Не замедляя шага, Ше-Кентаро повернул в сторону парадного. Парень ничего не сказал, только проводил его долгим взглядом.
– Спасибо.
Очень плавно, как при замедленном воспроизведении кинофильма, женщина вытянула руку перед собой. Сверток упал в ее сложенную лодочкой ладонь.
– Спасибо.
Женщина получила то, за что заплатила деньги, можно было уходить, но она не двигалась с места, как будто хотела что-то сказать, но не находила слов. Или у нее уже не оставалось сил, чтобы идти?
– Ну, что еще? – недовольно глянул на нее зазывала.
– Спасибо, – в третий раз повторила женщина.
Лицо ее сморщилось – казалось, она вот-вот расплачется.
– Все, давай, давай. – Парень взял женщину за плечи и осторожно, но настойчиво подтолкнул в сторону переулка. – Иди отсюда.
Шаркая ногами, женщина медленно, как сомнамбула, побрела в сторону выхода в переулок.
– Давай, давай, – хлопнул ей вслед в ладоши зазывала.
Ше-Кентаро вошел в подъезд и хлопнул дверью.
Его уже ждали – дверь в квартиру была приоткрыта. Стоявший у порога долговязый коротко кивнул Ше-Кентаро.
В прихожей пахло хозяйственным мылом. С кухни тянуло чем-то съестным, слегка подгоревшим.
– А, Ону! – Слизень поднялся из-за стола и, улыбаясь приветливо, протянул Ше-Кентаро руку.
После рукопожатия Ше-Кентаро сел на предложенный ему стул, наслаждаясь удивительным ощущением легкости и спокойствия, которое охватывало его всякий раз, как он оказывался в точке Слизня. Почему так происходило, он долгое время и сам не мог понять. А когда наконец понял, то диву дался. Оказывается, только здесь, в квартире, отведенной оборотистым барыгой под склад, он, Ону Ше-Кентаро, мог на какое-то время по-настоящему расслабиться. Было в атмосфере этой квартиры что-то необычное, вселявшее уверенность в том, что здесь с тобой не случится ничего плохого. Просто не может случиться. По определению. И только осознав это, Ше-Кентаро понял, в каком нервном напряжении он все время пребывал. Не обращая внимания на то, он внутренне собирался, даже когда нужно было просто дойти до соседнего магазина, чтобы купить пачку галет. Потому что не знал, что могло случиться на этом коротком пути. А случиться могло что угодно, начиная от нападения шайки малолетних преступников, которые шныряли по всему городу, и заканчивая наездом машины с пьяным водителем за рулем. Любой человек, случайно встреченный на улице, первым делом рассматривался именно с точки зрения потенциального врага. Дикость, берущая за горло и от того становящаяся нормой поведения.
– Что нового, Ону? – Слизень откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. – Много варков собрал?
– Да, как обычно, – улыбнулся Ше-Кентаро.
– Сам заразу не подцепил?
– Если в прошлый раз ты мне фальшивый антидот не подсунул, значит, все в порядке.
Это был традиционный обмен шутками, за которыми не крылось никакого второго смысла.
Один из подручных Слизня поставил на стол два парпара с джафом. Слизень сделал приглашающий жест рукой. Наклонив в знак благодарности голову, Ше-Кентаро взял со стола парпар.
– Тебе как обычно? – спросил Слизень.
– Да, – кивнул Ше-Кентаро. – Упаковку антидота, две упаковки ун-акса, три – стимулятора и двенадцать баллончиков антиспрея.
Слизень сделал знак рукой стоявшему в дверях подручному, и тот отправился собирать заказ.
Ше-Кентаро положил на стол заранее приготовленные деньги. Слизень, не пересчитывая, смахнул их в ящик стола.
– Когда-нибудь я непременно накажу тебя на деньги, – с серьезным видом пообещал Ше-Кентаро.
– Нет, – усмехнувшись, качнул головой Слизень. – Не такой ты человек, Ону, чтобы по мелочи размениваться. Ответь мне лучше на вопрос.
Последовала пауза.
– Давай.
– Каждый раз ты покупаешь две упаковки ун-акса. Для кого? У кого-то из твоих родственников синдром Ше-Варко?
Ше-Кентаро потянул джаф через трубочку. То, что надо. Слизень понимал толк в джафе и обучил подручных, как следует его варить.
– У меня нет родственников. У меня нет близких. У меня никого нет. Я один.
– Тогда зачем покупаешь ун-акс? – в недоумении развел руками Слизень. – Впрочем, если не хочешь, можешь не отвечать.
Еще глоток. Отличный джаф.
– Я иногда оставляю его больным.
– Что? – Слизень прищурился, слегка повернул и наклонил голову, будто не расслышал слов Ше-
