неведомыми амулетами.
– Век живи, век учись, – стал он рассуждать вслух, чтобы и Люссия слышала, в чем дело. – «Непроглядки»! В теории мы о таких амулетах слышали, но вот в жизни сталкиваемся впервые. И что за ними могут прятать такое ценное? Что даже встреч с превосходящими силами противника избегают? При всей фантазии своей не могу отыскать предметов такой тайной контрабанды. Драгоценности? Оружие? Артефакты? Может, там внутри государственные преступники, отправляемые на каторгу?
Демонесса тоже ничего определенного предположить не смогла, зато чуток раньше, чем до этого додумался Семен, подсказала:
– Смени систему зрения на сорок пятый уровень.
– Ага, так и сделаю. – В самом деле с его силой расстояние в пятьдесят метров и не слишком густые кроны позволяли рассмотреть днем любое теплокровное существо даже сквозь тент и силовой кокон «непроглядки». – Ого! Да там и вправду люди! Живые! Хм, но все лежат в два слоя, словно штабелем. Тел двенадцать в повозке… в каждой. Надо же! И все слишком тонкой кости? Никак женщины?!
Ну и дальше уже стало все ясно: подобного количества худеньких, скорее всего, стройных преступниц за один раз ни в одном королевстве не сыщется. А значит, в повозках одурманенные каким-то сонным зельем пленницы.
– Работорговцы! – подрагивающим от бешенства голосом констатировал Загребной. – И я не удивлюсь, если они в своем разговоре упоминали того самого маркиза с двумя носами!
В этот момент он смотрелся так, словно собирается вот-вот отправить сайшьюна в атаку против охраны каравана.
Поэтому Люссия постаралась прикосновением к плечу вернуть своего любимого в реальность:
– Как будем проводить окружение и захват?
Семен с благодарностью заглянул в глаза демонессы и двинул шмеля в сторону, туда, где зависли в ожидании два других транспортника:
– Лейт! Летите к тракту, но не напрямик, а к колонне и сообщите о предстоящем захвате. Под нами караван работорговцев, пусть приготовятся сразу по моей команде спешиться и тихо двинуться широкой цепью к этой поляне. Потом успеете вернуться и вместе с демонами опуститесь вон там. Ваших сайшьюнов кроны выдержат. Будете следить, чтобы никто из преступников не удрал в лесную чашу. Старайтесь не убивать, нам их показания пригодятся. А я пока к тракту напрямик, отыщу их дозорного и уберу. Вперед!
Сам еще раз постарался подсмотреть, что творится на поляне: там с руганью и проклятиями в адрес темных демонов пытались заменить сразу две лопнувшие оси на повозках. То есть пока рабовладельцы не изнывали от безделья.
Летели над самыми кронами, чтобы не прозевать свечение тела дозорного. И хорошо, что не спешили: оказывается, ушлый командир охраны выставил еще одного человека в наряд между поляной и трактом. Удар «ослепленного сна», и сидящий в дозоре свалился словно замертво, так и не воспользовавшись очень пронзительной магической пищалкой. А его конь так и продолжил равнодушно объедать кустарник.
Дозорный при дороге укрылся в кустах, примыкающих к чаще леса. Тоже ушлый, он наверняка знал про умения сильных шабенов различать пятна теплокровных созданий даже за небольшими преградами. Но вот со спины его видно было прекрасно, а так как времени еще имелось с запасом, то вводить его в бессознательный сон было излишне. Желая как можно быстрей выяснить некоторые подробности, Загребной обрушил на человека большой удар подчинения эмоций. Почувствовав отчаянное сопротивление то ли силы, то ли носимых амулетов, ударил еще раз. И только тогда добился успеха – бандит покорно перевернулся на спину, расставил руки в сторону и стал ждать своей участи.
На тракте движение было средней интенсивности, и одиноких путников не наблюдалось. Тем более таких, которые попытались свернуть в лес при виде громадного шмеля-транспортника. Но практически все крестьянские телеги, несколько карет и группа всадников замерли на месте, когда рассмотрели экзотического сайшьюна, приземляющегося на обочину. Так как маустов там было выше его крыльев, то он сразу же и взлетел с демонессой и опять завис на высоте древесных крон. Оттуда вся дорога просматривалась отлично, как и виднеющееся вдали облако пыли спешащих на помощь рыцарских тритий. Если бы и среди путников оказались сообщники работорговцев, пытающиеся подать сигнал тревоги, трияса сразу бы это заметила.
Лишь только ступив на грунт, землянин сразу поспешил в чашу к пленнику. Предварительно обыскал, освободив от амулетов и оружия, затем усадил к дереву и заглянул в глаза: «Жить хочешь?» – одновременно вливая в пленника желание выговориться и безропотно отвечать на любые вопросы.
– Хочу. А меня оставят в живых? – все еще пытался морально сопротивляться эмоциональному подчинению бандит.
– Если ни слова не соврешь – обещаю избавить тебя от высшей меры наказания.
– А ты кто?
– Загребной.
– А-а-а, все равно каторга лучше виселицы. Спрашивай.
– Какой у тебя уровень силы?
– Двенадцатый.
– Кто стоит за всей вашей работорговлей?
– Маркиз Флат ди Удер.
– Какой у него уровень?
– Точно не знаю, – дернулся пленник. – Вроде как сорок шестой.
– Кого, откуда и куда везут в повозках?
Некоторое время бандит выговаривался без дополнительных вопросов, расписывая общую схему поставок и преступной торговли похищенными людьми. Все оказалось довольно просто и мерзко одновременно. Войны слишком быстро закончились, и благосостояние некоторых вельмож, даже несмотря на десять лет до того гензырского ига, только многократно увеличилось. А так как цинизм и нигилизм преобладал в воспитании очень многих нуворишей, то пошли и дальнейшие искривления психики. Одним из таких искривлений стала мода иметь при себе гарем прекрасных жен или наложниц. А там и следующий шаг был сделан, в гарем стали собирать рабынь. И, как говорится, был бы спрос, желающие предложить товар найдутся всегда. Маркиз Флат ди Удер проявил себя на этом поприще самым первым и лучше всех. Имея огромные знакомства в Рогло и Ганеции, а потом и завязав подобные в Стимии, он наладил весьма доходный бизнес между этими странами, используя свою южную провинцию как перевалочную базу. Причем делал все с некоторой перестраховкой: похищенных в Рогло и Ганеции девушек продавал в Стимии, а тех, кого похищали в Стимии, везли в королевства Рогло и Ганеция.
Даже в случае нежданного просмотра гарема жаждущими отмщения родственниками ни одного знакомого лица среди испуганно молчащих рабынь не отыскивалось. Да те в таких случаях толком и не знали, где они находятся и чего хотят осматривающие их люди. Предварительная обработка рассказами, что их хотят перекупить на пиратские корабли для утех корсаров, делала свое дело: девушки молчали как рыбы и отрицательно мотали головами на любые вопросы. Пока еще подобных гаремов было очень мало, но вся огромная преступная машина как раз только набирала основательные обороты.
Откуда конкретно везли данных невольниц и куда именно, пленник не знал. Как не ведал и по какому адресу в Стимии их будут переправлять дальше. Его задача была в числе воинов, а точнее, в числе и в самом деле гвардейцев губернатора сопровождать караван по землям Сапфирного королевства. По его мнению, имеющийся при отряде дворянин – это будущий хозяин половины всех невольниц. Вроде как герцог какой-то или принц, чуть ли не родной брат короля Стимии. Сам возжелал отобрать наилучший товар на границе с Ганецией.
Напоследок Загребной поинтересовался у бандита чуть ли не с участием:
– Как же ты вступил в такое дерьмо? Шабен, гвардейский офицер. Неужели так много платят?
Тот тяжело вздохнул, чуть при этом не всплакнув о своей несчастной доле:
– Да, платят хорошо. Но страшней всего, что нельзя было отказать нашему командиру. А еще хуже – не стоит даже плохо помыслить о маркизе. Нескольких наших ребят, которые стали ворчать и задавать много вопросов, просто похитили и вывезли в неизвестном направлении. Даже светский губернатор боится Флата, спрятался в своем замке и ни во что в провинции не вмешивается. Слышал краем уха, что маркиз на
