— И все? — разочарованно протянул он. — Надо же, какой я приличный. Старею, наверное. Хотя, конечно, еще не вечер. Времени впереди полно.
И хорошо, подумала я. Оставайся сколько хочешь.
— А теперь, Люси, можно мне насладиться прелестями твоей ванной?
— Дверь прямо по коридору, увидишь.
— Только, Люси, лучше я сначала прикрою срам.
Я поспешно приподнялась на локте, чтобы успеть взглянуть на его срам, покуда он не прикрыт, и увидела, что среди ночи Гас разделся и сейчас на нем нет ничего, кроме трусов. Тело у него было просто восхитительное: чудесная гладкая кожа, сильные руки, узкая талия, плоский живот. Как следует разглядеть ноги мне не удалось, потому что Гас, не мудрствуя, буквально лег на меня, но, если они такие же, как и все остальное, то лучшего и желать нельзя.
— Надень мой халат, он висит за дверью.
— А если я наткнусь на кого-нибудь из твоих соседок? — с притворным ужасом спросил он.
— И что с того? — хихикнула я.
— Застесняюсь. А они, они… знаешь, подумают обо мне всякое разное.
Он повесил голову и потупился — сама скромность.
— Какое всякое? — рассмеялась я.
— Ну, где я провел ночь… И мое доброе имя погибнет навеки.
— Не бойся, если кто-нибудь что-нибудь скажет, я защищу твою честь.
У него был такой приятный голос и такой чудесный выговор, что хотелось слушать и слушать без конца.
— Классный халат! — воскликнул Гас. Халат был белый, махровый, с капюшоном. Гас надел капюшон и медленно, враскачку, пошел вокруг кровати.
— Люси, ты не состоишь в ку-клукс-клане? — спросил он, глядя на себя в зеркало. — Горящие кресты под кроватью случайно не держишь?
Я улыбнулась ему, откинувшись на подушки. Я была счастлива.
— Ладно, — сказал он, — я пошел.
Затем открыл дверь спальни и тут же в испуге захлопнул.
Я подскочила на кровати.
— Что там?
— Тот человек! — в ужасе проблеял Гас.
— Какой человек?
— Тот верзила, что украл пиво твоего друга и мою бутылку вина. Он стоит прямо за дверью!
Значит, Дэниэл остался на ночь. Интересно!
— Я сейчас все тебе объясню, — начала я.
— Это он, Люси, клянусь всеми святыми, — твердил Гас, не слушая меня. — Разве что у меня опять галлюцинации…
— Никаких галлюцинаций у тебя нет, — отрезала я.
— Тогда нам надо поскорее выставить его отсюда! Иначе он тут у тебя камня на камне не оставит, всю мебель из квартиры вынесет, ей-богу! Видал я таких. Настоящие профессионалы…
— Нет, Гас, пожалуйста, помолчи и выслушай, — возразила я, стараясь говорить серьезно. — Ничего он у меня не украдет: он и есть мой друг. Его зовут Дэниэл.
Гас долго осмысливал мои слова.
— О боже, — простонал он наконец.
Затем согнулся пополам, рухнул на кровать и закрыл лицо руками.
— Боже мой! Я обвинил его в краже его собственного пива, а потом все пиво выпил сам. И еще взял бутылку вина, что принесла его девушка…
— Она не его девушка, — неуверенно возразила я, — хотя теперь, может, уже и его…
— Та страшноватая блондинка?
— Гм, да.
Довольно точное описание для Карен.
— Поверь мне, — внушительно произнес Гас, — она его девушка, точно говорю, если только она вообще женского рода.
— Пожалуй, ты прав, — согласилась я.
А про себя подумала: надо же, как интересно, значит, он внимателен к мелочам и умеет быть проницательным? Как это сочетается с мотыльковой легкостью и веселыми безумствами? Или можно быть одновременно проницательным и безалаберным? Неужели такие крайности уживаются в одном человеке?
— Обычно я не такой гадкий, Люси, честное слово, — клятвенно заверил он. — Это все наркотик. Наверное.
— Да ничего, — с чувством легкого разочарования ответила я.
— Я должен извиниться перед ним, — вскочив с постели, заявил он.
— Не надо, — остановила его я. — Ложись обратно. Для извинений час слишком ранний. Успеется.
Гас еще немного потоптался у двери с огорченным и подавленным видом, приоткрыл ее, выглянул.
— Ушел, — с облегчением сказал он. — Путь в ванную свободен.
И выскользнул в коридор.
Пока его не было, я лежала в постели, весьма довольная собой. Надо признаться, я обрадовалась, когда ему стало стыдно за то, как он поступил с купленным Дэниэлом «Гиннессом». Значит, приличный человек.
И неглупый — быстро раскусил Карен.
Он оказался даже симпатичнее, чем мне помнилось со вчерашнего вечера: улыбчивый, привлекательный, и глаза уже не такие красные.
Интересно, что будет, когда он вернется из ванной? Оденется и убежит, неловко уклонившись от обещания позвонить вечером? Почему-то мне казалось, что нет. Я надеялась, что нет.
Не было этого ужасного, грязного ощущения, часто сопутствующего пробуждению в воскресное утро в собственной постели рядом с абсолютно незнакомым человеком либо в постели абсолютно незнакомого человека.
Гас, по крайней мере, дождался, пока я проснусь. Не выбрался осторожно из-под одеяла, не оделся бесшумно в темноте, не зажигая света, не выскочил из квартиры, сунув трусы в карман пальто и забыв часы на моем ночном столике.
Да, разбудил меня не стук захлопнувшейся за ним входной двери. Учитывая мою печальную статистику отношений с мужчинами, такое начало можно считать обнадеживающим.
С Гасом я чувствовала себя спокойно и естественно. Даже не нервничала. Ну, почти.
Он вернулся из ванной без халата, с розовым полотенцем на бедрах, блестя мокрыми волосами, чистый и благоухающий.
Подозрительно благоухающий.
Насчет его ног я не ошиблась.
Роста он был невысокого, но прекрасно сложен и мужчина на все сто.
Меня вдруг зазнобило и охватило нетерпение… ну… узнать его поближе.
— Люси, перед тобой человек, который в данный момент своей жизни лишен почти всех покровов. — Он ухмыльнулся, явно очень довольный собой. — Лишенный покровов, вымытый гелем для душа, намазанный увлажняющим кремом, умащенный благовониями! Да! Выбирай любое, все это я проделал над собой в последние десять минут. Помнишь те дни, когда просто мыться было единственным, что от нас требовалось в ванной комнате, Люси? Они ушли и не вернутся. Мы обязаны шагать в ногу со временем, не так ли, Люси Салливан?
— Так, — хихикнула я. Он был такой смешной.
— Мы должны идти вперед, ибо вода не течет под лежачий камень, верно, Люси Салливан?
