Чувствовалось, что этот факт заставляет его нервничать пуще всего. Он с тоской посмотрел на свою невесту и предложил:
– Может быть, посидим в кафе? А то я упарился за вами по городу бегать. Караулю вас у тюрьмы с ночи, а потом вы еще куда-то едете и почему-то не ко мне домой, а к моим родителям. Вы ведь к ним собирались? – с неожиданной проницательностью спросил Мишка.
– Ты хоть знаешь, что у тебя дома из мебели только диван и ванна? – спросила его Мариша, когда мы уселись за столик в уличном кафе классом повыше нашего утреннего пристанища.
– Так вы у меня успели побывать? – поразился Мишка. – А зачем вы двери у соседей поснимали?
– Это не мы! – пришлось возмутиться мне, так как Мариша от негодования, ее душившего, слова произнести не могла. – Там какие-то типы ночью поработали. Мы их не видели, спали. Но вечером приходили двое мальчишек лет по восемнадцать-двадцать и звонили, а потом двое мужиков постарше, они пытались взломать дверь, но по ошибке попали к соседям.
Мишка рассеянно выслушал меня и сказал:
– Понятное дело, ищут.
– Кого ищут? Тебя? – искренне поразилась я, мне казалось, что только моей полоумной Марише могла прийти в голову мысль найти Мишку для каких-то важных целей.
– И меня тоже, но главное – деньги.
Деньги! Это мне было понятно. Деньги – это солидно, это вам не какой-то жалкий мафиози. А чем денег больше, тем лучше и дольше их будут искать. Это я понимала превосходно, поэтому поторопилась спросить:
– А денег там было много?
– Много, – мрачно подтвердил Мишка, и я заключила, что этих денег у него тоже нет, а то бы он не сидел с лицом, словно на поминках лучшего друга.
Да и вообще, Мишка был человеком нежадным, он бы не стал рисковать своим здоровьем и благоустроенной квартирой, чтобы захапать чужой кусок, который к тому же был для него слишком велик.
– Собственно, это и не деньги вовсе, – несколько туманно пояснил он. – И к тому же они не мои. Мне их оставил один человек. Очень хороший мой друг, но беда в том, что он их, в свою очередь, взял у других людей, а они рассердились и пожелали расквитаться с моим другом и вернуть себе свое добро. Первое у них получилось просто отлично, хоронить пришлось в закрытом гробу, а вот брильянты они так и не нашли. Но этот мерзавец, пусть земля ему будет пухом, перед смертью назвал мое имя и сказал, что передал брильянты мне и они спрятаны у меня в квартире.
– Брильянты! – воскликнули мы с Маришей, так как все блестящие штучки всегда вызывали у нас живейший интерес. – Где же они там спрятаны?
Мишка сконцентрировал свое внимание на кончике собственного носа, что являлось у него признаком крайнего неудовольствия.
– Ах, их у тебя не было? – догадалась за него Мариша, продемонстрировав неплохое знание современного детектива.
– В том-то и дело, что были, – потупился Мишка и замолчал.
– Так в чем дело? – рассвирепела Мариша и даже от избытка чувств ткнула своего бывшего жениха в бок. – Почему же ты их не отдаешь? Тебе что, не говорили в детстве, что брать чужое плохо?
– Я и не брал! – в отчаянии запричитал Мишка, отсаживаясь от Мариши подальше. – Они пропали. Вечером я напился, а утром, когда пришел в себя, их уже не было. И к тому же я ничего не помнил о том, чем занимался все это время.
– Так ты их спрятал! – догадалась я. – Волновался из-за того, что они могут пропасть, и среди ночи встал и запрятал. Я читала про такое. Что-то вроде лунатизма.
– Может, и так, – согласился Мишка, с воодушевлением и признательностью поглядывая на меня.
– Тогда изволь вспомнить, куда ты их дел, – потребовала Мариша таким тоном, словно и не она вовсе несколько дней назад пыталась с практически нулевым результатом вспомнить, у кого же из ее знакомых имеются ключи от ее квартиры.
– Я не могу, – простонал Мишка.
– Хорошо, – сжалилась над ним я, так как всегда испытывала слабость к беззащитным существам и попавшим в беду мужчинам, – тогда скажи, где ключи от Маришиной квартиры, которые ты у нее взял при расставании.
– Тоже не знаю, – почти рыдая, промямлил Мишка.
Это уже переходило все границы. Даже мое терпение истощилось, и я постаралась пнуть Мишку под столом побольней. Оказалось, что он сидел нога на ногу, и я попала по его пятке в кроссовке, которая от моего удара дернулась вверх, и все три пива, которые только что поставила на стол официантка, расплескались.
– А чего-нибудь ты знаешь? – побелев от ярости, спросила у него Мариша. – Зачем ты за нами поперся, если от тебя никакого толку? У нас у самих полно проблем.
– Я надеялся, что вы мне поможете, – произнес Мишка, и мы с Маришей обе окаменели от негодования.
– Мы поможем тебе?! – все еще не до конца поверив в то, что услышала, пришлось спросить мне у него, так как Мариша повторно потеряла дар речи. – Ты с ума сошел? Чем мы можем тебе помочь?
– И даже если бы мы могли, то не стали бы, – встряла в разговор пришедшая в себя Мариша. – Откуда нам знать, может быть, у тебя в ту ночь, когда пропали камешки, были гости, которые их и свистнули. А нам теперь за них отдуваться?
– Да вы только подумайте, ведь ваши проблемы решатся сами собой, как только решатся мои, – очень весомо и с сатанинским блеском в глазах произнес Мишка. – Кому ты, Мариша, могла помешать настолько, чтобы начать свозить к тебе трупы, сама прикинь? Жила ты тихо и мирно, никого не трогала.
– Вот именно, – плаксиво подтвердила Мариша, – а результат?
– Так действовали не против тебя лично, они, должно быть, надеялись найти у тебя на квартире меня или взять тебя в заложницы, чтобы потребовать от меня деньги, а тех парней убили для того, чтобы тебя и меня напугать, или просто потому, что те под руку подвернулись. Но если мы найдем камешки и вернем их хозяевам, то все снова наладится, – ласково сказал Мишка, как никогда сильно напоминая зловредное пресмыкающееся под яблоней.
Мариша недоверчиво взглянула на него, потом на меня. Мишка тоже уставился на меня, а я, чтобы предостеречь подругу от мужского коварства, толкнула Маришу под столом. Чего делать не следовало, потому что попала я снова по Мишке, и он, истолковав толчок самым превратным образом, принялся мерзко мне подмигивать.
– Что конкретно от нас требуется? – не дождавшись моей реакции, спросила Мариша.
Мишка приободрился, поднял голову и почувствовал себя снова на коне.
– Пока ничего конкретного, просто расскажите про то, что с вами случилось необычного за последнюю неделю.
Эту просьбу удовлетворить было не так-то легко. Мариша приступила к рассказу обстоятельно, и он занял у нее по меньшей мере три четверти часа. За это время мы успели выпить по литру пива и прийти в настолько благодушное расположение духа, что все нам стало представляться в розовом свете. Правда, Мишка попытался выступить, сказав:
– Кто тебя просил распускать язык с этими пятью жлобами, которые когда-то называли себя моими корешами? Они тут же побежали докладывать, что ты приехала, и, кроме того, вероятно, решат, что ты полностью в курсе дела и, может, знаешь, где спрятаны камешки.
Мариша осмыслила его слова и задрожала.
– Так они теперь будут охотиться за мной?
– За мной и за тобой, – утешил ее Мишка, и не успела я порадоваться за себя, как он добавил: – И за ней как за свидетельницей – тоже.
Теперь затрепетала и я, так мы трепетали над пивом на пару с Маришей, пока я не высказала предложение:
