меня Юлька.
– Ну, кухня ведь находится на первом этаже, – сказала Мариша. – И ее окна выходят на северную сторону, чтобы хоть немного избежать палящего зноя.
– Ну и что? – не поняли мы.
– Ну, я вылезла из этого окна и осмотрела землю под ними, – сказала Мариша. – Там больше всего тени и благодаря этому сохранились заросли какого-то кустарника. Так вот в одном месте этот кустарник был немного примят. Правда, полицейские там все так наследили, что ничего толком понять было уже невозможно. Но будь я на месте того похитителя канистры с маслом и бутыли, то я обязательно бы запрятала ее в эти кусты. А потом, дождавшись темноты или просто, когда вокруг никого не будет, перетащила бы ее в более надежное укрытие.
Мы помолчали. Если Мариша говорила, значит, так оно и было.
– А с бутылью, которую притащил Игорь, было и вовсе просто, – продолжала рассказывать Мариша. – Она была не очень большой. Так что ее можно было легко спрятать даже в пляжную сумку и сделать вид, что просто ты такой барахольщик, что ради собственного комфорта на берегу готов таскать на пляж и не такие тяжести.
– И опять же никто не видел, куда она делась? – спросила я. – Вообще никаких следов! Может быть, полиции удалось обнаружить пустые емкости из-под масла?
– Нет, – покачала головой Мариша. – Думаю, что их наполнили водой и утопили в море. Иначе полиция, которая обыскала все окрестности возле отеля, обязательно нашла бы их. А теперь нужно ждать, когда их вынесет на берег.
До гротов, о которых сообщалось в описании острова, оказалось немного дальше, чем мы предполагали. Но гроты того стоили. Мы вошли внутрь одного из них, самого большого и светлого. Оставив лодку, мы прошли немного вглубь.
– Нужно было взять фонари, – сказала Мариша, когда вокруг стало совсем темно и пришлось повернуть назад.
– И провизию, – сказала я. – Я зверски хочу есть. За обедом мне кусок в горло не лез.
В этот момент Юлька обо что-то споткнулась и растянулась на влажном песке. Мы кинулись ее поднимать. Подняв и отряхнув с нашей подруги песок и мелкие камешки, мы наконец обратили внимание на тот предмет, о который она споткнулась. Это была пустая консервная банка, больше чем до половины зарытая в песок. По своему внешнему виду, когда мы ее отрыли, ничем не отличающаяся от тех банок, которые мы закупили на каком-то острове во время нашей поездки с Игорем на Козенцу.
Стряхнув с банки песок, мы внимательно осмотрели ее. Банка выглядела так, словно ее открыли всего несколько часов назад. Даже остатки ее содержимого, прилипшего к стенкам, еще не успели протухнуть.
– Тут в гроте кто-то был, – сказала Юлька. – И совсем недавно лопал консервы.
Сделав такой вывод, мы более пристально огляделись по сторонам. И вскоре заметили то, чего не увидели с самого начала, поглощенные красотой грота. В одном месте на стене грота было пятно копоти, словно тут долгое время жгли костер. Песок под ним был разровнен, но, немного покопавшись, мы обнаружили черную головешку.
– Кто-то тут был, ел консервы и жег костер, – сказала Юлька.
Еще немного в стороне от того места, где был разведен костер, мы наткнулись на небольшое возвышение в полу. На нем остались волнистые отпечатки, словно кто-то провел тут некоторое время в спальном мешке. Мариша принялась ползать вокруг этого места и неожиданно вскрикнула.
Мы поспешили к ней. Мариша стояла на четвереньках и указывала на след мужской кроссовки. С трепетом мы вытащили свой тетрадный листок и сверили его со следом на влажном песке. След совпадал.
Мы переглянулись, и нам неожиданно стало жутковато. Полутемный грот уже не казался нам таким привлекательным. Мы поспешно выскочили из него, помчались к своей лодке и, только отъехав на приличное расстояние, немного успокоились.
– Ну и чего мы так перепугались? – спросила у нас Мариша. – Подумаешь, кто-то переночевал в гроте.
– Этот кто-то, судя по отпечатку его ноги, стрелял в меня этой ночью, – сказала я. – Так что есть над чем призадуматься. Кто этот человек?
– Кто бы он ни был, сейчас его нет, – сказала Юлька. – И судя по тому, как он постарался уничтожить за собой следы своего пребывания, возвращаться он не собирается.
– Нужно сообщить о нашей находке Карлу, – сказала Мариша.
– А как мы объясним ему, что плавали в этот грот? – спросила я. – Он никогда не поверит, что мы оказались там случайно. Решит, что мы заодно с тем преступником.
– А мы вовсе и не случайно там оказались, – сказала Мариша. – Мы ведь хотели спрятаться, верно? И переждать опасность, так?
– Ну так, – кивнули мы с Юлькой.
– А тот человек, который ночевал в гроте, тоже не хотел, чтобы его обнаружили. Остров-то один и не такой уж большой. Если мы, желая спрятаться, подумали про гроты, то и любой другой, зная об их существовании, тоже мог подумать, что лучшего укрытия на ночь и придумать нельзя. Вот и все. У разных людей, в сходной ситуации, когда им необходимо укрыться, мысль сработала одинаково. И мы оказались в том же месте, что и преступник.
– Думаешь, Карл в это поверит?
– Если он настоящий разведчик, то подумает и обязательно поверит, – твердо сказала Мариша.
– Черт, есть хочется, – сказала Юлька. – Эта консервная банка в гроте напомнила мне, что я сегодня почти не ела за обедом. И никто из нас толком не завтракал. Даша, а что там у Игоря стоит под скамейкой?
Я нагнулась и вытащила из-под лавочки пакет, набитый разной снедью. Тут было почти все, что подавали сегодня на обед у нас в отеле. От салфеток до фруктов. И была еще пятилитровая емкость с водой.
– Любит наш Игорек покушать, – сказала я. – Но пять литров воды – это уже перебор.
– Может быть, он хотел после купания в море принять пресный душ, – пожала плечами Мариша. – А может быть, мы лишили его свидания с какой-нибудь местной красавицей.
– Думаешь? – спросила Юлька.
– Ну, ты же на его авансы не откликаешься, – ответила Мариша. – А Игорь мужик в самом соку. Так что ничего удивительного, если он нашел себе другую подружку.
Кажется, Юльку измена Игоря ничуть не расстроила. Мы с аппетитом прикончили почти все из того, что запасливый Игорь приготовил для собственного небольшого пикничка, и почувствовали себя просто заново родившимися людьми. Остатки провизии мы скормили рыбам, которых вскоре наплыло на бесплатное угощение великое множество. И все они были очень занятные.
Так что в этот день мы вернулись в отель только к ужину. Карл, как ни странно, уже успокоился. Но, выслушав наш рассказ о том, что человек, стрелявший в нас с Кати прошлой ночью, до поры до времени скрывался в гроте, снова заволновался.
– Почему вы не вернулись в отель немедленно, как только обнаружили это? – кричал он на Маришу. – Где вы болтались целых пять часов?
– Не ругай ее, – попросила его я. – Мы заблудились.
– Как? – прошептал Карл. – Как вы могли заблудиться на острове, который весь размером с чайное блюдце?
– Мы так разволновались из-за нашей находки, что забыли, в какую сторону нужно плыть, – сказала я. – Пока разобрались, пока добрались. В общем, мы торопились как могли.
– Зарубите себе на носу, что я больше не поверю ни единому слову любой из вашей троицы, – заявил нам Карл.
И хотя его слова нас обидели и даже оскорбили, но мы не могли не признать, что определенно хоть в чем-то Мариша с Карлом преуспела. Ее муж говорил по-русски просто изумительно. Наверняка это достигнуто стараниями его неугомонной супруги.
