наместником назначить покладистого чинушу, лишенного твоих амбиций? Напряги фантазию, поставь себя на место «друзей». Вот ты стал бы держать слово? Или, думаешь, тебя очень любят?
Ла Гус смотрел на него исподлобья, подозревая подвох. Хоть он и похвалялся лукавством, но обманывать умел только доверчивых или совсем уж простых. А здесь – высшая лига, и с таким доморощенным коварством можно сильно влететь.
Краем глаза Светлан заметил, как Мишка смахнула с себя платьице и сжалась на валуне в комок, будто хотела спрятаться. Но он-то видел, что ведьма похожа не на испуганного воробья, а на сжатую пружину, готовую расправиться в любой миг. В самом деле, здешняя сценка слишком проста, чтобы оказаться честной, – наверняка за фасадом тут кроются сюрпризы.
– Пытаешься отвести от себя мой гнев? – вопросил черный рыцарь. – Напрасны старания!
К словцу «гнев» напрашивается добавка «праведный». И чем же его прогневили?
– А, ну да, – вспомнил Светлан. – Ведь я помешал тебе заполучить Анджеллу. Наверно, у тебя большой список, с кем нужно свести счеты. И на каком я месте, любопытно знать?
– С тебя я начну, – сообщил Тиг угрюмо.
– Не лучшее решение, – заметил богатырь. – Имею в виду – для тебя. Ибо на мне ты скорее всего и закончишь. А вернее, я покончу с тобой.
Ну давай, подстегнул он мысленно. Выкладывай, что вы еще запасли!..
– Ты что, не понял еще? – оскалился Ла Гус. – Сила теперь на моей стороне – тебе не победить!
Будь он уверен в этом, не стал бы разводить канитель. Или очень хочется нагнать страх?
– Зря ты польстился на сокровище Свирепого, – сказал Светлан. – К добру это не приведет.
– Жалеешь, что сам не успел?
– Да ни за какие посулы!.. Ты глупец, Тиг, – выхватил бомбу из рук другого болвана и радуешься. Кто тебя надоумил на такое?
Поколебавшись, рыцарь спросил:
– И какая опасность сокрыта тут?
Все ж он не был глух к чужим доводам – еще одна гирька на его весы.
– А ты знаешь, откуда взялся этот запас? – ответил Светлан вопросом. – Или так спешил ухватить, что даже не стал вникать, на что заришься?
– Говори суть! – рявкнул Тиг. – У меня нет времени на болтовню.
– Что, чувствуешь, как утекает ворованная сила? – осклабился богатырь. – Но это цветочки, парень. А вот когда за ней явятся истинные владельцы… Сейчас они, верно, разбираются с королем, но вскоре примутся за его наследника. И как тебе такая перспектива?
– Пытаешься меня напугать? – заподозрил Ла Гус, на сей раз почти угадав.
– Скажем иначе: предостеречь, – внес Светлан поправку. – Потому что вышесказанное – правда. Или забыл, что богатыри не врут?
– И когда ж они… явятся?
– Этого я не знаю. Может, через секунду, а могут и через час. Но до утра ждать не будут – не надейся.
– А сейчас ты предложишь поскорей избавиться от сокровища, верно?
– На твоем месте я бы так и сделал, – пожал плечами богатырь. – Но ты уж решай сам.
Подумав недолго, Тиг выцедил:
– Пожалуй, я рискну. Чтобы прикончить тебя, мне хватит нескольких минут. А после – пусть забирают свое добро. Могу я так поступить?
– Можешь, – кивнул Светлан. – Я даже допускаю, что ты можешь победить. Но вот проблема: растрат тут не избежать. А ведь с тебя возьмут все до капли – возможно, даже прихватят сверх.
– Что значит «сверх»? – настороженно спросил рыцарь.
– По-видимому, ты станешь слабей… возможно, и старше, чем был.
– И чем больше я потрачу…
– …тем больше придется платить, – заключил богатырь. – Об этом тебя, конечно, забыли уведомить. Представь: утро ты встретишь глубоким старцем. На фига тогда королевский сан? И кто станет считаться с тобой, таким немощным?
Вот теперь Ла Гус усомнился, что на коне именно он. А Светлан ощутил одобрение, исходящее от Мишки. Ну да, пока у нас взамен оружия – слово. Убалтывать противника – это новое в богатырской практике.
И тут на сцене возник новый персонаж. Причем появился эффектно, плывя по воздуху на пышном троне, венчающем широкий пьедестал, под которым бушевал ветер, словно под вертолетом. Лицо у персонажа было так себе – невзрачное, припухлое, с заплывшими глазами и рыжей бородой, – и статью он не мог хвалиться. Зато его наряд роскошью не уступал трону, а вокруг головы растекалось свечение, как это принято среди небожителей.
– О, и канцлер тут! – обрадовался Светлан. – У вас что, слет главных мерзавцев? Опытом обмениваетесь, да?
Величаво трон приблизился к поединщикам, пока что занятым трепом, и застыл на безопасном удалении от богатыря… хотя его седок, возможно, недооценил опасность.
– Вижу: ты зародил сомнения в доблестном де Ла Гусе, – произнес герцог, с высоты взирая на обоих. – Недаром тебя кличут Антихристом – умеешь морочить головы!
Насчет «вижу» он скорее всего загнул, но здешний разговор как-то сумел подслушать.
– Выходит, я вру? – удивился богатырь. – А у тебя найдется, чем крыть мои доводы?
– Разумеется, – сказал де Монье с важностью. – Во-первых, никем не доказано, что призраки стремятся вернуть энергию, взятую более сильными.
– И поэтому ты слинял подальше из королевского дворца, где ныне сделалось жарко? Но если подхватил заразу, от нее уже не сбежать.
– Как видишь, я благополучен и все у меня превосходно, – похвалился канцлер. – И о чем это говорит?
– Возможно, твоя клеть несколько прочней, чем у бедняги Крамма, – предположил Светлан. – Ведь ты даже не чувствуешь угрызений. Или те, кого ты смог ограбить, уступают в силе капитану де Ги.
– Ничего похожего, – надменно улыбнулся герцог. – Причина в том, что в здешних местах призраки делаются неопасны, теряя возможность вредить.
– Из-за Храма, что ли?
– Уже знаешь о нем? Да ты и впрямь подобрался к нам близко!
– Хотя мы зовем это сооружение капищем. Ведь там молятся не Богу.
– Здешние дикари построили удивительное святилище, – сообщил де Монье, показывая (очевидно, Тигу), что ему нечего скрывать. – Фанатикам Христа оно покажется варварским, а слюнтяев отпугнут жертвоприношения, необходимые для обрядов. Но эта религия действует, она выполняет то, ради чего создавалась, а бог диаров обладает настоящими властью и силой.
– Тебе ж известно, что всех женщин этой расы…
– Самок, – поправил де Монье.
– …на пике жизни забирает диарское божество?
– И что? Зато их племя продолжает существовать. И будет жить еще долго, поскольку его не сотрясают войны и бунты, а низшие не замышляют против тех, кому судьбой уготовано править.
– Как живут упыри, ага, – поддакнул Светлан. – Бытие, больше похожее на смерть.
– Но разве это не есть согласие, о коем мечтают люди?
Какая дешевая демагогия! – покривился богатырь. Прозрачная, видная насквозь – с ней даже скучно спорить. А главное диво, что и через десять веков такое будут кушать.
– Ведь этот храмик строился для диаров, – сказал он. – Под людей его пришлось переделывать, верно?
– Конечно, – с тем же потешным чванством кивнул де Монье. – Этим мы и занимались последние месяцы. Но чтобы механизм заработал в полную силу, ему не хватало одной детали – небольшой, но крайне важной.
