– Это еще что за новости! – завопила Мариша. – Ноги моей у вас больше не будет. Никакого уважения.
– А домой позвонить можно? – спросила я у Сережи, пока Мариша металась по комнате, словно львица по клетке.
– Насчет этого Доронин ничего не говорил, – нерешительно ответил Сережа, полностью деморализованный Маришиными метаниями. – Думаю, что можно. Звоните, куда хотите.
Я набрала Маришин номер, чтобы предупредить Мишку о том, что мы попали в западню и чтобы он шел нас выручать или хотя бы бутербродов принес с курицей или ветчиной, но его тоже не оказалось на месте. К трубке никто не подходил.
– Куда они все подевались? – в полном недоумении спросила я у самой себя.
– Что там? – отвлеклась Мариша.
– Мишки нет дома.
– Свинья! – прокомментировала Мариша. – Никакой ответственности. Мы тут из-за него мучаемся в четырех стенах, а он куда-то умотал и горя ему нет. И у меня бывали минуты, когда я всерьез рассматривала возможность выйти замуж за этого человека! Сумасшедшая!
– Ага, – хором согласились мы с Сережей.
Мариша продолжала кружить по комнате, не обращая внимания на то, что от ее движения поднимается ветер, который сбрасывает бумаги со стола Доронина на пол. Я заметила, но решила не вмешиваться. Что мне какие-то бумажки по сравнению с личной безопасностью. А Мариша была в таком состоянии, что ее лучше было не трогать. Неожиданно в коридоре раздались громкий шум и возбужденные голоса, и минуту спустя в кабинет ввалился Доронин, а следом за ним впихнули красных и взъерошенных Рудика и Мишку, которых мы меньше всего ожидали увидеть именно сейчас.
Они оба были скованы наручниками, но это не убавляло их боевого пыла. Они злобно переглядывались и пытались лягнуть друг друга ногами. За тем, чтобы им это не удалось, бдительно следили трое крепких парней. У Мишки под глазом красовался свежий синяк, который наливался все больше с каждой минутой, а у Рудика из носа текла кровь, и к тому же вся правая половина лица выглядела так, словно по ней в течение долгого времени елозили проволочной щеткой для оттирания сковородок от остатков пригоревшей пищи.
– Кто из них ваш жених? – отирая пот со лба, спросил Доронин у Мариши.
– Никто, – высокомерно ответила Мариша, отворачиваясь к окну.
– Как это? – растерялся Доронин. – Вы нам сказали, что ваш жених сидит у вас дома. Мы поехали туда, но застали там не одного, а двух молодых людей, которые к тому же катались по полу, пытаясь задушить друг друга. Пришлось их утихомиривать. Но после этого они принялись хором утверждать, что они оба являются вашими женихами. Так кто из них?
– Давай, Мариша, признавайся, – подбодрила я ее. – В наше время женихами так не разбрасываются.
– Ну вообще-то я с ними обоими порвала, но вот с этим чуть в меньшей степени, – и она ткнула в Мишку.
– Товарищ майор, – тут же заговорил Мишка. – Хочу вам сообщить, что этот тип пытался меня убить.
– Ничего подобного! – завопил Рудик. – Это он меня пытался убить. Заманил к себе в логово, а потом, когда я, ничего не подозревающий, перешагнул порог, он на меня набросился и стал душить. А ведь только вчера меня пыталась отравить его так называемая невеста вместе со своей подозрительной подружкой. Нагло притащили ко мне в больницу кучу отравленных фруктов, а я, доверчивый дурачок, и набросился на них. Даже ничего не заподозрил, когда они отказались угоститься. Вчера она, а сегодня ее дружок. Одна банда.
– Все было не так, – возмутился Мишка и сделал попытку откусить Рудику нос. – Никто его не заманивал, он сам приперся. Позвонил в дверь, а перед этим еще в ней ковырялся несколько минут. Я открыл, потому что мы с ним знакомы, и я не считал вовсе, что чем-то особо ему насолил. Открыл я ему, значит, дверь и повернулся, чтобы идти в комнаты. Не знаю, что заставило меня обернуться, только я обернулся и успел заметить, как этот сучонок собирается врезать мне по затылку какой-то увесистой штукой. Я увернулся, а потом он бросился меня душить. Я, понятное дело, тоже не остался в стороне. А как бы вы на моем месте поступили?
– Вот что вы наделали, – с укоризной обратился Доронин к Марише. – Видите, до чего бедных парней довели.
– Я их не подговаривала друг друга убивать, – возразила потрясенная Мариша. – Это они сами сообразили.
– Все равно, корень зла всегда ищите в женщинах, – наставительно заметил Доронин.
Мариша фыркнула и сказала, что лучше бы он занялся своими прямыми обязанностями, вместо того чтобы перевирать тут изречения философов.
– Отпечатков личности со стакана мы в вашей квартире не обнаружили, – несколько туманно сообщил ей Доронин. – Но этих двух типов мы обязаны задержать. Просто на тот случай, если окажется, что вы нам подсунули отпечатки совершенно постороннего человека.
– Это неслыханно! – заголосил Рудик. – Я ни в чем не виноват, я никуда не пойду, раз не виноват. У меня к тому еще постельный режим. Я только, повинуясь зову страсти, приехал к Марише, а на большее я не согласен.
– Никто тебя не спрашивает, – ехидно заметил Мишка.
В ответ Рудик сделал попытку плюнуть в него, но промазал и попал в Доронина.
– Уведите их поскорей! – почему-то разозлился тот. – И глаз с них не спускайте и, конечно, заприте в разные камеры, а то они друг друга еще до суда поубивают. Вы тоже идите домой, – распорядился он, когда мы остались с ним наедине. – И проследите, – обратился он ко мне, – чтобы к вам больше никто из женихов этой особы не заглядывал, пока я с этой парочкой не разберусь.
– Никого и не осталось, – сердито ответила «эта особа», и мы удалились.
– Думаешь, это может быть Мишка? – спросила я у Мариши, когда мы вышли.
– Мне бы больше хотелось, чтобы им оказался Рудик, – откровенно призналась Мариша.
Дома мы застали вернувшихся Жорика с его парнями, которые недоуменно стояли на пороге квартиры, обозревая разгром, учиненный Мишкой с Рудиком, а также милицией при их задержании.
– Что это у тебя тут случилось? – полюбопытствовал Жорик. – Мы с ребятами вышли всего на часок по делам да по магазинам, возвращаемся, а Мишки нет, зато все перевернуто.
– Мишка в милиции, – сообщила им Мариша.
– Значит, все-таки это он у тебя был? – заволновался Жорик, впрочем, совершенно очевидно, что заволновался он не из-за Мариши или Мишки, а из-за своих драгоценных камешков.
– Не был, – пустила его надежды по ветру Мариша. – Но они проверяют, а заодно взяли и Рудика. Он тоже тут околачивался.
– А этому что тут было нужно? – спросил у нее Жорик с подозрением.
– Пришел за меня биться, – скромно ответила Мариша, и Жорик почему-то потерял всякий интерес к Рудику.
– Мишку завтра выпустят, ты не беспокойся, – утешил он Маришу.
Она открыла было рот, хотела сказать, что и не думала беспокоиться, но не стала разочаровывать своего приятеля и поблагодарила. После этого Жорик со своими ребятами отчалил, как он сказал, к себе домой, а на самом деле проверять наши слова по своим источникам, а мы принялись приводить Маришину квартиру в порядок после визита милиции, от души надеясь, что это в последний раз.
Следующий день начался со звонка в дверь. За ней стоял курсант Сережа, которого прислали за нами с Маришей, так как телефон у нас не работал.
– Это мы его отключили, – любезно пояснила Мариша. – Ужасно хотелось выспаться, а мы не думали, что вы станете интересоваться нами в такую рань. Часам к двенадцати мы бы его опять включили, зачем было огород городить из-за какой-то пары часов?
К своему начальству Сережа нас все-таки доставил, хотя Мариша ему всячески в этом мешала. Завтрак она растянула на добрых сорок минут, а умывалась и принимала душ еще столько же. Потом она красилась и
