матросы остались на борту, неся поочерёдно вахту и охраняя пленных.
Ещё до прибытия в порт, Родерик позвал молодого колдуна в каюту и тот, всеми известными ему способами залечил неприятные и болезненные повреждения на детских тельцах. Сиротки терпели, понимая, что им хотят только добра, но всё время посматривали на присутствующего там же мальчика. Видимо, воистину родственные души подобрались.
После швартовки оба колдуна, Родерик и девочки пересели в удобную, маневренную гондолу и отправились к домашнему очагу. Мальчик за те несколько часов общения, что прошли во время плавания, довольно тесно сблизился с жертвами пиратского разбоя, проявив редкие для своего возраста способности утешителя, наставника и опекуна вместе взятые. И в гондоле старался изо всех сил. Даже, несмотря на то, что сиротки всего лишь неполный день назад потеряли всех своих родственников, время от времени на их избитые личики набегала мимолетная улыбка, и то и прорывалось неожиданное хихиканье. Дети есть дети, но и взрослые, слушая хвастливые рассказы о похождениях Родерика, не скрывали порой своего смеха. Неплох попутчик оказался, весьма неплох! Такой нигде не пропадёт. Если его откормить хорошенько, как добавлял частенько Бадуш.
К дому резидента добирались больше часа. Шиирнадар, столица Баронства Радуги, славился своими неисчислимыми каналами, протоками, глубокими рвами и целыми площадями, залитыми речной водой. Как любили бахвалиться сами шиирнадарцы, их город располагался на миллионе островов. Что во всём мире вызывало лишь снисходительную или презрительную улыбку. Но когда гость попадал сюда впервые, и порой целый день блуждал в узких водных лабиринтах, то в сердцах восклицал: «В этом лишённом разуме Шиирнадаре не один, а десять миллионов островов!» На что шиирнадарцы с сарказмом отвечали: «Какой неграмотный попался, совсем считать не умеет! Десять миллионов у нас не островов, а мостов!» И это было похоже на правду. Потому как каждый остров считал для себя обязательным иметь не менее десяти мостов, ведущие на соседние островки суши. Иначе удача от жителей такого острова отвернётся, они начнут болеть, стены начнут гнить и так далее и тому подобное. Дело порой доходило до абсурда. Из-за мизерности некоторых клочков суши, мосты с них строили в два, а то и в три этажа. Или делили полотно моста на две части, независимые друг от друга. Причём щель делалась не меньше двадцати сантиметров. Что вело к многочисленным травмам горожан, поломке карет и телег и прочих связанных с этим несуразностей.
Несмотря на такое обилие мостов, лучшим городским транспортом считалась гондола. И по скорости доставки, и по комфортности плавного, непыльного передвижения. Здесь вся опасность заключалась лишь в том, что с какого-нибудь моста может прямо на голову свалиться разгулявшийся горожанин. Но такое могло случиться лишь поздней ночью, в определённых местах, да лишь во время крупных празднеств. По ходу плавания Бадуш давал необходимые пояснения:
— И это единственный случай, когда нарушителя не штрафуют. Но за любой брошенный в воду предмет, мусор или просто обрывок бумаги, сразу налагается солидный штраф. Крайне не советую также мочиться с моста, за такие вещи разгневанные соседи могут забить пакостника палками.
Невменяемый не преминул высказать свои сомнения:
— Уж не хочешь ли ты сказать, что местная канализация справляется со всеми возложенными на неё обязанностями?
— Ещё как справляется! Присмотрись: вода грязная?
— Нет. Вполне чистая, как для речной.
— Плохой запах есть?
— Давно бы почувствовал.
— Вот видишь, а ты сомневаешься в канализации! Она здесь такая, что даже в Пладе могут позавидовать! А какой здесь совершенный водопровод! И все городские службы работают на удивление слажено и организовано. Утром по каналам проплывают узкие баржи мусоросборники.
Они как раз проходили, словно по туннелю между двух каменных стен с превосходной каменной кладкой. Над головой не виднелось ни единого мостика, зато в самих стенах, на уровне воды, располагались ворота, на которые и указал рукой резидент:
— А вот в такие можно проплыть на гондоле, а то и большой барке и оказаться во внутреннем бассейне какого-нибудь престижного и дорогого дома.
— Постой, — воскликнул Кремон. — Но как же здесь ремонтируют кладку под водой? А вдруг фундамент осядет? Или его подмоет? Ведь кое-где заметно пусть небольшое, но всё-таки ощутимое течение.
— Вот для этого в Шиирнадаре и существует Большой Аврал. В разгар лета, на три недели уровень воды опускают на четыре метра. Вода уходит из города полностью, и все силы бросаются на ремонт подводных этажей, фундаментов, канализации и водопровода. Ну и очищают занесённые илом участки.
— Как же им удаётся регулировать уровень воды на таком огромном пространстве?
— Существует предназначенный для этого отводной канал, проходящий вне города. Корабли при этом заходить в порт не могут, но и там это время используется с пользой, для починки пирсов, доков и набережных.
— Вот уж не думал, что здесь народ так умеет строить! — удивился Кремон. На что его коллега пробурчал:
— Строители они замечательные. И чистюли, каких поискать. Но вот по утрам из каналов трупы целыми гроздями порой вылавливают. Так что в остальном, здесь жизнь как на вулкане. Такое иногда творится!
Притихший при рассказе Родерик, гневно блеснул своими глазками:
— А почему народ сам не наведёт порядок? Раз могут соблюдать чистоту, должны бороться и за справедливость. Правильно?
Оба колдуна только хмыкнули на такие наивные речи, а затем Бадуш ответил вопросом на вопрос:
— Твоя мачеха тоже из народа? Тогда почему она хотела тебя отдать в услужение барону? И почему ты не согласился?
— Так то — совсем другое дело, — потух мальчик. — Я ведь ничего не мог сделать…
— Вот и они не могут. Может, не умеют, может, боятся… Причин много, да и справедливость видит каждый по-разному.
Родерик опять оживился:
— Значит надо чётко и правильно сформулировать законы. Тогда их поддержит большинство народа и справедливость восторжествует!
— Гляди, какой начитанный! — засмеялся Бадуш. — Вот подрастёшь, станешь юристом и проявишь себя на ниве законотворчества.
И вот тут мальчик с неожиданной грустью выдал:
— Нет, никакой юрист здесь не поможет. Для этого надо стать бароном. Только они имеют право издавать и менять законы.
— Так в чём дело? — Кремон протянул руку и пригладил Родерика по волосам. — Становись! А мы тебе поможем по мере возможностей.
Повисла напряжённая пауза, которую прервал резидент:
— А вот и мой домик. И свет горит! Ждут, видимо. Я ведь обещался ещё вчера заявиться, а то и раньше.
Домик действительно был небольшим и стоял немного в глубине густо поросшего деревьями острова. Соседствуя с десятком таких же, отделённых друг от друга строений. Что сразу переводило его на более высокий уровень престижности. К самому порогу вёл узкий канал, в конце которого застыла гондола. Когда прибывшие ошвартовывались рядом, Бадуш кивнул на пустое плавсредство головой:
— Ну вот, мои все должны быть на месте. Прошу не стесняться и чувствовать себя как дома.
С этими словами он первым поднялся по ступенькам и громко постучал в толстую дверь условным манером. Тут же внутри дома раздался радостный визг, топот, метушня, затем дверь раскрылась, и Бадуша бросилось обнимать двое мальчиков, такого же возраста что и Родерик. Но более упитанные, ухоженные и уверенные в себе. Они наперебой выкрикивали:
