Окно перехода было открыто. Крепко ухватив Волка за загривок, Хорн сделал шаг вперед, навстречу красной каменной стене.
На мгновение его окутал кромешный мрак. Хорну показалось, что земля уходит у него из-под ног и он, теряя равновесие, заваливается на бок. Пытаясь избавиться от этого обманчивого впечатления, которое неизменно оказывал на него внепространственный переход, Хорн дернул подбородком и судорожно сглотнул.
В следующий миг в глаза ему ударил яркий свет. Сделав машинально шаг вперед, Хорн ударился плечом о выкрашенный в красный цвет деревянный резной столбик, поддерживающий ажурную крышу крошечной беседки. Быстро проведя рукой по загривку Волка, чтобы убедиться в том, что его верный спутник и на этот раз не потерялся в пути, Хорн огляделся по сторонам.
Сад Двадцати Прудов представлял собой удивительное в своем совершенстве произведение садового зодчества. На огромной площади, по которой были разбросаны пруды, каждый из которых отличался своей формой от всех остальных, росли только карликовые деревья, высотою не более метра. Кустам, высаженным вдоль причудливо извивающихся берегов прудов, была придана четкая геометрическая форма. Узкие тропинки, бегущие между прудами, были посыпаны мельчайшей мраморной крошкой, сверкающей под лучами солнца, и выложены по краям большими гладкими камнями, неровная форма которых только подчеркивала четкую выверенность гармонии сада. Даже беседки, увитые цветущим плющом, были расставлены таким образом, чтобы при взгляде с крепостных стен их красные крыши составляли символ имперской власти: три пересекающихся круга, вписанные в четвертый.
Но у Хорна не было времени оценить всю красоту замысла создателя Сада Двадцати Прудов – по усыпанной мраморной крошкой тропинке в его сторону уже бежали пятеро янычар с саблями наголо. Однако, даже бросившись защищать своего хозяина от невесть откуда появившегося чужака, янычары бежали скопом, боялись ступить в сторону от проложенной тропы, дабы ненароком не растоптать какой- нибудь любимый цветок императора.
Легко обезоружив пару янычар, первыми набросившихся на него, Хорн оставил Волка разбираться с остальными, а сам, перепрыгнув через ограждение беседки, побежал напрямик через цветущий газон в сторону беседки, в которой должен был находиться сам Гудри-хан. На присутствие императора указывала группа придворных сановников, расположившихся на берегу пруда, возле которого стояла беседка. Все они были одеты в длинные лазоревые одежды и носили высокие головные уборы, похожие на полураспустившиеся бутоны тюльпанов.
Еще двое янычар бросились наперерез Хорну. Волчатник, не останавливаясь, отбил удар саблей и ударил одного из нападавших обухом меча по плечу. Второй янычар упал на землю, получив удар согнутым локтем в лицо.
Подбежав к берегу пруда, похожего по форме на большую вытянутую каплю, Хорн оттолкнул в сторону бестолково толпившихся возле входа в беседку сановников и, перепрыгнув через три ступени, забежал внутрь.
Беседка была пуста.
Растерянность длилась всего одно мгновение. Развернувшись, Хорн кинулся к выходу. Навстречу ему, перепрыгивая через ряды аккуратно подстриженных розовых кустов, уже бежал Волк.
– Ни с места, Волчатник!
Оглянувшись на крик, Хорн увидел поднявшихся из-за кустов лучников, стрелы в натянутых луках которых были направлены в его сторону.
Засада была организована грамотно. Стоило только Хорну двинуться с места, и десяток стрел тотчас же впились бы в его тело. Позиция у лучников была настолько удобной, что они с легкостью могли нанести ему несколько ранений, полностью лишив возможности двигаться, но при этом оставив в живых. Единственное, чего не учел тот, кто устроил засаду, так это появления Волка. Хорну было достаточно послать мысленный приказ псевдозверю, чтобы он кинулся на лучников. Получив полную свободу действий, Волк в считанные секунды разметал бы небольшой по численности отряд, предоставив своему хозяину возможность для бегства. Но сейчас это не входило в планы Хорна. Прежде чем спасаться бегством, следовало попытаться разобраться в ситуации. В том, что спрятавшиеся в укрытии лучники поджидали именно его, у Хорна не было ни малейших сомнений. Следовательно, охране Гудри-хана каким-то образом стало известно о готовящейся попытке нелегального проникновения во дворец. Спрашивается, откуда могла поступить такая информация? Ответ напрашивался сам собой, но Хорн хотел убедиться в том, что он не ошибается. Опустив меч, Хорн подозвал к себе Волка.
– Я – Хорн, последний из рода Волчатников! – громко произнес Хорн, положив руку на голову севшего у его ног Волка. – Я хочу говорить с Гудри-ханом!
В проходе беседки, расположенной на противоположном берегу пруда, появился человек, облаченный в одежды цвета золота. В отличие от придворных голову императора венчала только небольшая диадема из чистого золота, выполненная в форме лаврового венка. Узкое лицо Гудри-хана украшала тонкая бородка, старательно, так же как и жидкие волосы на голове, выкрашенная в цвет воронова крыла. Император Подлунной не пренебрегал помощью косметики, стремясь выглядеть моложе своего возраста. Но глубокие морщины, пересекающие его впалые щеки, невозможно было скрыть никакими ухищрениями. Однако взгляд серых, чуть раскосых глаз Гудри-хана оставался по-прежнему острым. Врачи, регулярно проверяющие зрение императора, уверяли, что, благодаря специальным каплям, оказывающим благотворное воздействие на глаза, он еще долго сохранит превосходное зрение. Можно было бы даже сказать: «до самой смерти» – однако на такое не отваживался никто. Император впадал в ярость при слове «смерть», даже если оно произносилось без какого-либо отношения к его персоне.
Гудри-хана и Волчатника разделяли всего несколько метров. Хорн, если бы захотел, мог кинуть нож так, что он вонзился бы в сердце императора. Помешать ему сделать это не смогли бы ни лучники, ни охрана, ни многочисленная свита Всемогущего. Подумав об этом, Волчатник невольно усмехнулся.
Должно быть, Гудри-хан догадался, о чем думал его незваный гость. Сначала лицо императора нервно дернулось, когда он увидел допущенную оплошность, но затем на губах его появилась тонкая улыбка – Гудри-хан понял, что Волчатник пришел не за тем, чтобы убить его, иначе бы он сделал это незамедлительно.
– Ты выбрал странный способ нанести мне визит, Хорн из рода Волчатников, – негромко, с едва уловимой насмешкой, произнес Гудри-хан.
– Я боялся, что официальная процедура получения разрешения на аудиенцию займет слишком много времени, – в тон ему ответил Хорн. – Но, как я вижу, – Волчатник взглядом указал на строй лучников, по- прежнему державших его под прицелом, – ты успел подготовиться к встрече.
