«Я должна быть сильной, — говорила она себе. — Я должна бороться с этой болезнью». Мэгги уютно устроилась на заднем сидении, успешно преодолев искушение сесть с ним рядом. «И я не так глупа, чтобы терять голову из-за любви, и должна получить время на раздумье». Ведь то, что она как бы замужем, и ведет себя как замужняя женщина, вовсе не означает, что она собирается поставить подпись в свидетельстве о браке. Официальный документ — это совсем другое. Это уже обязательство по закону. И этой ответственности Мэгги страшилась.
— Ассоциация фермеров находится на окраине, рядом с железной дорогой, за силосными ямами. Это большой зал на южной стороне ярмарочной площади, можно сказать, почти единственный в округе. Поэтому в нем часто устраивают городские собрания и церемонии бракосочетания, — пояснил Хэнк.
Они миновали силосные ямы, летние товарные склады и въехали на стоянку, которая была уже полна машин и грузовиков.
Хэнк припарковался прямо на траве.
— Учти, я не классный танцор, и буду только следовать за тобой, — предупредил Хэнк, — могу даже наступить на ногу.
— Ничего, я справлюсь.
— А еще мне, наверное, придется свернуть несколько челюстей и расквасить несколько носов, чтобы охладить пыл ухажерам, падким до тебя и твоего платья.
— С платьем все в порядке, я надела нижнюю юбку.
— Тебе придется надеть кольчугу и доспехи.
— Это комплимент?
— Отчасти может быть, но и предостережение, не жди, что я сохраню спокойствие, если Слик Ньюмен попытается пригласить тебя на танец.
Окна и двери зала были раскрыты: из них лились свет и звуки оркестра.
Света в зале не хватало для романтических танцев, зато было достаточно, чтобы разглядеть детали нового платья Эмили Палмер, и красный оттенок сколотых прекрасной заколкой волос Лоринды Гарднер. Последняя говорила, что это натуральный цвет ее волос, но Сэнди Мэй Барнс, бывшая, когда Лоринда придавала своим волосам этот оттенок, рассказала об этом Кэти Кучка, которая сказала Айрис Гилфилэйн, считавшей своим долгом оповестить о том все остальное население города. Дети угрюмо танцевали с подростками, или отхлебывали содовую, сидя на поставленных рядком вдоль стен деревянных стульях. Три девчонки в вечерних платьицах гонялись по всему залу за таким же маленьким мальчишкой, его лицо разрумянилось, рубашка вылезла из широких серых штанов.
— Это сын Марка Хаузера — Бенджи, — сказал Хэнк, — просто божье наказание. Это он, наверное, засунул лягушку под платье Элис Ньюфармер.
— А дети всегда ходят на танцы?
— Если бывают танцы или свадьбы, то все идут сюда, и детей просто не с кем оставить.
«Словно Польский зал перенесли в Скоджен, штат Вермонт», — подумала Мэгги. Тот же зал, тот же пол, та же сцена для оркестра, так же стоят стулья вдоль стен и так же, как в Риверсайде, бар в отдельной комнате, из которой дверь ведет на кухню. Об этом она могла поспорить, даже не заходя туда. Все было так же, но хуже. Все было более чем странно. Едва они появились в проеме двери, как все головы, словно по команде, повернулись в их сторону.
— Хорошо, что я надела нижнюю юбку, — шепнула она ему.
Он обнял ее за плечи и усмехнулся:
— Чувствуешь, как мы привлекаем внимание.
— Еще бы, словно нагишом вышли на центральную улицу.
— Все потому, что ты здесь новенькая, для Скоджена это событие.
— Не только поэтому, просто я — другая, я — из Нью-Джерси. Посмотри! У меня даже волосы из Нью-Джерси!
— Думаю, волосы не заслуга Нью-Джерси, — и он поцеловал ее в макушку, — я люблю твои волосы.
— Думаешь, они все знают о тете Китти?
— Могу поклясться.
Мэгги застонала.
— Наверно они считают, что ты женился на падшей женщине.
Хэнк подхватил ее под руки и направился через толпу к бару, наступая на пятки Фарли Бойду, старавшемуся подобраться к Мэгги.
— Для них ты знаменитость, хотя бы потому что писательница.
Прямо на Мэгги, пошатываясь и подмигивая, шел Генри Гули. Хэнк схватил его за галстук и приподнял над полом.
— Ты что-то хочешь, Генри?
— Нет.
— Отпусти его.
Хэнк поставил Генри на пол и разгладил его галстук.
— Я просто хотел поздороваться, — объяснил Генри, растворяясь в толпе.
Мэгги закрыла глаза и сосчитала до десяти, чтобы прийти в себя. «Многообещающее начало», — подумала она.
— Ты ведешь себя как деревенщина.
— Это ты будишь во мне зверя.
Пробравшись к ним сквозь толпу, Элси сказала:
— На вечеринке все крутые парни на пятьдесят миль в округе. Бьюсь об заклад, что здесь есть и ребята, которые лазали в наш дом. — И она многозначительно постучала по своей большой лакированной сумке.
— Я захватила своего малыша.
Хэнк спросил:
— Надеюсь, он не заряжен? Ненавижу, когда здесь стреляют.
— Конечно заряжен. Женщина должна себя защищать.
Слик Ньюмен украдкой подошел к Мэгги.
— Привет! Я — Слик Ньюмен, может потанцуем?
Хэнк сжал руку Мэгги у локтя.
— Элси, ты не возражаешь, если я на минутку возьму твою сумочку?
— Не смей брать сумочку у Элси, — Мэгги посмотрела на Хэнка с ненавистью, сказав:
— Да, я хотела бы потанцевать, — и повернулась к Слику.
— Нет-нет, — сказал Хэнк, продолжая крепко держать ее за руку, — ты обещала первый танец со мной, — и любезно улыбнувшись Слику, сказал:
— Извини, я что-то нервничаю, сегодня я впервые с женой.
— Да, понимаю, — сказал Слик, сочувственно похлопывая его по плечу, — не расстраивайся, ты хороший парень.
И Хэнк повел Мэгги в круг.
— Ну что ж, начнем, — сказал он, принимая танцевальную позицию и слегка раскачиваясь на каблуках.
— Как я танцую?
— Неплохо для начала.
Он прижал ее крепче и снова немного покачался.
— Пожалуй, танцы — не худшая вещь на свете. Я думаю, что мне даже понравиться танцевать.
— Было бы интереснее пройти по кругу.
— Не знаю, пройти по кругу — звучит сложно. — И пропустив ее на полшага вперед, он тут же наступил ей на ногу.
— Извини.
— Тебе лучше освоить это, учти, я не выйду замуж за мужчину, не умеющего танцевать.
— Нет проблем, это дело времени. О, извини!
