бизнесе, даже ресторан, который он открыл, процветал, – тут же окончательно сразил их Митя. – И еще Юлиан Иванович говорил, что у сына коммерческая жилка. Только я вам еще не досказал, почему он сына так назвал. А дело было...
– Погоди, Митя! Ты лучше скажи, что Юлиан Иванович про родственников этого своего приемыша говорил? Были они у него или нет?
– Откуда мне знать? Я его специально не расспрашивал. В конце концов, что мне-то его дети? Послушал, как он по-стариковски о них рассуждает, предупредил, чтобы поосторожней был и в темноте на улицу не выходил, да и уехал.
– Скажи, а после смерти Юлиана Ивановича в его доме кто-нибудь жил?
На этот вопрос Митя ответил твердо. Нет, никто не жил.
– Точно знаешь?
– Точно. Заезжал туда не реже раза в месяц.
И Митя не врал. Так как его приятель служил участковым как раз в том районе, где находился дом бывшего директора детдома, то ему по долгу службы полагалось отслеживать подобного рода проблемы. Но поскольку ехать в уединенное место, которое выбрал себе для жительства Юлиан Иванович, приятелю не хотелось, то он частенько просил Митю, чтобы тот по дороге к тетке заглянул бы и проверил, цел ли еще дом.
– А что с ним могло стать?
– Спалить могли, – произнес Митя. – Обокрасть. Хотя красть, по большому счету, там нечего.
– И кто же все забрал?
– Жил Юлиан Иванович не богато, – признался Митя.
– По нынешним понятиям, так прямо даже сказать, что бедно, – внесла свою лепту в разговор Домна Михайловна.
– Что же так? Приемные дети все в люди выбились. А старику, который их вырастил и воспитал как своих собственных детей, никто из них не помогал?
– Нет, не так, – снова вмешалась в разговор тетка Домна. – Юлиан Иванович сам по себе такой был человек. Как бы это сказать, строгих нравов, что ли? Нет, не совсем то. А вот! Аскет! Вот так будет совсем правильно.
Подруги вспомнили, как о старом директоре отзывались знавшие его лично воспитательницы. Человек незаурядный. Но целиком и полностью увлеченный какой-то идеей. Забывающий про насущные нужды ради чего-то великого. Так чего ради он жил? Почему брал к себе в дом сирот? И главное, какими критериями он руководствовался, отобрав именно их – белоголовых и похожих друг на друга?
Может быть, именно во взаимоотношениях в этой семье и следовало искать ключ к разгадке загадочного убийства Геры? Что ни говори, а Мариша не верила, чтобы те криминальные личности, которые отмывали через Герин ресторан свои денежки, стали бы сводить с ним счеты таким диким образом. Куда им, фантазии бы не хватило. Итак, как рос Гера? С кем дружил? Кого любил?
На все эти вопросы мог бы ответить сам Юлиан Иванович. Конечно, он умер, но ведь остались же его дневники, какие-то записки, наконец. И Мариша подмигнула Инне. Та не поняла. У нее снова начало чесаться колено. И она вполголоса беседовала с Домной Михайловной, спрашивая совета, как быть. Пришлось Марише вмешаться. И оттащить Инку в сторону.
– Слушай, ты должна уговорить Митю, чтобы он провел нас в дом Юлиана Ивановича!
– Как? Он же заперт!
– Ну и что! А разве Митя не представитель закона?
– При чем тут это?
– Всегда может сказать, что проезжал мимо, а замок был сломан. Вот он и зашел в дом, чтобы посмотреть, что там и к чему.
– Но замок не сломан!
– Тебя только это смущает? Когда мы приедем, отвлеки Митю и его приятеля на пару минут. И я тебе клянусь, замок будет сломан!
– Это мародерство! – ахнула Инна.
– Какое же мародерство, если мы пройдем в дом вместе с представителями закона. И вообще, мы ничего там трогать не будем! Просто посмотрим, что там и к чему! И все!
Инне идея подруги как-то не пришлась по душе. Больше всего ее смущал вопрос, каким это образом она будет отвлекать Митю и его приятеля.
– Господи, ну скажешь, что у тебя снова бедро твое многострадальное огнем полыхает. Попросишь, чтобы они проверили повязку. Ручаюсь, что они оба охотно задержатся возле тебя даже не на пару минут, а гораздо, гораздо дольше.
– Но тебе ведь и двух минут хватит?
Почувствовав, что подруга готова сдаться, Мариша радостно воскликнула:
– Да! Хватит!
Итак, дело было решено. Заманить парней к дому покойного Юлиана Ивановича труда не составило. Стоило только намекнуть, что, проезжая мимо, они видели там какого-то подозрительного оборванца, шарящегося возле стены дома, как оба служителя закона моментально загорелись. Им явно не терпелось продемонстрировать свою крутизну, поймав на глазах подруг мерзкого воришку. Они даже не поинтересовались, зачем это самих подруг занесло в такую даль. Впрочем, спроси они об этом у девушек, и те, не моргнув глазом, сказали бы, что просто заблудились.
Итак, Митю и его напарника Вовика уговаривать ни минуты не пришлось. Митя, так тот буквально рвался в бой. Домна Михайловна едва успела сунуть ему с собой остатки сладкого пирога. И домашнего молока в двухлитровой пластиковой бутылке.
– Молочко еще вчерашнего удоя, выпейте сразу, – предупредила она ребят. – Хоть и в леднике стояло, да боюсь, скиснет.
И вот с молоком и кренделем они отправились на лов несуществующего преступника. Все четверо страшно волновались. Ребята опасались, что не сумеют произвести отлов вора достаточно быстро и изящно, чем разочаруют подруг. А девушки, которые отлично знали, что никакого вора не было и в помине, тревожились, сумеют ли они убедить своих знакомых в том, что он там был.
Однако Мариша изловчилась и, как только обе машины затормозили, первой выскочила на улицу. Инна последовала за ней по пятам, но внезапно согнулась и жалобно застонала:
– Ой! Ой! Помогите!
Митя тут же оказался с ней.
– Как мне плохо! – пожаловалась ему Инна. – Посмотри, будь другом, повязка не сбилась? Твоя тетя говорила, что ее надо регулярно проверять.
На тут же оголенное Инкино бедро оба мужчины припорхали как мотыльки на огонь. Про вора и предстоящее задержание они совершенно забыли. Мариша только один раз оглянулась на них. Оба их защитника оказались возле Инны. И пытались с жадным интересом рассмотреть побольше. Мариша только хмыкнула. Мужчины! Чего еще можно было от них ожидать?
И очень довольная она поспешила к дому. По дороге она недоуменно потянула носом. Откуда-то слегка тянуло дымком. Но решив, что ей это просто кажется (откуда тут взяться дыму?), Мариша пошла дальше.
Глава тринадцатая
Однако, подойдя к старому, сложенному из уже потрескавшейся древесины крыльцу, Мариша резко затормозила. Кажется, что-то в знакомой картине изменилось. Батюшки святы! Да ведь входная дверь была закрыта! А теперь стоит настежь! И еще дымом тянет! Точно тянет. Из самого дома!
Мариша открыла рот пошире и завопила изо всех сил:
– Пожар! Спасите! Караул!
Конкурировать с пожаром не могла бы даже совершенно голая Инка. Во всяком случае не в России. Может быть, где-нибудь в нищем районе Египта, где голые женщины редкость, а дома – не слишком большая фанерная ценность, она бы и удержала кавалеров возле себя. Но русский мужик любит во всем основательность. И дом для него, пусть и чужой и заброшенный, все равно ценность великая.
Мариша и глазом не успела моргнуть, как возле нее оказались оба мужчины.
– Вован! – закричал Митя. – Гляди! В самом деле пожар!
И с этими словами ребята кинулись в дом.
– Воды! – донеслось оттуда. – Девчонки, скорей!
Подруги заметались по участку.
– Где тут колонка?
– Какая колонка! Нам хотя бы колодец найти!
– И ведра!
В конце концов старенький колодец нашелся за домом. Над ним имелся навесик, а под ним аккуратно перевернутые днищем вверх стояли два алюминиевых ведра. На дне колодца, когда подруги перевесились туда, поблескивала вода. И цепь оказалась надежной. Одним махом вытащив по ведру, подруги помчались к дому. Но оказалось, что этого мало.
– Еще давайте!
Девушки побежали снова к колодцу, а потом еще и еще! Часть воды проливалась на дорогу. Подруги поскальзывались в лужах, расплескивая еще больше воды, падая, поднимаясь и, словно в безумном сне, снова бежали от колодца до дома. И когда они уже чувствовали, что сил больше нет и они взаправду умрут, если принесут хотя бы еще одно ведро, Вова крикнул:
– Хорош! Кажись, потушили!
Услышав это, подруги упали прямо там, где стояли.
– Мариша, что это было? – едва слышно прошептала Инна, когда сумела отдышаться.
– Кто-то залез в дом, пока мы у Домны Михайловны перевязывали твои раны, и поджег его.
Инна удивилась.
– Но это же заняло у нас от силы час или полтора? Выходит, мы с поджигателем разминулись всего-то ничего во времени?
Мариша угрюмо кивнула. Ей тоже не давала покоя мысль о том, что они, крутясь возле дома Юлиана Ивановича, могли встретиться с преступником. Ну да, с преступником. А как иначе назвать человека, запалившего чужой дом?
Немного отдышавшись, подруги побрели обратно к дому, чтобы осмотреть ущерб. Оказалось, что пожар выел часть кухни, и обгорелые лохмотья занавесок полоскались на ветру. Мужчины открыли окна, чтобы из дома хоть немного выветрился запах гари.
– Пожар с кухни начался, – деловито говорил Митя, расхаживая по дому. – Счастье, что мы огонь успели остановить. Иначе тут бы все вмиг сгорело. Дом нежилой, дождей нет, соседей тоже. Сгорело бы все дотла.
Подруги приступили к поискам, ради которых они и затеяли эту поездку. Но ни дневника, ни писем, ни вообще каких- либо записей они не нашли. Только Марише повезло наткнуться на школьную тетрадку в косую линеечку. Она была подложена под ящик в столе. Должно быть, чтобы тот не перекашивался. И наружу высовывался
