зыркала.
— А причём здесь карьера? — маменька в недоумении.
— Она дочка осуждённых наркоторговцев, и, если Степан будет продолжать появляться с ней на людях, об этом неизбежно станет известно. А у меня появилась надежда на повышение. На второго заместителя первого помощника нашего шефа отыскался кое-какой компромат, так что непонятно, усидит ли он в своём кресле. Ну а моя кандидатура на этот пост, считай, очевидна.
— Да, пожалуй, связь такого рода тебе ни к чему, да и Стиву через год отправляться в университет с таким хвостом…
— Университет, это формальность, как и последний класс школы. Ты же понимаешь, что обеспечить сыну документы о сдаче экзаменов экстерном — это не такая уж и проблема. Важно то, что он уже на хорошем счету. Его через два раза не третий ставят начальником смены. Дефицит кадров у диспетчеров просто катастрофический, а он справляется, так что с ним уже толковали о переходе на руководящую работу. Представляешь? В его-то годы. Да о таком старте карьеры я даже мечтать не смел. Что ни говори, Стёпа у нас парень ответственный, старательный и способный.
— Весь в тебя, мой ненасытный!
Опять завозились. На этот раз супруги радовались друг другу значительно дольше и дышали тяжелее. Теперь Делла слушала звуковое сопровождение воссоединения влюблённых чуть отстранённо — нехорошо завидовать. Да и, признаться, сына своего они любят по-настоящему, что вызывает уважение. С другой стороны, если на то пошло, встречаться со Степашкой она может и тайком, и детишек нарожает, никого об этом в известность не ставя. Как Яга Ярну. Во! Опять разговаривают.
— И как же эту девицу убедить не тревожить больше нашего сына? — маменька ещё не вполне отдышалась.
— Бессмысленно убеждать её, — папенька тоже запыхался. — Пока она жива — Стёпа будет к ней стремиться. Он такой же однолюб, как и я.
— А что же тогда делать?
— Ты не беспокойся, милая, я обо всём позабочусь. Понимаешь, иногда отказывает любая техника, главное, чтобы случилось это вовремя.
— Но ведь это как-то слишком жестоко, мне кажется, — похоже, маменька сомневается.
— Поверь мне, я хорошо подумал. Другого варианта просто нет.
После нескольких минут тишины запись закончилась.
Итак, её попытались убить, чтобы не позволить ей испортить жизнь им и сыну. В голове у Деллы произошла цепь переключений, превращающих страх, возмущение и ярость в холодную логику:
Разбираться в технических деталях покушения можно будет позднее.
Терять Стёпку нельзя ни в коем случае.
Из поля зрения его родителей необходимо исчезнуть, причём так, чтобы даже «её парень» не смог проговориться о том, что они продолжают встречаться. Да. На меньшее она не согласна и категорически, часто и с огромным воодушевлением станет проделывать с их ненаглядным сыночком вот это самое, чем они занимаются по ночам в своей уютной спальне. Стоп! Кажется это уже эмоция.
Да, эмоция!
Но основополагающая и не подлежащая опротестованию.
Посмотрела на Ярна, на Ягу. Кажется, они на её стороне. Неважно, как попала к ним эта запись, но они поняли, что ей угрожает, и примчались быстрее собственного визга не для того, чтобы убедиться в том, что она жива. В этом легко удостовериться и с другого конца материка. Предстоят некие действия.
Ущелье Бедного Йорика было бы идеальной дорогой сквозь Большой хребет, если бы не такое огромное количество погибших в нём летательных аппаратов. Восемьсот метров над уровнем моря — идеальная высота. А вот крутые стены, сужения и «втекающие» в него с разных сторон широкие расщелины приводят к сильным и всегда неожиданным завихрениям воздуха, которые могут и опрокинуть машину, и швырнуть её на камни. Когда-то тут пытались летать, но длилось это недолго.
Собственно, окажись оно безопасным, столица планеты, возможно, оказалась бы немного южнее Пика Эскапизма, как раз в том месте, куда Делла сейчас направляется. Её параплан скользит между мрачных каменных стен и сильный попутный ветер подгоняет его так, что ни на секунду не позволяет рассеять внимание. Почти как в портике, только заметно жёстче, там скорость относительно земли была чуть не вчетверо ниже.
Мягкий удар справа — это поток холодного воздуха, разогнавшийся по склону, наверное, от самого ледника. Удачно сманеврировала, потому что приготовилась заранее. Сужение, плавный поворот, провал над разлившимся здесь студёным озерцом и сразу за этим — подброс. Тут ветер отклоняется вверх каменным завалом. Теперь — спокойный участок. И опять сужение.
Всё, расчётная точка. На дне ущелья такое чудовищное нагромождение огромных глыб, что ни одного шанса на приземление тут ни у кого нет. Сняла шлем и швырнула его вниз. За ним последовал купол параплана со стропами, которые она заранее частично перебила камнями а частично разорвала с помощью лебёдки. Всё, для остального мира она умерла. Спутники, не получая через положенные интервалы откликов, сообщат в диспетчерскую об устойчивой потере связи с ней и зададут район поиска. Но в этом хаосе провалов ничего не разыщут — иначе начнут погибать спасатели.
Отнесённый в сторону кусок прочной ткани с вырванными из него стропами, скорее всего, найдут. Разбившийся шлем, возможно, и засекут, если какой-то из его осколков застрянет где-то не слишком глубоко. Может быть, даже попытаются его вытащить, но ничего больше разыскать не смогут. Тем не менее, на выводах комиссии это не отразится. Её признают погибшей. И никому за это не попадет — диспетчерская запретила ей использовать этот маршрут, а потом ещё её и материли часа полтора всей сменой в промежутках между работой с другими бортами. Только когда вошла в ущелье перестали вызывать — профессионалы понимают, что на участках подобной сложности пилота отвлекать нельзя. А ведь будут переживать, жалко парней.
И Стёпку жалко, он быстро обо всём узнает от коллег. И за себя тревожно, дальше-то только на свой выпуклый глаз надеяться можно. Интересно, заглянет он к Яге? Или в себя уйдёт? Плохо она парня знает, а батюшка-то его за большого мужика держит.
— Здравствуйте, Ольга Петровна! — юноша на крыльце неважно выглядит. Вообще-то она надеялась на то, что он к ней зайдёт, но не так скоро. Сведений о смерти Деллы ещё даже в хронике не было, хотя, да, он же диспетчер, должен узнать раньше.
— Вы Аделаиду Ланскую знаете? — продолжил гость. Вот оно что, он не соболезновать пришел, не горем делиться, а сообщить о смерти девушки. Выходит — настоящий мужик этот пацан, не тряпка на ветру. На такой шаг не всякий решится.
Молча пропустила в дом, закрыла дверь: — Да жива твоя Деллка, — не может Яга парня томить. — Приходи послезавтра на поминки, скажу, как найти, только же смотри, ни гугу, а то сгубишь её. Никому ни слова. Горюй, как горевал, и чтоб мне без фокусов.
Потом прикладывала холод к бестолковке этого нескладёхи. Нет, святое дело подпрыгнуть от радости, но не в этих же домах, где такие низкие потолки. И этот дурень никак не мог согласиться с тем, что ни папе, ни маме, оплакивающим будущую невестку, нельзя даже намекнуть, что девушка, которая им так понравилась, вовсе даже не разбилась сдуру на параплане, а инсценировала свою гибель, чтобы спрятаться от очень сильного и опасного врага, гнев которого ненароком вызвала. Даже топнуть на него пришлось и сказать, что Делла сама так велела, а иначе не видать ему её ни в жисть.
Остров «Полигон» расположен в океане в паре сотен километров от Ново-Плесецка. Неприветливые скалистые берега с неудобными подходами с моря, гористый рельеф, оставляющий пригодными для посадки коптеров лишь небольшое количество площадок. Тем не менее, на нём довольно долго обитали военные — локаторщики, ракетчики, связисты. Гарнизон здешний считался не самым завидным местом службы, да и начальству не нравилось тут бывать. Позднее всех служилых перевели ещё восточней и, следовательно, дальше от берега, на остров Тэра. Вернее, на островки в его ближайших окрестностях. Произошло это всего
