светили очень тускло, подвешенные на шнурах – на расстоянии десяти метров одна от другой.
Ее внесли в камеру за железной дверью, снабженной внушительным засовом. Бежать из такой темницы было невозможно, и Тамара Ильинична приуныла. Исподтишка, чтобы мужчина не заметил, что она пришла в себя, женщина попыталась рассмотреть похитителя, но это оказалось не так-то просто. Он был весь в черном, в глухой черной шапочке, где имелись лишь прорези для глаз. Нес он сюда Тамару Ильиничну недолго, а добравшись до цели, грубо привалил ее к стене, совершенно не заботясь об удобстве живой ноши.
– Подожди! – раздался голос снаружи.
Тамара Ильинична скосила глаза в ту сторону и увидела, что из другого конца коридора к ним приближается еще один мужчина в черном. Вдвоем мужчины заперли дверь и ушли. Тамара Ильинична открыла глаза и огляделась. Она находилась в пещере, созданной то ли людьми, то ли природой. Сбоку висела лампочка, поэтому часть помещения можно было рассмотреть. Тамара Ильинична повернула голову в другую сторону и вздрогнула. Буквально в метре от нее лежало еще одно тело.
– О! – вот и все, что нашла в себе силы сказать Тамара Ильинична из-под своего пластыря. – Эй, вы кто? Вы в порядке? Не поможете ли мне освободиться? – бормотала она не очень внятно.
Вопросов у нее было много, но пластырь страшно мешал общению, и вместо человеческой речи раздавалось лишь мычание. Соседнее тело не шевелилось и не подавало признаков жизни. Однако Тамара Ильинична заметила, что оно скорей всего принадлежит или принадлежало мужчине и что ноги у ее соседа не связаны. Стараясь не думать, что сосед может быть, скажем так, не совсем жив, Тамара Ильинична решилась подползти к нему. Пол камеры был шероховатый, усеян мелкими и острыми камешками, и женщина сто раз уже готова была отказаться от своего замысла. Но все же ей удалось подобраться к соседу поближе, и она боднула его головой, как единственно свободной частью тела. Тело не шевелилось. Тамара Ильинична боднула сильней, не слишком заботясь о том, что может сломать себе шею. Боднула еще и еще – увы, безрезультатно.
Остановившись передохнуть, Тамара Ильинична принялась вспоминать, что бы стали делать в аналогичной ситуации герои книг и кинобоевиков. Впрочем, у них, помнится, имелись в заначке либо хитро запрятанные приспособления для освобождения, либо друзья, готовые в критическую минуту прийти им на помощь. Наконец она вспомнила о совете лизать заклеенный скотчем рот. Тамара Ильинична трудолюбиво лизала свой пластырь минут двадцать. После чего убедилась, что, может быть, со скотчем этот фокус и проходит, а вот с пластырем – нет.
Советы не помогали, нужно было придумать что-то свое. И Тамара Ильинична попыталась избавиться от пластыря, потершись им о камни. К счастью, их тут было в избытке. И минуты через три, исцарапавшись в кровь, она освободилась от пластыря. Не совсем, но достаточно, чтобы говорить.
– Эй вы, очнитесь! У вас гостья! – с наслаждением выговаривая слова, произнесла Тамара Ильинична.
Но эхо под потолком принялось так жутко передразнивать ее слова, что Тамара Ильинична заткнулась. Видя, что она не может общаться с соседом с помощью речи, она изо всех сил куснула его за ляжку. Свод пещеры огласил чудовищный рев. Сосед подскочил на месте и возмущенно уставился на нее.
– Валериан! – обрадовалась Тамара Ильинична. – Это ты! Ты жив!
Но Валериан Владимирович лишь удивленно таращился на нее.
– Вы кто? – наконец выдавил он из себя.
– Я Тамара – сестра твоей жены! – радостно улыбаясь, пояснила Тамара Ильинична.
– Тамара? – недоверчиво переспросил Валериан Владимирович. – Что у тебя с лицом? Тебя пытали? Ты вся в крови.
– Это я пыталась снять пластырь, – объяснила Тамара Ильинична.
– Могла бы меня попросить, я бы тебе помог, – сказала Валериан Владимирович, и Тамара Ильинична, несмотря на свою радость, ощутила знакомое раздражение.
– Ты дрых без задних ног, – рубанула она.
– Вовсе нет, – запротестовал Валериан Владимирович. – Просто я...
Но Тамаре Ильиничне так и не удалось узнать, что же он делал, потому что дверь открылась и на пороге возник еще один мужчина в черном. На этом тоже была маска, но на груди висела маленькая табличка с именем. Гостя звали Сергей.
– Очень рад! – сказал он. – Просто счастлив. Вся семья в сборе.
– Не вся, – возразил Валериан Владимирович.
– Ну, не будьте так строги, – сказал Сергей. – Не могли же мы притащить сюда всех. Радуйтесь, что хотя бы жена с вами.
– Жена? – вытаращил глаза Валериан Владимирович. – Где?
– Да вот же, – не чувствуя подвоха, сказал Сергей.
– Я ему не жена, – решительно возразила Тамара Ильинична. – Еще чего не хватало, да я бы его убила после месяца супружества. Не было бы у вас сейчас хлопот.
Сергей растерянно посмотрел на обоих, должно быть, неприязнь, написанная на лицах пленников, убедила его. Он явно смутился и пробурчал:
– Я должен об этом доложить. Сейчас вернусь.
С этими словами он удрал, не забыв, впрочем, старательно запереть за собой дверь.
– Скажи на милость, с какой стати ты стала выдавать себя за мою жену? – спросил Валериан Владимирович.
– Чушь какая! – фыркнула Тамара Ильинична. – Развяжи меня.
Валериан Владимирович послушно принялся распутывать узлы на руках своей родственницы.
– Меня, да будет тебе известно, вообще никто ни о чем не спрашивал, – сказала Тамара Ильинична, когда он освободил ей руки. – Привезли сюда, и все.
– И все? – настороженно повторил Валериан Владимирович.
– Ну, вообще-то не все, – призналась Тамара Ильинична и, уже самостоятельно распутывая узлы на ногах, рассказала ему все, что произошло с момента его похищения.
– М-да, – протянул Валериан Владимирович, когда она закончила. – Попали мы в историю.
– Мы?! – возмутилась Тамара Ильинична. – Это ты влип за какие-то свои грешки. А я попала словно овечка невинная.
– Ты не поверишь, но единственный раз я хотел, чтобы воцарилась справедливость, и вот на тебе, – сокрушенно признался Валериан Владимирович. – Не нужно было мне на старости лет новые фокусы изучать.
– Это ты с Ленкой своей фокусами занимался? – ехидно спросила Тамара Ильинична.
– Отстань, – отмахнулся Валериан Владимирович. – Клянусь тебе, если останемся живы, никогда больше не изменю Фиме. Но вообще-то произошло все не из-за моей измены.
И Валериан Владимирович поведал историю, из-за которой он и оказался в этих казематах.
– Однажды к нам в фирму пришел молодой ученый, – начал он рассказ, – парень принес свое изобретение. Вообще-то мы к таким гениям относимся с осторожностью, они много о себе воображают, а открытия их либо яйца выеденного не стоят и уже давно открыты другими, либо настолько дороги и трудоемки, что никак не подходят для реальной эксплуатации. Но в этот раз все было наоборот. Этот молодой химик...
– Притащил вам свое открытие, как нефть превращать в бензин почти задаром, – перебила его Тамара Ильинична.
– Вот видишь, и ты уже знаешь, – расстроился Валериан Владимирович. – А я ведь говорил Мишке, что так и будет. Кто тебе рассказал?
– Мент, к которому ваш ученый помчался жаловаться на произвол и грабеж, – сказала Тамара Ильинична.
– Ну, все правильно, – подтвердил Валериан. – А я догадался: что-то тут неладно, когда ко мне явился Петр Леопольдович и, сияя невиннейшей из своих улыбок добродушного гнома, сказал, что молодой ученый передумал, денег, мол, больше не хочет, а отдает свое открытие на благо человечества бескорыстно. Дескать, Михаил Федорович с ним поговорил, он осознал, как это открытие важно для нашей страны, и устыдился своих корыстных намерений. И теперь желает, чтобы наша фирма разрабатывала его открытие.
