Ребекка усмехнулась, глядя на такое его поведение, но промолчала. Она тоже не выспалась на холодной земле, и долгий сырой день совершенно вымотал обоих.
Задув свечу, она забралась под покрывала, стараясь, чтобы их тела разделяло приличное расстояние. Джулиан с уважением отнесся к ее желаниям.
Джулиан проснулся внезапно, словно очнулся от тяжкого забытья, и лежал тихо, зная, что происходит что-то неладное. Наконец он понял, что Ребекки рядом с ним нет.
Он открыл глаза, но каким-то образом ощутил, что ее вообще нет в комнате. От ужаса у него свело желудок. Как он смог проспать? Что происходит? Он торопливо свесил ноги с кровати и быстро натянул брюки. Он уже застегивал ширинку, когда дверь отворилась и в комнату вошла Ребекка. В руках она держала накрытый салфеткой поднос, который поставила на маленький столик. Затем она улыбнулась ему, не обращая внимания на его насупленные брови.
— Где ты была? — возмущенно поинтересовался он.
Она закрыла дверь.
— Может, ты понизишь голос, чтобы люди не думали, будто ты свирепый муж.
Он подбоченился в ожидании ответа.
Она вздохнула, откровенно любуясь его голой грудью, и страсть мгновенно вспыхнула в нем. Но он постарался подавить свои чувства.
А затем он заметил, что ее талия обвязана передником. Она проказливо улыбнулась и позвенела монетами в кармане передника.
Он более спокойно поинтересовался, вопросительно подняв брови:
— Откуда у тебя деньги?
— Я их заработала.
Он сделал глубокий вдох, с трудом сдерживая ярость.
— Помнишь эту больную служанку? — поторопилась объяснить она. — Я спустилась вниз, чтобы купить хлеба нам на завтрак, и увидела, что она снова работает одна. Я предложила занять ее место, и она тут же согласилась.
— Ты обслуживала посетителей? — нахмурился он.
— Это не так уж трудно при их ограниченном меню. — Ее улыбка была полна гордости и удовлетворения. — И у меня все хорошо получилось… и люди давали мне щедрые чаевые.
Он не знал, что и сказать. Его беспокоило то, что Ребекке пришлось работать за деньги, чего не должна делать девушка из благородной семьи. Но с другой стороны, она постоянно нарушала светские правила.
Она подошла и, наклонившись, положила ладони ему на грудь. Он резко втянул в себя воздух и почувствовал, как тают его возражения.
— Я хочу сам заботиться о тебе и обеспечивать необходимым! — грубовато выпалил он.
Улыбка ее угасла, и она попыталась поймать его взгляд.
— Это очень мило с твоей стороны, но у меня ощущение, что я не вношу ничего в наше партнерство. Я требую от тебя времени и внимания… в том числе сексуального… — Она кокетливо склонила головку набок.
Джулиан взял ее за плечи и слегка встряхнул.
— Тебя могли обидеть.
— Фермеры и торговцы?
— Люди, которые не знают, как обращаться с леди.
— Но сегодня я не леди. Я не была ею уже в течение недели.
— Не важно, кем считают тебя другие, важно, кем ты сама считаешь себя.
— Ладно, тогда я леди. Но я очень хорошо умею это скрывать, когда нужно. Даже ты должен это признать.
Он что-то буркнул в ответ.
— Приготовься, Джулиан: сегодня вечером я снова буду работать.
— Что? — весь напрягся он.
— Бедной девушке необходимо отдохнуть еще. А я уже пообещала… договорилась, так что ты изменить ничего не можешь. Нам придется отложить продолжение нашего путешествия на один день.
— Ребекка, это непристойно и опасно!
— Я с этим не согласна.
Джулиан хотел было возразить, но решил промолчать. Он уже понимал, что лучше с ней не спорить и ничего не запрещать. А потом до него вдруг дошло, что на него давит прошлое. Он слишком сильно хотел защитить Ребекку… как поступал его отец с его матерью. Джулиан постоянно винил отца за то, что мать совершенно ничего не знала об истинной бездне их финансовых проблем. Она была так блаженно невежественна в этом, что спокойно отправила Джулиана в школу, не подозревая, что у них нет денег заплатить за нее. И она продолжала рожать детей!..
За это он тоже винил отца. Однако теперь Джулиан понимал его лучше. Так трудно было позволить Ребекке рисковать собой. Он хотел прижать ее к себе… защитить от всего мира…
Но он лишь глубоко вздохнул:
— Хорошо, можешь выполнять свои договоренности. Но я буду все время там.
Она широко открыла глаза, не веря, что он так легко согласился.
— Спасибо, Джулиан. Я рада, что ты можешь прислушиваться к доводам разума. А теперь давай позавтракаем.
Она хотела повернуться к подносу, но он поймал ее за руку.
— Это последний раз, когда ты о чем-то договариваешься, не обсудив со мной.
— Я бы охотно все с тобой обсуждала, Джулиан, если бы ты не так закоснел в своих взглядах.
Он только раскинул руки.
— Это ты называешь закоснелыми взглядами?
— Ну-у, я имею в виду твои представления о фамильной чести, как ты ее восстанавливал… Ты же понимаешь. Она для тебя важнее всего на свете.
— Это неправда, — промолвил он, подумав, что она важнее всего.
Глава 18
Остаток утра и первую половину дня они провели в своей комнате. Ребекке очень хотелось походить по деревне, изучить ее, но она понимала, чем вызвано нежелание Джулиана позволить это. Он не хотел, чтобы они показывались на людях лишний раз. Она почти слышала, как он скрипит зубами, глядя в окно.
Несколько часов она посвятила починке их одежды, позаимствовав нужные швейные материалы у благодарной служанки. Впрочем, взгляд Ребекки часто обращался к широкой спине Джулиана. Никогда в жизни она не проводила столько времени наедине с мужчиной. Теперь она понимала, почему это запрещается: такое пребывание пробуждало порочные инстинкты. Она начала раздумывать о том, чем другим могли бы они заниматься в комнате с кроватью.
Он был таким упрямым, так упорно сопротивлялся соблазну. Он хотел показать ей какое-то удовольствие, он ее хотел… но не собирался доводить дело до конца. У него были свои строгие понятия о чести, в которые он верил безусловно, и это помогло ему пережить кризисы, которые сломали бы другого. Ребекка восхищалась им.
Но это не означало, что она перестанет пытаться изменить его взгляды.
Позже, тем же днем, он спустился вслед за ней в распивочную, грозно маяча за ее спиной. Небритый и насупленный, он вызвал не один осторожный взгляд. Мужчины смотрели на него и сразу отводили глаза в сторону. Как ни странно, это вовсе ее не раздражало, она даже была довольна, что он считал необходимым
