Несмотря на то что жизнь на берегу озера наладилась и устоялась, для того чтобы найти себе занятие, требовалось только желание.
Пластиковая посуда из старых запасов универкуха, как ни бережно с ней обращались, все же была одноразовой и очень скоро пришла в негодность. Поначалу, следуя примеру хутудов, пищу стали подавать на широких, плотных листьях дерева вааб. Но после того, как неподалеку от озера был обнаружен большой пласт глины, компания семилеток во главе с Отоми Исикавой занялась изготовлением глиняной посуды. Первые слепленные ими тарелки были тяжелыми и кособокими, а горшки с трудом сохраняли равновесие. Но со временем мастерство гончаров росло, и в конце концов у них стала получаться посуда, вполне достойная того, чтобы есть из нее, сидя на земле и скрестив ноги.
Ребята постарше попытались было заняться столярными работами. Но дело это оказалось совсем непростым. А инструменты, которыми им приходилось пользоваться, были хотя и надежными, но крайне примитивными. Даже дельные советы Чарли, досконально изучившего иллюстрированное практическое руководство по изготовлению домашней мебели своими руками, не помогли. И вскоре желание работать с деревом пропало у всех. Только Сейран Абдуллаев продолжал ковырять деревяшки каменным ножом, вырезая забавные фигурки ни на что не похожих звероподобных существ.
Зато коптильная печь, вылепленная из глины по проекту Чарли, работала замечательно. Браво, как увидел ее, так сразу понял – это именно то, чего ему так не хватало. Он придумывал все новые и новые способы копчения рыбы и мяса, и, как только очередной рецепт полностью оформлялся в его позитронных мозгах, Браво требовал, чтобы его подкатили поближе к коптильне и самым строгим образом следил за всем процессом, начиная от растопки печи и заканчивая нарезкой готового продукта.
Обычно яство еще томилось в печи, а вокруг, привлеченные витающими в воздухе ароматами, уже начинали собираться желающие его отведать. Браво, надо отдать ему должное, умел превратить, казалось бы, самый обычный процесс дегустации копченого мяса в подлинное представление. И, если кто-то из помощников торопился, не соблюдал установленные правила или как-то иначе нарушал запланированный ритуал, в другой раз он мог уже не надеяться оказаться рядом с Браво у коптильной печи, а значит, и первым отведать новое блюдо.
– Как у тебя это получается? – допытывался у Браво Рикс.
– Что именно? – делал вид, что не понимает, Браво.
– Как тебе удается готовить восхитительные на вкус блюда, если ты не можешь пользоваться при этом своими анализаторами?
– Это сложно объяснить, – глубокомысленно приглушал свет своего дисплея Браво.
– Постарайся, – настаивал Рикс.
– Ну, хорошо, – вроде как проявлял снисхождение Браво. – Ты знаешь, что такое Дао?
– В каком смысле? – переспрашивал Рикс. Только для того, чтобы скрыть смущение.
В этот момент Браво непременно бы усмехнулся, если б мог.
– Дао – это то, что не может быть выражено словами. Дао пусто, но в применении неисчерпаемо. Дао постоянно осуществляет недеяние, однако нет ничего такого, что бы оно ни делало. Небо следует Дао, а Дао следует самому себе.
На этом Браво умолкал, в ожидании того, что скажет Рикс.
– И что все это значит? – спрашивал Рикс спустя какое-то время.
– Вкус, который невозможно почувствовать, – это то же Дао.
– Разве?
– Вне всяких сомнений. Точно так же, как, не имея возможности выразить Дао словами, я, тем не менее, следую его законам, я готовлю блюда, вкус которых не могу ощутить.
– …К середине двадцать второго века почти все население покинуло Старую Землю. На планете осталось лишь несколько незначительных анклавов, представлявших собой небольшие участки территории, очищенные от загрязнения и укрытые от губительного воздействия внешней среды силовыми полями, с населением от нескольких десятков до нескольких сотен человек. В основном это были приверженцы ортодоксальных религиозных учений, чьи догматы были напрямую связаны с планетой. Одни ожидали второго пришествия, другие – конца света, третьи, называвшие себя синякинцами, были и вовсе убеждены в том, что земля, по которой они ступают, укрыта сверху хрустальным куполом, и все, что за ее пределами, есть не что иное, как иллюзия и самообман.
Расселение людей по Галактике не приобрело стихийного характера, поскольку программа осуществлялась на государственном уровне. Иначе и быть не могло, поскольку ни одна частная компания или общественная организация не могла полностью профинансировать постройку космического корабля, его оснащение и подготовку для дальнего перелета.
В двадцать пятом веке была открыта система Майлс, состоящая из двенадцати планет, три из которых, при самом минимальном использовании техники террареформирования, можно было сделать пригодными для жизни. В память о далекой прародине всех людей планеты получили названия Земля-1, Земля-2 и Земля-3. Таким образом сложилась так называемая Метрополия – не астрономический, но духовный, идеологический, государственный, политический и, что, пожалуй, самое главное, финансовый центр новой Земной империи.
Люди продолжали исследовать космос и заселять новые планеты, но теперь этот процесс контролировала созданная при Метрополии Ассоциация Содействия Колонизации Планет. АСКОП финансировала дальние экспедиции и поддерживала колонии на вновь открытых планетах. Но лишь в тех случаях, если планета представляла для Метрополии какой-то интерес. Как правило, инспекторов АСКОП интересовало наличие на колонизируемой планете редких полезных ископаемых или иных невозобновляемых природных ресурсов. Колонии, к которым Метрополия теряла интерес, оставались без льготного финансирования. То есть колонисты могли оставаться жить в своих домах, но заботиться о собственных нуждах им после этого предстояло самим, не рассчитывая на помощь и поддержку АСКОП. Транспортные звездолеты Метрополии не отказывались доставить на планету любой заказанный колонистами груз, вот только оплачивать его им теперь приходилось по полной стоимости. А между тем цена любой мелочи, доставленной из Метрополии в одну из дальних колоний, возрастала многократно, пропорционально пути, что проделал транспортный корабль. Как правило, колония, лишившаяся поддержки АСКОП, через год- другой бесславно заканчивала свое существование. Колонисты подписывали новый контракт с АСКОП, садились на транспортный корабль и в поисках лучшей доли отправлялись к другой планете.
