— Ты знаешь слишком мало, чтобы судить, — выдавил гоблин.
— Зато догадываюсь о многом. Ты хоть прикидывал, на сколько сдулся ваш суммарный интеллект, пока ты делал из себя «острие», во что обошлась твоей расе такая рокировка? А что на выходе: вот это? — с презрением Светлан кивнул на царя. — Даже регулярные впрыскивания эльфской крови продвинули тебя мало — ты давно дошел до своих пределов. И сколько ж у него было «жен»?
— Десятки, я думаю, — отрывисто сказала Лэлли. — Если не сотни. Точную цифру знают лишь старейшины, члены Совета.
— Уж эти старейшины, — вздохнул Светлан. — Даже у эльфов мудрые старики — редкость, а серьезные перемены возможны, лишь когда сменяются поколения. Но поскольку вы живете немерено…
— Нахальная тварь! — оборвал кощей, нежданно взрываясь снова. — Вздумал равняться с нами? Да люди против Древних — пыль!
— Что же тогда вы оказались в прогаре?
— Вы побеждаете коварством, подлостью!..
— А вам, значит, моральные устои не позволяют поступать так же? — хмыкнул богатырь. — И кому ты сейчас врешь, интересно? Разве не ты воруешь у своих же родичей, лишая их самого ценного? По- твоему, это не подлость?
— Если мы берем у них что-то…
— Мы? — перебил Светлан. — Это любопытно — слушайте, слушайте!.. А куда ж делось твое привычное «я»? Ну, давай колись!.. Кому ты, великий царь, служишь ширмой, кто сотворил из тебя сторожевого пса? Тоже мне Цербер о семи головах!..
Хорошо, если только семь, тут же подумал он, покосившись на громадных всадников. А если в запасе еще шестеро? Тринадцать — сакраментальное число.
— Да что ты мелешь, крысеныш?!
— Хочешь сказать, вы сами управляетесь с Шахтами? Ну попробуй, соври отродью Скитальца!.. А без Шахт гоблины пустое место — уж это ты понимаешь прекрасно, иначе не стал бы обхаживать Крона. Взбираясь по времени обычным ходом, вы попросту не дотянете до людей, а значит, и ваша «священная война» со Скитальцем обращается в фикцию. И кто же твой господин, а?
— У меня… нет… господина, — с усилием выдавил Мифей. Вот теперь Светлан захватил его внимание целиком. Раз за разом орк пытался прорвать заслон, выстроенный эльфкой, чтобы если не подмять, то хотя бы припугнуть богатыря, но лишь подставлялся сам, теряя обычную непроницаемость.
— Бабушке своей расскажи!.. Если он подчинен тебе, зачем нужен второй лифтер? А если не подчинен, то слишком ты зависишь от него, чтобы оставаться свободным, — стало быть, слуга. Или даже раб?
— Зависимость бывает обоюдной, — возразил кощей не без резона.
— Ну да, как у охотника с собакой — тоже вроде бы партнеры. Но псина-то считает сапиенса богом. Так кто же заменил тебе Великих?
— Заменил?.. Бред!
— Вовсе нет. Свято место не бывает пустым, а сам ты на бога не тянешь. Хотя хочется, верно? На вершине-то холодно, тесно, продувает со всех сторон. А снизу тянет злобой и тупостью… точнее сказать, притягивает, засасывает, топит. И с каждым веком удержаться на острие трудней. Если никто не будет тащить вверх… или сам не заделаешься небожителем, оторвавшись наконец от соплеменников…
Пока что все выстрелы богатыря попадали в цель — судя по реакции мишени. Это называется: гнать до воды и пить не давать. Сколько бы Мифей ни старался темнить…
— И кто же тут работает богом? — продолжил Светлан обстрел. — Кто управляет Шахтами, кто таскает у огров их покойников, кто вынудил эльфов поставлять тебе на корм своих лучших девиц, кто…
— Все это… твои выдумки, — выдавил кощей. — Не более.
Ложь далась ему трудно, а обмануть могла только добровольцев. И все же он сумел, справился!..
— Тебя можно поздравить, гоблин, — сказал Светлан, усмехаясь. — Ты многое перенял у людей. Но заимствовал, увы, лишь плохое. Пожалуй, в этом ты сделался ближе к нам, чем к Древним. И какой тогда смысл бороться со Скитальцем?
— Хватит болтать, — рявкнул царь. — Ты меня утомил.
— Конечно, куда тебе против человека, — согласился богатырь.
— Хватит, я сказал!..
Вскинув длинную кисть, кощей клацнул пальцами, и позади гостей тотчас выступили прямо из стены новые всадники, точные копии прежних.
— Вот и недостающая шестерка, — пробормотал Светлан. — Теперь на каждого из нас приходится трое… не считая самого кощея. Не так уж много, верно?
— Похоже, пришло время действий, — заметил Артур, вновь берясь за двуручник. — Ну, слава Богу!.. Признаться, и мне наскучили разговоры.
— Мальчики, еще не поздно столковаться с ним, — вмешалась Лэлли, дрожа всем телом. — В конце концов, по-настоящему Мифею нужна лишь я.
— Ты за кого держишь нас, Старшая? — спросил Светлан негромко. — Думаешь, мы станем торговать тобой? Уж лучше считай нас ограниченными, но за такую цену мы жизнь не покупаем. Верно, Артур?
Не колеблясь, король кивнул.
— И потом, это все равно ничего не решит. Даже если нас выпустят, Крон не отвернет, ты же знаешь, — слишком велика у него инерция. Значит, заодно придется сдать великана. И кто мы после этого будем: рыцари, богатыри?..
— Но вам не победить эту ораву, — воскликнула девушка, чуть не плача. — На них даже глядеть страшно!..
— Мыслить надо позитивно, — сквозь зубы процедил Светлан. — Зато нам не придется карабкаться назад по здешним кручам.
— По-твоему, такой позитив перевешивает смерть?
— В гробу я видел эту смерть!..
— Это уж точно, — против воли Лэлли хихикнула.
Повернувшись спинами друг к другу, рыцари следили за приближением второй шестерки, не выпуская из поля зрения первую. Чудовищные всадники надвигались, лязгая на каждом шаге, будто ступал один, нагоняя страх своим зловещим безмолвием.
Но опять остановились в нескольких метрах от чужаков, словно наткнулись на невидимую ограду. Может, решили дождаться подкрепления? Конечно, всем центуриям здесь будет сложно развернуться, но если запускать их по одной…
— Ты, парень, лишь строишь из себя серьезного игрока, — сказал Светлан кощею. — А на самом деле без своей толпы стоишь немного.
— Уверен в этом? — откликнулся тот, поднимаясь. И вновь щелкнул пальцами.
Глава 10
Последний бой
Слаженно пятясь, всадники отступили к стенам и там снова застыли в статуи, образовав здоровенный круг, на удивление правильный. В них продолжало плескаться яростное веселье, но наружу не прорывалось ни язычка грозного пламени, словно все излишки приберегались для настоящей потехи.
А Мифей уже взялся за рукоять меча. Клинок выползал из ножен так долго, что можно было состариться: как видно, оружие дальнего действия. Уж этот меч мог поспорить с любым другим, кто бы ни ковал его: эльфы или гномы. Или сам кощей, если он, по примеру Петра, не брезговал кузнечным
