Пьер Эжени заметил вытащенный шприц и сник.
— Ладно, все, спасибо, — сказал он. — Я понимаю, что все, что вы здесь услышали, звучит сумасшедшим бредом. Это действительно похоже на бред... Но это правда.
— И все же вы бы зашли к нам, — сказали на прощание психиатры. — С такой работой...
— Зайду, обязательно зайду, — пообещал Пьер Эжени.
Но пошел не в больницу, пошел в русское консульство к своему приятелю и консультанту по России Константину. Потому что с русскими, наверное, могут разобраться только русские.
— Ха! — быстро все понял Константин. — Вы что, ему поверили? Да он просто Ваньку ломает... Это выражение такое, которое обозначает, что он вас за нос водит. Ну то есть обманывает.
— Почему ты так решил? — чуть даже обиделся Пьер.
— Потому что невооруженным глазом видно! Он же анекдоты вам травит — про мужа, жену и любовника. У нас же там, в России, половина анекдотов про это.
Джон Пиркс срочно вылетел в США.
— Бумагами его не вытащить! — категорически заявил начальник Восточного сектора. — Этот Иванов им, видно, здорово насолил, и так просто они его не отдадут.
— А если надавить на высшем уровне?
— Может, еще шестой американский флот туда по — слать? Нам теперь чем меньше начальство тревожить, тем спокойней. Зачем лишний раз волну гнать, напоминая о провале операции “Гамбит-2”?
— Это верно.
— Поезжай туда сам и попробуй утрясти дело по-тихому. Если не удастся — потроши Иванова на месте. Бумаги мы тебе выправим такие, что отказать тебе они не смогут...
— А дальше?
— А дальше посмотрим...
И ответственный чиновник Минюста США Джон Пиркс срочно вылетел в Европу.
Глава 53
В последнее время к Пьеру Эжени зачастили гости.
— Европейское информационное агентство, — с апломбом представился по домофону очередной визитер, предъявив глазу видеокамеры бумаги на незнакомом языке, распечатанные на скверном ксероксе.
— Какое Европейское? — переспросил Пьер, потому что не слышал ни о каком таком агентстве.
— Не ваше Европейское... — слегка стушевался незнакомец. — Наше Европейское. Русское.
Хотя какое может быть русское — если Европейское, то и значит Европейское! Европа, она одна...
— Тогда уж, скорее, Азиатского, — предложил свой вариант названия Пьер Эжени. — Россия ведь, кажется, находится больше в Азии, чем в Европе?
— Ну да, — мялся представитель самозваного агентства. — Но все же позвольте задать вам несколько вопросов?
— Мне жаль, но по поводу Иванова я ничего сказать не могу, — попрощался Пьер Эжени.
— А как вы... Как вы догадались?.. — совсем растерялся не допущенный в дом незнакомец...
Догадаться было несложно, так как это был четвертый журналист из России, которого интересовал Иванов. И все они, как один, представлялись руководителями Европейских и Мировых агентств и предлагали платить рублями.
Пьер спустился в гараж, сел в машину и выехал на улицу. Где чуть не врезался в бок микроавтобусу.
— С дороги! — сигналил и махал рукой Пьер. Но микроавтобус оставался на месте. А к дверцам с двух сторон бежали молодые, дорого одетые ребята.
— Мы хотим у вас кое-что узнать, — на ужасном французском языке кричали они через окна.
— Вы русские журналисты? — догадался Пьер Эжени. Парни растерянно закивали.
— Хотите узнать про Иванова? Снова закивали.
— И предлагаете рубли?
— Нет, нам удобнее доллары, — обрадовались парни.
И замахали в воздухе пакетом, в котором сквозь пленку просвечивали пачки долларов.
Одного вида пакета с долларами было довольно, чтобы Пьеру навсегда потерять работу.
— Нет, нет, не надо! — закричал Пьер, испуганно мотая головой. И, сдав назад и сминая клумбу, вырулил на дорогу. Парни бежали рядом, стучали в стекла и о чем-то кричали.
— Нам только с ним поговорить!..
Днем позвонил русский приятель Константин.
— Надо бы увидеться, — сказал он.
— Приходи ко мне на работу, — предложил Пьер.
— Нет, на работу не хочу, давай встретимся где-нибудь на нейтральной почве.
Раньше Константин никогда не предлагал встречаться где-нибудь, кроме работы. Раньше Пьер предлагал.
Все это было странно...
Но стало еще более странно, когда они сели за столик и Константин, остановив Пьера, сделал заказ.
— Сегодня угощаю я!
— Ты получил повышение по службе? — пошутил заинтригованный Пьер.
— Ага... Держи карман шире!..
— Зачем карман шире? — не понял Пьер.
— Так говорят у нас, когда ничего не светит. И мне не светит! Я как сидел в вашем паршивом Париже, так и буду сидеть до самой пенсии.
— Париж паршивый? — не поверил Пьер, памятуя, что Париж называют столицей мира.
— Ну конечно!.. Мне бы лучше куда-нибудь в Азию или на худой конец в Африку.
— Разве Африка лучше Парижа? — поразился Пьер.
— Хуже, конечно, но там бы я толкнул партию танков или ракет какому-нибудь шейху или вождю племени, купил акции “Майкрософт” и жил на проценты в полное свое удовольствие. Не исключено, что в Париже. А здесь, да на моей должности, капиталов не сколотишь.
Пьер посочувствовал неудачливому дипломату.
Но сочувствия тому было мало.
— Кстати, ты мне можешь помочь, — сказал Константин.
— Поехать в Африку?
— Нет, заработать в Париже.
И Константин махнул кому-то рукой.
Обычно после этого появлялась “случайно проходившая мимо жена”. Но на этот раз появилась не жена.
К столику подошел и, не здороваясь и не спрашивая разрешения, плюхнулся в кресло крепкого вида мужчина с синими рисунками татуировок на руках.
— Мой русский друг, — представил его Константин.
— А этот фраер нас не заложит? — спросил мужчина по-русски, беспокойно оглядываясь по сторонам.
— Он сердечно приветствует вас, — перевел Константин и улыбнулся.
Пьер кивнул в ответ и тоже улыбнулся.
— Короче, скажи ему, что, если он сдаст нам Иванова, мы отстегнем ему кучу бабок, — вновь открыл рот мужчина.
Пьер расслышал имя “Иванов” и напрягся.
— Он поздравляет вас с поимкой русского гангстера Иванова, — перевел Константин.
Пьер чуть успокоился. И зря успокоился.
— Кто он, этот твой друг? — поинтересовался он.
— Вообще-то бандит, — ответил Константин. — Русский бандит. Но в данном случае чрезвычайный и полномочный посол.
