интенсивной воздушной атаки маленького конвоя. Ледяные поля вынудили корабли подойти намного ближе к норвежским аэродромам, особенно к аэродрому Банак, чем это предусматривалось вначале. Через час Рич донес, что конвой идет юго-западным курсом со скоростью 10 узлов. Курс этот вел прямо на Банак.
На аэродроме Банак около сорока пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс-88» поспешно приняли бомбовый груз и заправились топливом, чтобы вылететь на последнее боевое задание по разгрому надоевших остатков конвоя PQ.17. Рич сообщил в Нарвик, что на месте дул небольшой ветер, а видимость увеличилась до двадцати миль. Над конвоем уже кружились два самолета «блом и фосс». За несколько минут до полуночи на 10 июля Рич донес еще раз: конвой все еще шел в юго-западном направлении, пять кораблей охранения строем фронта впереди и три торговых судна позади них. Вскоре Рич радировал: «Приближаются „юнкерсы“ для атаки. Буду продолжать передавать сигналы наведения. Сигналы бедствия глушатся».
Незадолго до полуночи на 10 июля на союзных торговых судах в группе «Замалека» прозвучал сигнал боевой тревоги, отбоя которой не давалось в течение нескольких следующих суток. Приближались самолеты противника. На ноках рей кораблей и судов снова взвился флаг «Q» — «воздушная атака неизбежна». На этот раз каждый моряк понимал, что борьба будет очень трудной и ожесточенной, так как конвой находился слишком близко, к немецким аэродромам, и поэтому самолеты не дадут никакой передышки. Конвой находился всего в 140 милях от Мурманска, когда за несколько минут до полуночи появились первые пять «юнкерсов» с аэродрома Банак. Санитары корабельных лазаретов раздали тампоны из ваты морякам, у которых не было специальных резиновых наушников; из моряков, подобранных с потопленных судов, сформировали партии для подноса боеприпасов к артиллерийским установкам и пулеметам. Вечернее небо ярко освещалось изумительным полярным солнцем, когда на расстоянии двадцати миль показались первые, летевшие на высоте около трехсот метров «юнкерсы» 2-й эскадрильи 30-й бомбардировочной эскадры; моряки сразу поняли, что это не торпедоносцы, как ожидали, а пикирующие бомбардировщики.
Вскоре самолеты, набрав высоту, уже кружились над конвоем, выбирая себе наиболее подходящие цели.
Сгруппировавшись с правого фланга конвоя, самолеты неожиданно спикировали вниз, целясь на корабли и суда в центре походного порядка. Ни одна из сброшенных ими бомб в цель не попала; все они взорвались рядом с судами, подняв в воздух огромные столбы воды. Стрельбу по самолетам вели из всех корабельных средств защиты, включая пистолеты, и шум от этого стоял невероятный, однако визг падающих бомб был хорошо слышен, несмотря на стрельбу и на заткнутые уши. «Нашу проклятую автоматическую многоствольную установку опять заклинило», — записал Карадзс. Над конвоем уже появилась новая волна самолетов. Они сменили тактику и на этот раз заходили одновременно с нескольких направлений, нанося удары не только по судам, но и по кораблям охранения. Один из них взвился ввысь, а затем камнем устремился на 5060-тонное американское судно «Хузиер», шедшее в середине.
Вот что написал об этом начальник военной команды «Хузиера»: «Затем они вошли в пике на высоте приблизительно тысяча метров и начали сбрасывать бомбы. Артиллеристы 12-мм автоматической пушки открыли огонь, хотя хорошо понимали, что на этой дистанции их снаряды цели не достигнут; всего было сделано около 3500 выстрелов.
Первая серия из трех бомб упала в воду приблизительно в пятидесяти метрах слева по носу, не причинив никаких повреждений. Вторая серия ударила в воду буквально в двух метрах от шлюпочной палубы на правом борту. Взрывом этих бомб судну и оборудованию причинен значительный ущерб. Взрывная волна сбила с ног несколько человек на палубе. Бомбы третьей серии взорвались в двадцати метрах от средней части левого борта.
На мостик доложили, что от взрывов разошлись некоторые швы в обшивке корпуса судна. Главный механик спустился вниз, чтобы определять, сможет ли „Хузиер“ продолжать свой путь; он заключил, что дальнейшее использование судна невозможно. Самолеты все еще кружились над нами, а на расстоянии шести-семи миль от нас виднелась подводная лодка в надводном положении.
„Хузиер“ остановился и остался один. Конвой продолжал двигаться вперед. Капитан решил поэтому дать команду покинуть судно»
Однако «Хузиер» все еще оставался на ровном киле, я его внешний вид вовсе не говорил о тон, что с ним покончено. Еще один «юнкере» сбросил на него бомбы, но ни одна из них в цель не попала. Но устаревший транспорт не мог больше вынести таких испытаний. На помощь к нему выслали сторожевые корабли «Поппи» и «Ла-Малоне». Последний застопорил машины около спасательных шлюпок «Хузиера» и принял всех американских моряков к себе на борт. Теперь на палубах «Ла-Малоне» находилось не менее 129 спасенных.
Командир «Ла-Малоне» лейтенант добровольческого резерва Бидуэлл до войны служил на торговом флоте и поэтому хорошо разбирался в возможностях спасения судна. Он подвел «Ла-Малоне» к борту «Хузиера» и заявил своему старпому: «Я думаю, что мы сможем взять его на буксир». На американский транспорт высадили группу моряков в составе старшего помощника командира «Ла-Малоне», механиков с «Хузиера» и нескольких человек из экипажа «Джона Уайтерспуна»; они получили приказ Бидуэлла попытаться привести двигатели судна в рабочее состояние. Эта попытка не увенчалась успехом, но старший помощник доложил Бидуэллу, что «Хузиер» останется на плаву и его можно буксировать. На сторожевом корабле это сообщение вызвало возбуждение. Приготовили буксирный трос и подали его на американский транспорт.
«Поппи» все это время ходил вокруг, осуществляя противолодочный дозор.
Через некоторое время сигнальщики обнаружили всего в четырех милях за кормой немецкую подводную лодку, которая явно шла на сближение. Находившуюся на «Хузиере» группу моряков немедленно возвратили на «Ла-Малоне», а буксир отдали.
Сознавая, что у него мало топлива и что надводная скорость противника выше скорости его сторожевого корабля, Бидуэлл лишь сделал вид, что намеревается атаковать подводную лодку. Никакими другими средствами, которыми можно было бы заставить лодку погрузиться, Бидуэлл не располагал. Вопрос был решен, однако, радиосигналом от командира конвоя, который приказал Бидуэллу потопить «Хузиера» и присоединиться к конвою. «Ла-Малбне» отошел на безопасную дистанцию и открыл по «Хузиеру» огонь из своей 100-мм пушки; В транспорт летели снаряд за снарядом, и он уже весь был охвачен пламенем, но идти на дно не хотел. Наблюдая эту печальную сцену, некоторые из спасшихся моряков «Хузиера» прослезились, другие были подавлены сознанием того, что теперь пройдет немало времени, прежде чем они снова попадут в Соединенные Штаты. Во время конвойных операций редко бываешь свидетелем каких-нибудь захватывающих сцен, чаще всего это дело нудное и скучное; но топить свое судно на глазах издевательски усмехающегося противника «это уже чересчур». Рич радировал в Нарвик, что видит объятый пламенем транспорт и стоящие около него два эскортных корабля; остальные корабли и суда скрылись в южной части горизонта; за ними продолжают следить три разведывателъных самолета.
Волна за волной в условиях ясной догоды немецкие самолеты продолжали ожесточенные атаки оставшихся кораблей и единственного судна маленького конвоя на их последнем отрезке пути в Иоканку и к входу в Белое море. С аэродрома Банак в этой операции принимали участие тридцать восемь «юнкерсов» из 1-й и 2-й эскадрилий 30-й бомбардировочной эскадры. Самолеты атаковали теперь, пользуясь лучами спустившегося к горизонту солнца, которые не позволяли сигнальщикам и артиллеристам обнаруживать их заблаговременно.
Маленькие корабли охранения и их экипажи впервые имели дело со столь решительно и настойчиво атакующими пикирующими бомбардировщиками; немецкие самолеты оставляли неизгладимый след на моральном состоянии моряков. На одном сторожевом корйбле рядовой, ничем не отличавшийся до этого от других, помешался; его пришлось запереть в каюте и держать там до тех пор, пока не прекратились атаки.
В 01.50 10 июля одиночный «юнкерс» сбросил три бомбы, которые взорвались в десяти метрах от кормы «Эль Капитана». В ахтерпик начала поступать забортная вода, затопило кубрик артиллеристов, но многострадальное судно — единственное в этом маленьком конвое — вынесло и этот удар. На спасательном судне «Замалек» капитан английских военно-воздушных сил лег на спину на компасной площадке и всякий раз, когда приближался бомбардировщик, выкрикивал команды капитану судиа, а Моррис в свою очередь передавал их рулевому; маленький корабль, таким образом, удачно уклонялся от атак и лавировал между поднимавшимися от взрыва бомб водяными столбами.
