– Но это же не дядя! Только рубашка его! – воскликнула Мариша. – Теперь мне ясно, почему тетя в обморок грохнулась. А где же дядя?
Оба мента только руками развели.
– Думаю, что это нужно спросить у вашей Софочки, – сказал Сева. – Кстати, ты молодец, Мариша. Очень ловко ты ее провела. Но как ты догадалась?
Вместо ответа Мариша подошла к пленной и с вызовом мрачно спросила у той:
– Ну, и где мой дядя? Выкуп ты получила, отрицать это бессмысленно, а где же дядя?
– Выкуп? – прошипела Софочка. – Где же он? Что-то я его у себя в руках не ощущаю. Нечестная игра, я ни за что не отвечаю.
– Так и с вашей стороны тоже без подвоха не обошлось, – заметил Сева. – Так что мы квиты. А теперь, если хочешь выйти из тюрьмы еще молодой, говори, где похищенный?
– Не знаю, – неожиданно расплакалась Софочка. – Его и не было. Я просто не знаю, зачем я все это затеяла. Я немного растерялась.
– А потом сообразила и нарядила в его шмотки своего сообщника, да? – поинтересовался Сева. – А вещи его у тебя откуда? Вы его голым, что ли, держали?
– Предлагаю все вопросы потом, – сказала Мариша. – Давайте наконец заберем мою тетку и поедем домой. Там все и выясним. Да, кстати, куда вы дели тетю?
– Она в медпункте, – сказал Сева. – А мы за этим лжедядей погнались, только пропустили момент, когда он мешок передал Софочке. Только поедем мы не к вам домой, а в милицию. Тут такая каша заварилась, что своими силами уже не разобраться.
Мариша поморщилась, как от зубной боли, но делать нечего. Сева был прав. В это время из-за угла появилась Тамара Ильинична, она заботливо поддерживала под руку свою сестру.
– Как ты? – бросилась Мариша к тете.
– Могло быть и хуже, – едва слышно прошептала та, театрально закатывая глаза. – Все деньги пропали, а твоего дяди как не было, так и нет.
– Деньги мы нашли, – сказала Мариша. – А вот дяди и в самом деле тут не было. Но не переживай, мы задержали Софочку, она нам в милиции живо все расскажет.
– Софочка! – вскинулась Серафима Ильинична, как бы забыв, что она едва ноги передвигает и вообще едва не умирает от слабости. – А она тут при чем?
– Узнаешь, – зловеще сверкнув глазами, сказала Мариша, которая, как мне показалось, сама пока ничего не понимала, то есть не знаю, как она, а я-то уж точно ничего не понимала.
Картохин вместе с капитаном нас уже ждали, это Сева позвонил им с вокзала и сказал, что рыбка попалась. Картохин сиял, капитан сладко жмурился в предвкушении скорой награды. Но при виде мужика, который походил на Валериана Владимировича лишь ростом и цветом волос, лица у обоих вытянулись. Но они еще надеялись на чудо.
– Что, похищенный так плох, что не смог даже приехать для допроса? – робко спросил Картохин.
– Не знаю, хочу надеяться, что нет, – сказал Поленов. – Но точно об этом знает лишь он сам.
– Что ты имеешь в виду?
– Не было его там, – сказал Поленов. – Этих вот поймали – и все.
После того, как мы ввели в курс дела Картохина и капитана, капитан приказал привести задержанных в кабинет. Все дружно уставились на мошенников. Мужик в рубашке дяди Валериана заерзал на стуле и сказал:
– Я тут вообще ни при чем. Меня вон та бабенка, – и он указал на Софочку, – на вокзале попросила переодеться в эти шмотки, прогуляться с полчасика по перрону и взять пакет из рук женщины, которая ко мне подойдет. Ну, я все так и сделал. Ко мне подошла вон она, – и мужик указал на Серафиму Ильиничну, – протянула пакет, а сама грохнулась. Но так как я получил указание: что бы ни случилось, быстрей дойти до женского туалета и отдать сумку или пакет другой женщине, то...
– Какой другой? – перебил его Картохин. – Тебе там что же, первая женщина фотографии своей подружки показывала?
– Нет, зачем фотографии? – удивился мужчина. – Она мне описала свою подружку. Сказала, что светленькая, с длинными волосами и в оранжевом костюме. Так оно и оказалось, я пакет отдал и дальше пошел. А тут на меня эти двое набросились, – и мужчина указал на Севу с Поленовым, – и зачем-то по морде надавали, да еще скрутили.
– По морде надавали за дело, чтобы операм не сопротивлялся, – сказал Поленов. – И мало еще дали.
– Так откуда я знал, что вы менты? На вас же не написано, – защищался мужчина.
– И что же, тебе не показалась подозрительной просьба женщины? – спросил у него Картохин.
– Ясное дело, я смекнул, что тут нечисто, – кивнул мужчина, – но свободного времени у меня было навалом, мой поезд отходит только в одиннадцать тридцать. А эта баба предлагала хорошие деньги. Я сам с Украины, у нас зарплаты копеечные. Я сюда на заработки приехал. А мне эта баба предложила за плевое дело столько, что я и за месяц не заработаю. У меня дома жена, двое детишек, вот я и согласился. А вы бы не согласились? Откуда мне знать, что там она затеяла? Чего особенного – взять от одной женщины сумку и передать другой? Может, все трое друг с другом так не ладят, что даже встречаться не хотят? Мало ли чего у баб в голове бывает.
– С тобой ясно, – сказал капитан. – А что вы, прекрасная незнакомка, скажете? Кто же вы такая? По- прежнему будете утверждать, что вы Софочка?
– Самое занятное, что она и в самом деле Софочка, – сказал Сева.
– Как это? – растерялся капитан. – Но зачем же ей похищать собственного начальника?
– А я его и не похищала, – сердито заявила Софочка. – Больно нужно с этим козлом старым возиться.
– Но вы же не будете отрицать, что выкуп оказался у вас?
– Не буду, потому что это глупо, вы мне все равно не поверите. – Выкуп оказался у меня, но никого я не похищала.
– Так, давайте по порядку! – взмолилась Серафима Ильинична, совершенно забыв, что дала клятву во время допроса молчать как рыба.
Но, как ни странно, капитан на нее ничуточки не рассердился. У него у самого был малость ошарашенный вид.
– Почему ты уверен, что эта женщина и есть Софочка? – спросил у Севы Картохин.
– А я знаю это точно. Дело в том, что мне показался подозрительным явный интерес секретарши к делу о похищении босса. К тому же, по ее собственным словам, она была по горло занята работой, ведя переговоры вместо босса и встречаясь с иностранными гостями. Но тем не менее она находила время, чтобы хотя бы раз в день появиться в квартире у Серафимы Ильиничны и проконтролировать ситуацию. И по рассказам остальных я понял, что она постоянно звонит и выясняет, как идут дела.
– И ты расспросил про нее на работе? – спросила Мариша.
– Да, и мне сказали, что я говорю о какой-то посторонней женщине, потому что их Софочка не носит очков и к тому же она блондинка с роскошными естественными волосами. У этих женщин была похожа лишь фигура. Обе чуть полноваты. Ну а рост можно подкорректировать высокими каблуками. Так что сейчас перед нами настоящая Софочка, то есть та, которая появлялась в доме у Серафимы Ильиничны, предварительно замаскировавшись. Очки и парик с короткими темными волосами делали ее неузнаваемой. Очень ловкий ход. Если бы выяснилось, что она как-то замешана в похищении, то к ответу ее призвать было бы трудно: перед милицией предстала бы не брюнетка, а самая ясно выраженная блондинка. Она бы изобразила обиду и возмущение, как это ее подозревают на том основании, что какая-то проходимка присвоила себе ее имя. – И в конце своего объяснения Сева спросил: – А как ты догадалась, что Софочка не так проста, как казалась поначалу?
– Честно говоря, не сразу, – призналась Мариша. – Если бы не моя дурацкая забывчивость, то вообще ничего бы я не узнала. Когда мы увидели, как эта блондинка перехватила пакет со ста тысячами, мы тут же помчались за ней в туалет. Но туалеты ведь все платные, а у нас были только бумажки по сто баксов. Одну мы и сунули бабке на входе.
– И что? Нельзя ли покороче, – перебил ее Сева.
