось много всякого — поди угадай, что из этого сбудется. Но совпадения, мягко говоря странные, случайностью их не объяснишь. А самые примечательные намеки я записывал сразу после пробуждения, уложив рядом с кроватью листы. Кстати, спал ныне урывками, когда накатывала сонливость и если ничего не мешало.
Однако сегодня я залег в нормальное время, чуть позже полуночи — ну захотелось! А потому уснул крепко, будто погрузился в черную топь.
Наверно, я бы не проснулся, если б не мой Зверь. В отличие от людей, он по ночам бодрствовал, а сородичей чуял за километр. И лишь поэтому успел меня разбудить. Еще не очнувшись толком, я кувыркнулся в сторону и только у стены вскинулся в полный рост. Собственно, это был даже не я — по наитию или спросонок, но разбираться с ситуацией я выпустил своего зверюгу, а сам укрылся за его мохнатой спиной, готовый перехватить управление, если возникнет надобность. И его же глазами, легко проницающими ночную мглу, глядел на проникшего в спальню Хищника.
Тот оказался не слишком велик и вовсе не массивен, а ухватками и обилием острых углов напоминал насекомое — эдакий исполинский богомол, вскинувшийся на задние лапы. Сходство усиливали характерная стойка и узкие клинки, лезвиями вниз зажатые в тощих лапах. И двигался он с проворством чудища: я едва успел убраться с постели, прежде чем ее вспорол один из ножей. Что вряд ли стоило делать, поскольку из рассеченного матраса хлынула вода, ударив убийцу по ногам и на доли секунды задержав следующий бросок.
А я уже выхватил из угла дюралевый дрын, с коим разминался по утрам, и ринулся убийце навстречу, чтобы его напор погасить собственным и не дать себя опрокинуть. Но нужной инерции набрать не успел, хотя выглядел вдвое тяжелей, — лишь и сумел, что сбить в сторону разящую руку. Столкновение швырнуло меня обратно и второй нож едва не взрезал мой живот, скрежанув по подставленному дрыну.
Скользнув вдоль стены, я выиграл простор для маневров и атаковал сам, обрушив на пришельца град ударов, ошеломивших бы любого нормального бойца. Но этот парировал их играючи, явно выгадывая момент, чтобы достать меня одним из своих лезвий. И судя по всему, шансы у него были отличные — не то что у меня. Мой Зверь, прежде наводивший ужас на противников, в подметки не годился новой породе Хищников. Откуда ж они взялись?
