верхнюю палубу, а на «Теночтитлане» ремонтируют фиксатор бакового люка. Пара боевых корабликов тамбовского флота всегда присутствуют здесь в период его пребывания в этом городе.
На рейде устраивается военный трехмачтовик, пришедший из Европы. Завозят якоря, натягивают канаты. Фрегат или линкор – кто его разберет? Не интересовался он тонкостями. Но посудина здоровенная с высоченной кормой, похожей на дворец, и какой-то деревянной теткой, ухватившейся за бушприт, чтобы не грохнуться в воду. Народ на палубе весь в галунах и перьях, галдеж стоит, как в курятнике. На воду спущена просторная лоханка, в которой занимают места гребцы, разряженные шибче, чем тропические попугаи.
Правее, у торговой пристани небольшой кран наполняет трюм пузатого парусника клетями, где ровными рядами угнездились квадратные керамические штофы со спиртовой настойкой дубовой щепы. Наклейки на них разные, в зависимости от того, в какой стране предполагается продать товар. До порта назначения этот бухловоз и другие суда с тамбовскими грузами сопроводят «Кеацкоатль» и «Киргудуц». Первый построенный на верфи Бревнодорожного Кордона боевой кораблик оказался удачным, и в дальнейшем мастер вносил в его конструкцию улучшения, не носящие принципиального характера. Так что боевой флот Тамбовщины состоит из однотипных канонерок, каждая из которых на современном театре военных действий способна выполнить любую задачу – сжечь порт или потопить флот.
Они не швартуются к причалам в чужих гаванях и не принимают на борту гостей. Заходят ненадолго на рейды, но их команды на берег не сходят. Тут служат семьями, а экипаж из двенадцати взрослых и нескольких детишек размещен без тесноты. Припасов на полгода, в крайнем случае, задействуют опреснитель или поймают рыбку.
Боестолкновений с их участием не было ни разу. Вернее, выглядели эти соприкосновения непривычно. Если кто-то не слушался подаваемых тамбовцами сигналов, то на воду сбрасывалась мишень, а потом на глазах у упрямца с расстояния в пару километров превращали ее в пылающую груду обломков. Два ствола да по десять выстрелов в минуту – это любого впечатлит. Тем более что даже всплески промахов – это еще и выразительные огненные вспышки на воде.
Вразумленные такой демонстрацией мореплаватели, похоже, ни разу не сохранили эти встречи в тайне, поэтому с тамбовцами просто не связываются. И они ни с кем не связываются. Привели конвой, увели конвой. А в основном эти кораблики, держась обычно парой, прохаживаются вдоль восточного побережья Северной Америки с юга на север и обратно. Конечно, таким патрулированием обнаружить все попытки чужестранцев достичь зеленых берегов «дикого» континента невозможно. Но индейцы, живущие на побережье, могут подать сигнал дымом или по радио, у кого оно уже есть. Гонца прислать в ближайший лагерь Трусливых Койотов тоже не считают за труд. Денек-другой пешей прогулки для индейца не слишком обременителен. Или с самолета увидят чужой парус, если погода и техника позволяют. Самолетов, правда, пока мало, и летают они недалеко, но все вместе позволяет надеяться на то, что покой нелюбезных аборигенов незваные гости нарушают редко.
Мишка сейчас в национальной индейской одежде. Кожаные штаны с бахромой и курточка из легкого меха. С востока тянет прохладой, да и зима нынче. В конце концов, надо уважать время года. Лесная Ягодка показывает очередное свое художество. «Как гурон с ирокезом поругались» называется. Рассказ в картинках. Это книжка для индейских детей и европейцев, которые еще не знают грамоты. Под картинками короткие пояснения, чтобы можно было учить буквы и слова. Говорят, нынче выдрский в Европе входит в моду.
Книжки индейцы не набирают из литер, а пишут от руки красивыми буквами на прозрачной бумаге, а потом вместе с картинками вспышкой переносят изображение на металлическую пластинку, покрытую светочувствительной пленкой. Изображение травят и по получившимся клише печатают книжки. Испанцам много продают, французы покупают. Не только комиксы за океан уплывают, ребята с кафедры выдрского из Саваннского педагогического каждый месяц издают сборники индейского фольклора. Мишка с удовольствием читает, ждет, когда дело дойдет до «Песни о Гайавате». Или он опять со столетием что-то напутал?
Сан-Агустин – открытый порт. Очень мирный. Тамбовцы считают его своей юго-восточной окраиной, а испанцы – северо-западной точкой своей колониальной империи. Забавно здесь. Главное, никто не догадался провести по земле черту и назвать ее границей, так что передвигаются все без оглядки. Севернее бледнолицые не ходят. А южнее… ну кто же осмелится запретить индейцу идти туда, куда он желает? Флорида считается испанской, хотя другие поселения на ее территории населены в основном краснокожими.
Зато здесь бурлит грузопоток. Недорогие вина со всего окрестного мира перегружаются на тамбовские суда и доставляются в Саванну. Севернее Сан-Агустина индейцы чужие корабли не пускают. Все необходимое можно получить или заказать тут.
Оплату Тамбов принимает золотом. Его ручеек постепенно крепнет. Номенклатура промтоваров, поставляемых за океан, постоянно растет. Пудры, кремы, перевязочные материалы и антисептики, анальгетики и крепеж, инструменты, чернила и краски. Всего не упомнишь. Много предметов роскоши – имеются в виду изделия кустарей. Мода на вещицы из страны, где живет маленький ирокез, который уже пятнадцатый комикс пытается поймать большую рыбу, все не проходит и не проходит. Шахматные фигурки- индейцы вообще нарасхват.
Висячие замки последнее время покупают. В Тамбове ими не пользуются, но кто-то из побывавших тут мастеров увидел, сделал, ну и понеслось. Часы, хоть и уходят на минуту в сутки, но покупаются быстрее, чем производятся. Они умещаются в кармане и редко ломаются. Кум Тыква колдует сейчас над прессом для штамповки мелких зубчаток.
В домах знати входят в моду столовые приборы из драгоценной нержавейки. Королям, герцогам, графьям всяким в Тамбове изготавливают огромные наборы по эскизам лучших художников Старого Света.
Но выше всего ценится бижутерия из алюминия. Своим нетускнеющим блеском поверхность невесомых серег обязана пленочке, которой покрывается после полировки. Этот металл получается в лаборатории с использованием гальванических элементов для электролиза расплава. Так что его высокая цена отнюдь не спекулятивна. Выход металла крошечный.
Не все, однако, удается. Вакуумные диоды так и не заработали, похоже, не сумели их как следует откачать. Неважно выходят шерстяные ткани, авиадвигатели капризничают, в основном из-за проблем в области системы зажигания. Дизельные же надежны, экономичны, но тяжелы и маломощны. Мишка время от времени участвует в мозговых штурмах, посвященных решению таких вопросов. Случается, и дельное что-то присоветует.
Гасиенда считается богатейшим домом города. Конечно, полторы сотни слуг! На самом деле живущие под этой крышей люди ему не прислуживают. Дела у них. Разные. Да, много народу требуется для нормального функционирования медицинского исследовательского центра. Фармакология одна чего стоит. Тысячи наименований растений изо всех трех Америк, из Центральной в том числе. А по Мишкиной подсказке еще и с плесенью начали работы. Хирурги, цитологи, микробиологи, терапевты. Сайка по вечерам смотрит на него жалобно. Вздыхает. Ладно. Утром.
Большие хлопоты доставляет любопытство, проявляемое монархами Старого Света к делам тамбовским. Как только не извращаются, чтобы хоть что-то вызнать. Особенно интересный кадр – дон Хуан, что состоит в числе офицеров гарнизона. Есть подозрение, что он то ли из инквизиторов, то ли из иезуитов. Поди разбери, чем они друг от друга отличаются. Так вот, этот скромный человек подкупает окрестных индейцев, чтобы они погостили в Аппалачах, а потом рассказали ему, как там народ поживает. А то белые путешественники слишком надолго задерживаются в землях Северной Америки. Никак их назад не дождешься.
Среди Трусливых Койотов возня с агентами считается делом скучным, рутинным. В основном – это удел старших товарищей. Несговорчивые среди шпионов встречаются редко, так их приходится увозить на берега Большого Невольничьего озера – вспомнил Мишка его прошлое название, и там они находят свое счастье в работах по заготовке даров богатой северной природы. А сговорчивые учат инструкцию, в содержание которой Мишке приходится регулярно вносить изменения. Информационное оружие должно совершенствоваться непрерывно.
И это при том, что лично с доном Хуаном поддерживаются ровные приятельские отношения. Они частенько заходят друг к другу поболтать. Рассказал дону Хуану под огромным секретом, что его, Мишкина,
