Одна прядь волос у него завивалась колечком. Лизе захотелось накрутить ее на палец.
– Ну, так что же? – снова спросил Джек.
Лиза взглянула на зеленый стебелек в его руке. Такое ощущение, будто они разговаривают на секретном языке.
– Не знаю.
Он смял стебель пальцами, растер и поднес к ее лицу. Близко-близко.
– Понюхайте.
Она вдохнула с закрытыми глазами, пытаясь учуять запах его кожи, и победоносно сказала:
– Кориандр!
За что была вознаграждена второй улыбкой. Когда Джек улыбался, у него как-то особенно изгибались уголки губ…
– А вот базилик, лук-порей и тимьян, – продолжал он. – Можете пользоваться, когда готовите.
– Ага, – улыбнулась она. – Могу посыпать зеленью то, что заказываю с доставкой на дом.
Притворяться перед ним смысла не было. Дни, когда в любовной одури ей хотелось самостоятельно готовить еду любимому человеку, давно прошли.
– Вы не готовите? Лиза покачала головой:
– Времени нет.
– От всех женщин теперь это слышу, – усмехнулся он.
– А… Мэй готовит?
Большая ошибка. Лицо у Джека мгновенно стало непроницаемым и строгим, как всегда.
– Нет, – отрезал он и, помолчав, добавил: – Во всяком случае, для меня – нет. Ладно, пойдемте. Ну, что скажете о доме? – спросил он, когда они зашли внутрь.
– Мне нравится, – соврала Лиза. Дом был лучшим из всех, что она успела посмотреть, но этого явно недостаточно.
– Да, доводов в его пользу много, – согласился Джек. – Арендная плата нормальная, район приличный, можно ходить на работу пешком.
– Верно, – сказала Лиза так мрачно, что совсем сбила его с толку. – И каждый раз экономить фунт десять пенсов на проезд.
– Это столько стоит? Я-то сам обычно на машине, поэтому не знаю…
– В день выходит два двадцать.
– Да, наверное…
– То есть одиннадцать фунтов в неделю. Знаете, сколько можно этак скопить за всю жизнь? Целое состояние.
И от души расхохоталась, видя, с каким трудом Джеку дается заинтересованное выражение лица. Отсмеявшись, она рассказала о разговоре с занудой Джоанной, о своих мытарствах с поиском квартиры, о чудаке из Лэнсдон-парка, который держал дома змею и выпускал ее погулять по гостиной, о доме в Боллсбридже, разоренном, как после кражи со взломом.
– Что ж, можете въезжать хоть завтра, – сказал Джек. Затем встал и принялся смущенно копаться в карманах, звеня мелочью. Лиза хорошо знала, что это такое. Так ведут себя все мужчины, когда им не хватает смелости пригласить на свидание. Она видела, какая борьба отражается в его глазах, как напрягаются мускулы, точно перед прыжком.
«Ну же, не тяни», – беззвучно взмолилась она.
Взгляд Джека прояснился, и все его напряжение куда-то пропало.
– Я довезу вас до вашей гостиницы, – сказал он. Лиза поняла. Она чувствовала, что его к ней тянет, но и все, что мешает ему, ощущала тоже. Они не только вместе работают; он встречается с другой. Ничего, неважно. Она его обаяет, очарует, уничтожит все преграды. И еще получит удовольствие: влюбляя в себя Джека, отвлечется от тяжелых мыслей.
– Спасибо, что нашли мне жилье, – обворожительно улыбнулась она.
– Что вы, мне приятно вам помочь, – сказал Джек, – и, если что-нибудь понадобится, спрашивайте, не стесняйтесь. Сделаю все, что могу, чтобы облегчить вам переезд в Ирландию.
– Спасибо.
И улыбнулась еще раз, еще более игриво.
– У вас много работы, и вы слишком нужны «Колин», чтобы тратить свое время на поиски квартиры.
«Ого, даже так!» – изумилась Лиза.
Забравшись с ногами в кресло, Лиза курила и смотрела в окно на Харкурт-стрит. Ее беспокоила совесть. Чуть-чуть, почти неощутимо, но сам факт, что совесть пробудилась, заслуживал отдельного внимания. А все из-за этой клуши Эшлин. На ней просто лица не было, когда Лиза выдала ее идею.
Ну что ж такого, часто так и бывает. Потому Лиза – главный редактор, а Эшлин – подай-принеси. Просто Лиза задергалась, когда Джек рассказал о положении дел с рекламой. Надо было спасаться любой ценой, тут уж на все пойдешь.
