несколько лет тому назад и старослужащие, помнившие место предыдущей дислокации, вспоминали о нём с теплом.
Вот вроде и дальше от столицы, а начальство к ним зачастило. В остальном же — никаких улучшений. Те же скалы и камень, скудная растительность и вдобавок к этому привозная с материка вода. Только строгостей прибавилось, да неустроенность быта приходится преодолевать, поскольку всё нужно отстраивать с нуля. Да ещё одновременно с переброской подразделений на вооружение поступила новая техника, так что старую по большей части оставили на покинутом месте, чтобы не тратить силы на перевозку. Всё равно под списание.
В этот период материально-техническое снабжение крепко обнадёжило военнослужащих повышенным вниманием к их запросам. Довольствие стало качественней, разнообразился рацион. То есть и плюсы были, и минусов хватало. Какое-то время взвод охраны ещё выставлял часовых у запертых ворот покинутых помещений, а потом весь остров был продан акционерному обществу с Земли вместе со всем, что тут ещё оставалось.
Само это общество на Прерии открыло контору в деловой части города и исправно вносило плату за аренду помещения. Движения средств на его счетах налоговое ведомство практически не обнаруживало — так, закупка оргтехники, средств связи, кое-какой электроники. Одним словом — тишь да гладь. Название: «Морковкин и К» вообще ни на что не намекало, так что интерес к событию быстро угас, тем более, что и сумма сделки не выглядела слишком впечатляющей.
Вот сюда на одну из коптерных площадок Делла и приземлилась. Три дня в пути её заметно утомили. Вернее день и две ночи. После своей «гибели» она перемещалась в свете луны, причём на малой высоте. Далеко расположенные локаторы её гарантированно не засекают, а вот попадаться на глаза случайному человеку не хотелось. Благо путь пролегал вдоль береговой кромки над самой полосой прибоя, то есть ориентироваться было несложно. А вот пока разыскала посреди океанского простора остров «Полигон» — понервничала. Летела ведь без электроники по счислению, и ветер мог сыграть с ней злую шутку, отнеся не туда, куда она рассчитывала. Но обошлось, нашелся искомый кусок суши, не пушинка, чай. Тем более, она подгадала добраться на рассвете, поэтому обзор расширился как раз к нужному моменту.
Из того, что ей об этом месте известно наверняка, это что ни людей, ни зверей здесь не обитает. Военные частенько охотились, когда тут жили. Первые годы. А потом надёжно всё истребили, что размером от кошки и больше. Грызунов извели, когда боролись за сохранность продуктов на своих складах — завезли с Земли хорьков, ну а те и слопали всех, а потом — кто с голоду сдох, кто приспособился кормиться тем, что иногда выкатывает прибой на крошечные здешние пляжи.
Ключом, что дала ей Яга, открыла дверь одного из домиков, щелкнула выключателем — как и положено, ничего не работает. Воды в трубах тоже нет. Ну и ладно. Сначала отдых, потом всё остальное.
Поверх пыльного матраса в спальне набросила свой плащ и блаженно вытянулась. Хлопоты потом.
Глава 8
Каникулы Аделаиды завершены
Что каникулы закончены, Делла поняла, когда осмотрела жилище. Если начались хлопоты по дому, то никакого отдыха уже не будет. Объём предстоящих работ оказался таким, что немалых усилий над собой стоило перебороть желание поселиться в пещере и готовить еду на костре.
Ужасный дискомфорт создавало полное отсутствие связи — она сама выключила всё, что только могло послать в эфир хоть какое-то сообщение. Естественно, при этом ждать посланий в свой адрес бессмысленно. Ни сети, ни кошелька, ни возможности с кем бы то ни было перекинуться словечком.
Волновалась за Стёпку. Если он сам не заглянет к Яге — будет её оплакивать и может наделать глупостей. Она просто не представляет себе, что он может отмочить, мало они ещё знакомы.
Наконец, чем ей питаться? Ну, подстрелит она птичку, может и рыбку сообразит, как поймать. Однако робинзонить совершенно не хочется. Как-то иначе она себе представляла свою будущую жизнь. Правда, пока немного прихваченной в дорогу еды в запасе имеется, но это максимум дня на три. И надо привести в порядок своё сознание, а то она просто не представляет себе, о чём думать. Прежде всего — принять лекарство от тоски и безалаберности.
Разыскала ведро, нашла хилый ручеёк, сочащийся неподалёку, и весь день отмывала дом. Давно заметила, что, когда руки заняты — в голове становится светлее, а на сердце — легче. И тут проверенный медикамент сработал. Напахаться — это очень эффективное успокоительное. В сон рухнула мгновенно — просторное жилище оказалось не только запылённым, но и в высшей степени обветшавшим по части состояния инженерных сооружений. Подробно не разбиралась, не всё сразу, но растрескавшиеся оконные и дверные уплотнители отметила уверенно, да и трубы выглядели подозрительно, а уж что касалось вентилей, то, хотя воды в магистралях и не было, но ощущение от хода рукоятки заставляло подумать недоброе.
Наутро начала ревизию электрохозяйства. Удивили алюминиевые провода. Нет, это не смертельно, даже в местах входа их концов в выключатели окисление практически незаметно, но это же — заря электрификации. А вот вполне современного вида выключатели, достаточно представительные внешне, оказались не просто барахлом, а барахлом непревзойдённым. Контакты почернели до полной потери проводимости.
Прокладки в кранах рассохлись настолько, что ничего кроме ужаса не вызывали — было ощущение, что в своё время их изготавливали по диверсионной технологии, чтобы самоликвидировались через самое короткое время. Или это специальный приём для постоянного поддержания в полной боевой готовности армейских сантехников?
И тут к ней пожаловали Рустамка и Климентий с авоськами и сумками. А следом за ними четыре крепких молодца втащили мешок картошки и пару пластиковых бочонков. О как! Не дадут ей друзья с голоду помереть. А как же с сохранением тайны её «гибели»? Не велели сумлеваться. Не выдадут. Они даже в разговорах между собой её Кларой называть станут, так сговорились.
Рустамка уже вернулась из своей кругосветки, потому, что через неделю путешествия поняла — нечего ей здесь делать. Тоска и одиночество — не её стихия. А море — да, любит она его. Но людей — тоже. Попробует себя в каботажном секторе, рыба и её лов не увлекают девушку.
Делла позавидовала подруге — вот ищет человек себе место в этой жизни. Такое, чтобы радостно было им заниматься. И парня себе ищет, пусть и методом перебора, но целеустремлённо. Хихикнулось даже. Бытует поверье, что у настоящего моряка в каждом порту — по жене. А, если моряк женщина, то, логика подсказывает… хи-хи.
А вот в её нескладной жизни всё наоборот. Попыталась выбрать себе занятие — а его пришлось бросить, практически даже не начав. И теперь непонятно чем заняться тут. Нет, что ремонтом — это очевидно. А потом, когда обживётся?
Со спутником жизни вообще полная неизбега. Кавалер к ней на голову рухнул, как с дуба. И из мыслей не уходит, и радости от него никакой — одни тревоги. Вот не Стёпка это, а просто рок какой-то. Не злой, а скорее нерешительный. «По воле нерешительного рока», — сложилась в голове строка, да на том полет фантазии и завершился.
— Мы тут на песчаной банке, что с юго-юго-востока, яруса ставим на тунца, — Климентий пояснил, когда парни вернулись к лодке и отчалили на промысел. — А ночуем на берегу, тут внизу на пляже, чтобы в гору не лазить. У Морковкина, понятно, разрешения испросили, так он не велел стесняться. Не возражает, одним словом. Плату за это назначил по копейке с рубля от выручки с продажи рыбы, что в водах острова наловили, так что бываем мы тут. Обычно, как доберёмся — стряпуху высаживаем и тогда уже снасти расставляем, потом пообедаем готовым, и отправляемся крючки проверять, да сматываться перед приливом. В месяц два раза удачно совпадает, чтобы волна нам ничего не посносила за световой день, а то на отмели такое разгоняется — жуть. Через три дня перед полуднем погляди в ту сторону — не пожалеешь. С берега-то не страшно на эту красоту любоваться.
Оказалось, что хилый родник, который она отыскала, рыбаки немного приспособили под свои нужды.
