из высокого кубка.
Творец. Рилдир. Джэршэ. Икбер-сарр. Дэвы и джинны. Все это сказки, глупые детские сказки. Есть Разрушитель и Творцы. А еще есть люди. Люди – вот истинная сила. Истинная власть.
Люди Белого Креста верны Анласу, но если этот эльф продался однажды серому визирю, значит, он может продаться снова. Очень ценным приобретением стал бы этот монах, очень ценным. Белому Кресту будет жаль лишиться такого бойца. А ему, Аль-Апсару, будет очень приятно купить его.
Если же он все-таки Опаленный… Исман вздохнул. Да, бывают люди, которых очень трудно купить. Что ж, Аль-Апсару хватит и одного нелюдя. Того, с топором. Уж его-то есть чем поманить и чем привязать, крепко-накрепко.
Итак, шефанго..
Аль-Апсар узнал о нем все, что можно было узнать. Аль- Апсару понравилось то, что ему рассказали, и то, что он прочитал в бумагах Зигфрида. Аль-Апсар прекрасно понимал Зигфрида-человека, стремящегося уничтожить этого нелюдя. Но Аль-Апсар совершенно не понимал Зигфри – да генерала, которому в голову не пришло попытаться переманить шефанго на свою сторону. Ведь оба служат Мраку!
– Ненависть затуманила тебе разум, – пробормотал исман, обращаясь к королю.
А потом решительно взял в руки черную ладью – тяжелую и мрачную башню. Резчик почему-то пожалел на ладьи перламутра и слоновой кости. Не изукрасил он их и серебром. Аль-Апсар не стал разглядывать фигуру. Просто поставил ее против черного же короля. Рядом с серым ферзем.
– Я ведь давно знаю тебя, шефанго, – проговорил он вполголоса. – Давно. Это ты – Секира Ахмази, верно? Мы поняли это слишком поздно. А Барадский Лис только и ждет, чтобы я отвернулся. Но я не отвернусь. И мы с ним не будем ссориться. Пока. Ты – черный, как этот король. И ты на стороне белого коня. И вместе вы служите серому визирю. Так нельзя, шефанго. Нет, нельзя. Я думаю, будет вот так.
Исман взял черного ферзя.
– Барбакиты. – Он покачал фигуру в пальцах, рассматривая ее так же придирчиво, как коня и короля. – Моя сила. Моя власть.
Окончательно перемешав все, что еще оставалось от соблюдения правил если не игры, так хотя бы расстановки сил, поставил фигуру возле черной ладьи.
Серый ферзь. Белый конь. Черные ферзь и ладья.
Король-Зигфрид казался маленьким и жалким.
Исман кивнул.
Потом одним движением смел с доски все фигуры. Встал. Повел крючковатым носом.
Что толку смотреть на мертвые шахматы? Это всего лишь разминка для ума, а скоро начнется настоящая игра. Двое нелюдей прибыли в Эрзам. И они искали Аль- Апсара. Искали, понятия не имея, кого разыскивают.
– Они здесь, господин, – выдохнул раб, появляясь перед Аль-Апсаром.
– Пусть войдут.
Когда нелюди, согнувшись под невысокой притолокой, вошли в просторную комнату, исман поднялся им навстречу. Поначалу Аль-Апсар вставать не хотел, но, увидев двух гигантов, просто не смог усидеть. Сам себе показался маленьким и ничтожным. От того, что он встал, это ощущение не пропало, но, по крайней мере, уменьшилось.
– Мир вам, чужеземцы.
– Мир вам, почтеннейший. – Пришелец в маске ответил на исманском. Второй промолчал. Только кивнул коротко. Небрежно.
– Садитесь, уважаемые. – Аль-Апсар был серьезен, но приветлив и дружелюбен. – Вы пришли по делу, но о делах не говорят, пока хотя бы не выпьют. Что вы предпочитаете? Вино? Или водку Опаленных? Господин не говорит на исманском? – «Султан» вопросительно взглянул на Элидора. Эльф поймал его взгляд. Покосился на спутника.
– Не говорит, – ответил шефанго.
– Ну что ж. В таком случае будем говорить на общем. К сожалению, я знаю его не так хорошо, как вы, уважаемый, знаете наш язык. – Он поклонился Эльрику.
Бесшумные, словно из воздуха возникшие рабы разливали вино. Расставляли блюда с фруктами и сладостями.
– Угощайтесь. – Аль-Апсар первым взял кубок. Он слышал, что бессмертных не берут яды. Шефанго не берут совсем. Эльфов – почти совсем.
Он не собирался проверять эти слухи. А эльф, Элидор, так его имя, чуть напрягся, когда увидел расставленное угощение. Как будто не знает, что его нельзя отравить.
– Я рад видеть вас своим гостем. – Аль-Апсар смотрел на де Фокса со странной смесью доброжелательности и любопытства. – Вы когда-то сильно мешали нам. Очень сильно. К счастью, я не застал те времена.
– Да уж. – Эльрик кивнул, доставая трубку. – Застали бы – здесь бы вас не было. Верхушку я убивал в первую очередь.
– А… зачем, позвольте узнать? – В голосе «султана» был искренний интерес.
– Вы мешали.
– Вам?
– Нет. Моему начальству.
– Ах, да. Бешеный Мамед. Мы смогли договориться.
– Я знаю. – Шефанго кивнул, игнорируя вопросительные взгляды Элидора. Ясно было, что эльф не понимает, зачем сидеть здесь и предаваться воспоминаниям, потягивая вино, если они пришли с конкретной целью и у них не так много времени.
Давать объяснения сейчас было бы неразумно.
– Вы искали меня. Я искал вас. – Аль-Апсар кивнул рабу, принесшему кальян. Затянулся.
Эльрик молчал. Элидор тоже. Оба спокойно ожидали продолжения. Император чуял людей вокруг. Стражу. Хорошо вышколенную стражу, которую ни увидеть, ни услышать было невозможно. Только почуять – тем самым шестым чувством, которое подвело его когда-то дважды за один-единственный час.
Аль-Апсар не мог видеть выражения лица шефанго. Маска. Это сильно мешало. А красные глаза оставались мертвыми, и даже понять, куда смотрит собеседник, было невозможно. Кажущаяся молодость обоих сбивала с толку. Постоянно приходилось напоминать самому себе, что даже эльф, который казался совсем мальчишкой, наверняка уже прожил на свете дольше, чем отпущено самому Аль-Апсару от рождения и до смерти. Что же до шефанго… Такое количество лет исман был не в силах даже вообразить.
– Вы нужны мне. – «Султан» в упор взглянул на де Фокса. И заговорил на исманском, словно забыв о присутствии Элидора, – Вы вмешались в нашу игру и даже сумели выиграть одну партию. Но вы выбрали не ту сторону. Драться на стороне Пламени не пристало шефанго. Или действительно есть третья Сила?
