– У вас есть претензии к этим гражданкам? – спросил начальник у Володи.
Тот отрицательно покачал головой.
– Слава богу, – прошептала Мариша. – Хоть в этом он оказался на высоте.
– Тогда мы их отпускаем? – обратился к тому же Володьке мент.
И подруг отпустили. Правда, взяли с них подписку о невыезде из города. И предупредили, что скрытие улик от следствия это не есть хорошо. И в данном случае грозит неприятностями в первую очередь самим подругам.
– Как думаешь, нужно было им отдать копии бумаг, которые лежат у меня дома? – спросила у подруги Аня.
– Не знаю, – пожала плечами Мариша. – Зачем они им? Если они сумеют арестовать ту троицу на «Форде», которая похитила Володьку, так они и без бумаг с ними разберутся.
– Но Володька ведь твердит, что не запомнил никого из своих похитителей в лицо, – сказала Аня.
– Ну, ладно, если менты кого-нибудь из тех троих поймают, то мы отдадим бумаги в милицию, – сказала Мариша. – Если, конечно, живы к тому времени будем.
– Знаешь, я теперь совершенно не понимаю, куда нам с тобой можно идти и где безопасней всего, – пожаловалась Аня. – И за маму страшно. Вдруг преступники решат отомстить нам за подставу и начнут с наших близких? Володьку ведь они уже один раз похитили.
– Похитили, – кивнула Мариша. – Но только для того, чтобы получить от нас свои бумаги. И с другой стороны, ведь эти парни получили в конце концов свои бумаги, – сказала Мариша. – Так какие у них могут быть к нам претензии?
– А милиция? Их чуть не схватили.
– А что милиция? При чем тут мы? – возмущенно переспросила Мариша. – Милиция могла заинтересоваться теми тремя на «Форде» и без нас. Согласись, вели те трое себя странно. В середине ночи прыгали возле памятника, потом начали выполнять акробатические трюки. И еще Володька со связанными руками рядом с ними маячит. Такая ситуация могла заинтересовать ментов и без нашего науськивания.
Аня подумала и пришла к выводу, что подруга в общем-то права.
– Так ты думаешь, что наши с тобой близкие находятся в безопасности? – спросила она у Мариши.
– Они-то да, – задумчиво кивнула Мариша. – А вот мы с тобой... Не знаю. Конечно, хорошо, что мы оставили себе резервную копию их бумаг, но они ведь об этом не знают.
– А если мы им сообщим, так они возьмут и похитят мою маму, – заявила Аня. – И все повторится сначала.
– Да уж, – кивнула Мариша. – Нужно придумать что-то посущественней. Твою маму мы отправляем обратно к тетке. Как думаешь, она согласится?
– Не уверена, – покачала головой Аня.
– Нужно как-то ее заставить, – сказала Мариша. – Может быть, поговорить с твоей теткой? Она как, человек понимающий?
– Вообще-то да, – кивнула Аня.
– Тогда пусть притворится умирающей и зовет к своему смертному ложу сестру, то есть твою маму, – сказала Мариша. – Не может же в самом деле твоя мать отказать сестре побыть с ней последние минуты.
– Да, – снова кивнула Аня. – Не сможет.
– Вот и отлично! – заявила Мариша. – Пусть едет к сестре!
К этому времени подруги уже подошли к Маришиному «Опелю», преданно дожидавшемуся их во дворе.
– Значит, сейчас едем к тебе домой, – распорядилась Мариша. – Ты там устраиваешь так, чтобы твоя мама уехала к тетке, а потом мы с тобой...
Но Мариша не успела договорить, что там им предстоит потом, как подруги услышали позади себя топот ног и голос Володи:
– Подождите меня!
– А ты тут еще зачем? – возмутилась Мариша. – Убирайся! И так из-за тебя кучу новых проблем огребли.
– Подвезите меня, – попросил Володя. – Метро еще не открыто. А мне никак нельзя пешком ходить. Голова кружится.
– Ну, садись, – разрешила ему Мариша. – Тоже мне, мужик называется. Куда тебя везти?
Володя плюхнулся в машину и сказал:
– В Пушкин.
– Чего? – воскликнула Мариша. – А еще в Окуловку тебя не отвезти? Это же далеко! А у нас и без того дел по горло.
Володя почему-то не стал уточнять, что за дела у подруг. Похоже, похищение не лучшим образом сказалось на его героизме. Он весь трясся, словно желе, когда в него ткнешь вилочкой, и вообще в бой не рвался.
– Ну, довезите хотя бы до вокзала, – заканючил он.
До Витебского вокзала Мариша его довезла. Первая электричка в Пушкин отходила через десять минут. Так что тут все отлично устроилось. Подруги запихнули Володьку в поезд, поручили его какой-то сердобольной женщине и помчались обратно домой к Ане.
За последующий час подруги умудрились сделать столько, на что в другое время у них ушло бы около недели. Мариша позвонила Артему. Так как время было раннее, то Артем с большой неохотой согласился помочь подругам.
– И я делаю это в последний раз, – предупредил он Маришу. – Совсем от тебя покоя нет.
Но тем не менее он выяснил, кому принадлежит темно-серый «Форд», назвал имя и адрес владельца и, не прощаясь, повесил трубку. После чего Мариша отправилась будить Анину маму, а Аня села звонить своей тетке. К тому времени, когда Мариша добудилась Анину маму, ее уже ждал сюрприз.
– Мама, мама, скорей! – кричала Аня, мечась по квартире. – Тетка Вера умирает. Только что звонила ее соседка. Тетке совсем плохо. Зовет тебя к себе. Прощаться. Ну, что же ты возишься, тебе нужно ехать как можно скорей.
В общем, через полчаса подруги уже усаживали Анину маму в Маришину машину и везли к тетке, которая, по уговору со своей племянницей, должна была изображать тяжело больную как минимум два дня, а потом могла пойти на поправку, но тоже не слишком быстро.
– Так, – удовлетворенно сказала Мариша, возвращаясь обратно. – Твою маму мы спрятали. Слежки за нами не было, я смотрела. Должно быть, те на «Форде» празднуют победу. Шкатулка-то с бумагами у них. Когда первый приступ эйфории кончится, они, конечно, вспомнят про нас. Но мы к этому времени должны будем уже придумать, как нам их обезвредить.
Первым делом, вернувшись в город, подруги отправились к владельцу темно-серого «Форда». Но, к сожалению, по указанному адресу он не проживал уже много лет. Там жила его сестра, и по ее описанию подруги поняли, что парень в джинсах с обычной внешностью и оттопыренными ушами это и есть владелец «Форда». Несмотря на ранний час, сестра не отказалась поговорить о своем брате. Но, увы, явно не знала, где он живет.
– Понятия не имею, где искать этого мерзавца, – сообщила сестра, которую звали Таней. – И если честно, то и знать не хочу. На самом деле ему место в тюрьме.
– Почему? – удивились подруги.
– Уходя, он украл кольцо с брильянтом и сапфирами, такие же серьги и кулон. Гарнитур – единственная память от нашей бабушки. И он переходил в нашей семье от матери к дочери. И сыновья никогда не зарились на него. Митька стал первым. Чтобы ему пусто было. Если вы Митьку встретите, скажите, что я ему этот гарнитур до самой смерти не прощу. Пусть даже не надеется.
– И давно вы видели своего брата в последний раз?
– Лет пять или шесть назад, – ответила Таня. – Или, может быть, еще раньше.
– Но он вам звонит?
– Не звонит! – отрезала Таня. – После того как я сказала, что заявлю на него за кражу бабушкиного гарнитура, он больше не звонит.
