Не насмешка, а только легкое недоумение в голосе Ири – все равно как если бы Мейт спросила, добавляет ли он сахар, когда варит джаф.
– Это он, – уверенно произнесла девушка. Настолько уверенно, что все ее сомнения тотчас же выплыли наружу. – Это он, – повторила Мейт еще раз, не для Ири, а для себя самой. – Но я хочу видеть его лицо.
– Ты считаешь, пора поговорить с ним? – Как будто с сомнением, хотя, может быть, и просто так Ше- Рамшо прикусил губу.
– А разве нет? – с вызовом тряхнула волосами Мейт.
– Тебе решать, – безразлично дернул плечом Ири, так, чтобы стало ясно, сам он еще повременил бы. Куда спешить? До рассвета еще ох как далеко.
– Открой, – приказала Мейт.
Ири не торопился. Он смерил девушку оценивающим взглядом, положил фонарь на пол так, чтобы свет падал на крышку люка, взялся обеими руками за выступающий край засова. Ждал, что Мейт все же передумает?
– Эй! – Ше-Рамшо ударил каблуком в крышку люка. – Эй! Слышишь меня?
Снизу послышалась какая-то возня, перемежающаяся звуками, похожими на приглушенные всхлипывания.
– Эй! – Ири снова ударил по доскам.
– Слышу! – голос раздался так близко, что Мейт невольно вздрогнула. – Ма-ше тахонас!
– Он еще ругается. – Скосив взгляд на Мейт, Ше-Рамшо усмехнулся. – Эй! Я не вижу твой палец!
– Что тебе нужно, затемненыш грешный? – голос не злой, а как будто усталый.
– Мне нужно, чтобы ты просунул палец в дырку в половице, – терпеливо объяснил Ше-Рамшо. – И тогда я открою люк.
– Пошел ты…
В полнейшем недоумении Ири посмотрел на Мейт. По-твоему, что бы это могло означать? – спрашивал его взгляд.
– Он хочет знать, почему оказался здесь, – шепотом произнесла Мейт.
Ше-Рамшо тут же преобразовал ее фразу в вопрос:
– Хочешь знать, почему ты здесь?
– Ты сам-то знаешь, почему ты здесь?
Это было уже слишком! Вопрос пленника звучал как откровенная издевка. И Ше-Рамшо не оставалось ничего иного, как только проглотить оскорбление. Ну, в самом деле, не вступать же в пререкания с тем, которого он сам же запер в погребе.
– Разница между нами в том, что я могу в любую минуту уйти, а ты останешься здесь столько, сколько я пожелаю.
Ири казалось, что этой фразой он подвел итог и окончательно утвердил свое главенствующее положение. Да и пленник ничего не ответил. Однако голос подала Мейт:
– Открой.
– Послушай…
– Открой! – Мейт подняла руку и щелкнула пальцами перед носом Ири. – Ты что, боишься?
– Я предпочитаю не рисковать, – ответил уязвленный Ше-Рамшо.
В самом деле, чего ему бояться? Он – хозяин положения. Странно, что Мейт этого не понимает.
– Если ты встанешь позади открытой крышки люка, то успеешь захлопнуть ее, прежде чем он выберется из погреба.
Ири хмыкнул как-то очень неопределенно. С одной стороны, ему не нравилось то, что Мейт принялась им командовать, с другой – он не мог найти благовидного повода отказаться от того, что она предлагала.
– Эй, слышишь? – На этот раз Ше-Рамшо ударил по люку кулаком.
– Ну? – отозвался пленник, не сразу, после паузы, которую намеренно тянул для того, чтобы заставить Ше-Рамшо злиться.
– Сядь на пол, я открываю люк.
– Давай.
– Только имей в виду…
– Давай!
Ири искоса бросил взгляд в сторону Мейт – ему показалось, что она усмехнулась. Нет, почудилось, – тень странно легла на щеку. Ше-Рамшо наклонился, взял в руку фонарь, другой рукой отдернул в сторону щеколду засова и рывком поднял крышку люка. В нос ударила плотная застоявшаяся вонь. Однако, подумал Ше-Рамшо, как же может провонять человек всего-то за три малых цикла.
Глава 14
Свет.
