была уже не в состоянии. Слишком много у них было составляющих.
Чтобы не уснуть перед экраном, я стала разглядывать окружающую обстановку. И впервые мне в голову пришла мысль, что для проката с грошовым оборотом здесь слишком роскошно. Дело в том, что все предметы приезжали сюда по очереди. Так что мы успевали уже привыкнуть к ним и почти не замечали их. Но сейчас я впервые оценила в денежном эквиваленте стоимость предметов, которые меня окружали.
Кроме вышеупомянутого ксерокса здесь находились: мобильный телефон, магнитофон, на котором мы сейчас и смотрели фильм, множество различных кассет на витринах и без них, диван, пара кресел, электрический чайник и всякие мелочи. Кроме того, у Генки был пейджер, на который он получал таинственные послания, которые не разрешал читать никому. Все вещи были дорогими и породистыми. Сплошные «Sony» и «Panasonic» и никакого тайваньского барахла.
– Как ты не боишься оставлять свою технику на ночь без присмотра? – в который раз восхитилась я его бесхозяйственностью. – Как тебя до сих пор не ограбили, это же уму непостижимо.
– Боятся, – как обычно, ответил Генка.
Раньше я всегда от души хохотала, потому что не представляла, что кто-то может его бояться, но в этот раз мне почему-то не смеялось.
– Чего тебя бояться? Ты же добрый.
– С чего ты взяла? – искренне удивился моим словам Генка.
– Разве нет?
– Нет.
Из неловкого положения меня спас все тот же пейджер, так как на него пришло сообщение, и Генка отвлекся от меня.
– Вот опять спрашивают. Не знаю прямо, как и быть, – опечаленно произнес Генка, прочитав сообщение. – Что мне делать? Ты не знаешь? – спросил он снова.
– Прикинься заболевшим, – не подумав как следует, ляпнула я первое, что пришло в голову, потому что заподозрила его в желании поприставать ко мне с ухаживаниями. – Способ верный, и много раз он меня выручал в школе, а потом и в институте.
Ему мое предложение прикинуться больным неожиданно понравилось. Неожиданно, потому что Генке обычно не нравилось все ординарное, а мое предложение оригинальностью не блистало. К тому же он яростно выступал против любого обмана. Видимо, его здорово приперло, если моя идея пришлась по душе.
– Достаточно мне здесь киснуть, – взбодрился Генка, – я просто чувствую, как бациллы проникают в меня и активно размножаются. Я должен незамедлительно доставить себя к своей постели и, сняв напряжение хорошей дозой секса, заснуть.
Я хотела поинтересоваться, кто именно будет выдавать ему дозу упомянутого снадобья, но не успела. Потому что дверь распахнулась, и в нее ввалились два типа, чей вид настойчиво намекал, что они лично и очень близко знакомы с хозяевами жизни, а может быть, сами и являются ими.
Их короткие шеи и пальцы сверкали от обилия золотой бижутерии. Толстые лица лоснились от недавнего обильного ужина. Упитанные плечи были обтянуты шикарными кожаными пальто, а ботинки слепили своим блеском глаза. Оба были жутко деловиты. Один, не переставая, жестким голосом надиктовывал инструкции в свою мобильную трубку, а другой с важным видом оглядел помещение, как будто прикидывая его стоимость. Времени ему на это потребовалось немного – комната была очень невелика.
Амбалы были похожи друг на друга необычайно. Волосы ежиком, такие же колючие неопределенного цвета маленькие глаза. Что-то неуловимо жесткое, притаившееся в них, делало их почти близнецами. Очень несимпатичными близнецами, надо сказать. Не обремененные активной мыслительной деятельностью лбы спрятались где-то глубоко под волосами, и поэтому видок у близнецов был слегка звероватый.
Приняв угрожающую позу, посетители выжидающе умолкли. Меня их выходки не застали врасплох и особо не испугали. Я достаточно повидала подобных элементов на своем веку и знала, как часто, разговаривая со своими близкими, они встают в боевую стойку. Просто так, на всякий пожарный, чтобы не потерять квалификации. Я нетерпеливо ждала начала разговора между гостями и Генкой, который обещал быть гораздо более захватывающим, чем просмотр фильма. Беспокоили меня лишь мотания головы Генки. Он явно предлагал мне выкатиться из комнаты, но меня разбирало любопытство, поэтому я притворилась, что его намеков не понимаю, и осталась стоять на месте.
Вошедшие наконец утомились топтаться с умными минами, а это, должно быть, требовало чрезмерного напряжения лицевых мускулов, и в своеобразной манере поведали Генке о цели визита.
– Здравствуй, браток, – начал один из них. – Нехорошо от друзей бегать. На звонки не отвечаешь. Самим пришлось к тебе выбираться.
– Нечего сказать, вот и не отвечаю, – раздраженно буркнул Генка. – Не стоило беспокоиться и приезжать. Я вам не супермаркет. Все случается. Заминка произошла.
Тон, которым он произнес свою фразу, был очень недовольным, а держался он с большим апломбом. Еще больше удивило меня поведение его гостей, которые вместо того, чтобы размазать нахала по стене, разгромить всю технику и ... Зачем я здесь осталась?!
Они миролюбиво похлопали его по плечу и заговорили одновременно:
– Не психуй, утрясем, – сказал первый.
– Мы с тобой не первый год работаем, – заявил второй и, к моему изумлению, достал бумажник, а оттуда толстую зеленую пачку денег и попытался всучить ее Генке. Генка укоризненно взглянул на меня и процедил:
– После.
У меня вся нижняя челюсть отпала. Бандиты пытались дать Генке деньги! Фантастика – этого просто не могло быть. Что за дела творятся в нашем доме? Когда эти типы ввалились, я, естественно, подумала, что они пришли за оброком. Правда, меня удивил матерый облик посетителей. «Шестерки» все же должны были выглядеть скромнее. Но почему они предлагают скромняге Генке деньги, и ведь дают не рубль, а пачку баксов, оставалось для меня тайной за семью печатями. И мне бы очень хотелось узнать ее, но меня все- таки выставили из комнаты. Я бы, конечно, опустилась до подслушивания, но на площадке стоял еще один из их компании, что исключало всякую возможность услышать их дальнейшую беседу.
Третий тип выпялился на меня с такой откровенно похабной улыбочкой, что я поежилась. Он выглядел просто устрашающе. Кинг-Конг по сравнению с ним казался бы помесью Аллена Делона и Аристотеля. Ведь последний был не только симпатягой, но и отличался древнегреческим интеллектом. А такой дегенеративной внешности, как у этого типа, я давненько не встречала. Если у первых двух лбы терялись где-то между бровями и тем, что заменяло у них челки, то у этого наблюдалось полное отсутствие лба. Серьезно, его просто-напросто не было. Сразу после волос начинался нос. Хотите верьте – хотите нет. Зато во всем остальном природа не поскупилась. Ростом он удался на славу. Накачан был тоже не слабо. Его кулаками можно было жерди в землю вбивать, а ноги напоминали мраморные колонны.
– Увидимся вечером? – неожиданно проговорил этот огромный бифштекс, задорно блеснув клыками.
Я охнула и испуганно шарахнулась от него в сторону. Как-то я упустила из виду, что он может уметь разговаривать. По его внешнему облику я бы не сказала, что дар речи присущ ему. Шарахнулась я очень неудачно. Налетела на угол, он придал моему движению направление в сторону улицы, и опять я оказалась на морозце, который изрядно надоел мне за сегодня.
Прямо перед моим носом сверкала иномарка. Я сразу же решила, что ее хозяин и беседует сейчас с Генкой. Я тщательно запомнила ее номер, может, еще понадобится. Никогда не знаешь, что будет завтра. Я придирчиво осмотрела машину со всех сторон и чуть ли не облизала ее, но никаких особенных примет у нее не нашлось. Она сплошь блистала лаком и хромом. И казалась только что вышедшей из магазина.
Я же оказалась перед дилеммой. Либо торчать на улице в ожидании, когда гости Генки уберутся восвояси, либо, наплевав на стоящую на лестнице живую сексуально озабоченную гору мяса, пойти домой. Мне было неловко за свой идиотский испуг, из-за которого я теперь лишена возможности спокойно пройти к себе. Чтобы не скучать, я стала ругать вслух саму себя:
– Ну и чего ты испугалась? Подумаешь, мужчина предложил вечерком встретиться. Как будто тебя никогда на свидание не приглашали. Что с того, что он такой огромный? Некоторые девушки были бы только счастливы. Могла бы вежливо извиниться или соврать, что замужем. А теперь придется ходить тут кругами.
