вентилятора.
Но если его остановить! Это – выход. Помещение вентиляционной за двойным тамбуром, работает или нет двигатель – не слышно. СМЕРШ войдет, я отключу вентилятор… И ракеты – наши.
Звонок телефона, и я спешно сворачиваю картинку вентиляционной. Камал подкатывается в кресле к пульту, снимает трубку:
– Да, – долго молчит, слушая бормотание телефона, говорит коротко. – Вы все слышали. У вас двадцать две минуты.
На экране телевизора крупным планом панорама здания банка с подписью: «Прямой репортаж». Камал опускает трубку на рычаг и делает звук телеприемника громче.
– Мы находимся перед зданием «Кингстон Роял Банка», где час назад группа террористов, называющих себя «Красные скорпионы», захватила несколько десятков заложников, – звенящий волнением женский голос комментирует картинку, пока телекамера медленно продвигается по зданию, показывая крупно окна.
Картинка съезжает вниз, демонстрирует трупы на центральном входе:
– Террористы настроены решительно. Вы видите сейчас застреленных ими офицеров лондонской военной полиции. Террористы предупредили власти о том, что за каждого, ступившего на площадь перед зданием, будут уничтожаться заложники. Во избежание новых жертв полицейские не рискуют даже забрать тела погибших. Через двадцать минут истекает установленный террористами срок для принятия решения властями по нанесению ядерного удара по территории Советского Союза. Пока власти молчат. Мы надеемся, что благоразумие поможет спасти людей, удерживаемых в заложниках, – здание на экране уходит вдаль, и на его фоне появляется блондинка с желтом плаще с микрофоном в руке. – Санди Голдблум специально для канала новостей с места событий.
Блондинку сменяет озабоченная брюнетка в студии:
– Не переключайтесь. Наш канал расскажет обо всех событиях драмы, разыгравшейся в центре Лондона в прямом эфире.
– Шоу должно продолжаться, – говорит Камал без улыбки, глядя в экран.
На дисплее камеры слежения Полак, Шульц и Стоун входят в хранилище номер шесть. Они срывают полиэтилен, обнажая штабель зеленых чемоданов с маркировкой «ВСС-18».
7
На дисплее видеонаблюдения автоматчики выносят чемоданы с ракетными комплексами вдоль коридора к шахте лифта, укладывают вдоль стены. Судя по всему, готовят к вывозу. Но – куда? Лифтом – на крышу? Из заблокированного здания можно только улететь… Вертолет?
Мысли щелкают в голове метрономом. Базу Фарис создал группу наемников, способную украсть ракеты из любого сейфа мира. Именно для этого им требовался хакер. Именно для этой операции они наняли меня. И у них должен быть предусмотрен вариант отхода.
Шульц на дисплее камеры наблюдения коридора подвального этажа вызывает лифт. Все же они собираются вынести груз на крышу. Будет вертолет. Пока о нем на переговорах с полицией не было сказано ни слова, но иначе из здания не выбраться. Блондин поднимает один чемодан и входит в кабину лифта. Видимо, несет ракеты Камалу посмотреть или проверить товар. Поглядим, как выглядит вживую химическая угроза.
Однако Шульц выходит из лифта на третьем этаже и толкает дверь конференц-зала с заложниками. Устанавливает чемодан на столе у выхода, открывает крышку. Что внутри, я не вижу – блондин закрывает содержимое спиной. Шульц отступает. На столе, в боевом положении стоят торчком две короткие толстые ракеты, глядя носами в потолок.
Готовые к запуску химические заряды на столе перед сидящими на полу заложниками приводят меня в шок. Что же они задумали? Зачем? Что это? Что за бред? Они пришли, чтобы забрать ракеты – не для того, чтобы демонстрировать их заложникам. Зачем?
– Второй, время вышло, – произносит в рацию Камал. – Веди.
Шульц разглядывает несколько секунд ракетный комплекс с видимым удовольствием и поднимает рацию к губам:
– Принято, Второй.
Поворачивается к заложникам, смотрит задумчиво, переводя взгляд с одного на другого, и люди опускают головы, жмутся неосознанно друг к другу, нагибаются, стараясь спрятаться за спинами сидящих спереди. Блондин делает шаг и цепляет ладонью за лацкан пиджака того самого пожилого джентльмена во втором ряду, что выбрал в прошлый раз.
Я опускаю глаза. Голова кругом, сотни вопросов без ответов. Что удумал Камал? Заложники перед ракетным комплексом. Каждый из них уже хоть краем глаза посмотрел на странные толстые заряды. Запомнил маркировку «ВСС». Камал не боится, что кто-то из них передаст эту информацию после освобождения, потому… потому что рассказать будет некому. Он собирается взорвать ракеты в помещении заложников. Прямо на столе. Когда будет готов покинуть здание, он потребует вертолет. Безопасно уйти воздухом из центра города, не опасаясь быть сбитым, можно только забрав с собой десяток заложников. Но у Камала габаритный груз, двадцать пять чемоданов с ракетами. Много заложников не взять или нужен транспортный вертолет. Транспортник слишком тяжел, для того чтобы сесть на крышу. А груз очень важен. Значит… заложники останутся в конференц-зале. Кто-то из группы Камала сыграет роль заложника при погрузке. Возможно, это буду я. Все, кто останется в зале, будут убиты взрывом химических ракет, и военная полиция не скоро сможет установить, сколько именно заложников взяли с собой террористы – рассказать будет некому. И войти в здание спецназ не сможет. Скорее всего, и собравшиеся на площади будут уничтожены; площадь поражения достаточна, чтобы накрыть смертью несколько кварталов. И ближайшие улицы превратятся в заторы автомобилей, заполненных трупами.
А что именно произошло, выяснится не скоро. Неизбежный шок парализует административную машину, как это бывает с любой громоздкой организацией, погрязшей в ежедневной рутине, когда происходит настоящая катастрофа. А Камал с ракетами будет уже вне досягаемости.
Вот его план. Но он не учел двух факторов. Меня и СМЕРШ.
8
Шульц вталкивает в комнату пожилого грузного мужчину. Руки мужчины обмотаны за спиной канцелярской липкой лентой, и он едва удерживает равновесие от толчка, останавливается, широко расставив ноги, тяжело дышит. Ему больше пятидесяти, округлое лицо с голубыми глазами и совершенно седые волосы, обрамляющие аккуратную лысину на макушке, делают его похожим на преподавателя университета. Ему откровенно страшно. Он хватает ртом воздух. И крупные капли пота катятся горошинами по щекам, оставляя блестящие дорожки.
Камал сверяется с часами.
– У нас две с половиной минуты, – говорит бесцветным голосом. – Как вас зовут?
– Джеймс… Вествуд… с кем имею честь? – мужчина пытается удержать самообладание.
– Не важно, кто я, – говорит Камал, поднимает со стола список сотрудников банка, закрепленный зажимом на планшете. – Вы – управляющий банка, не так ли?
В глазах мужчины мелькает облегчение:
– Вам нужны ключи от сейфов?
– Нет, – качает головой Камал.
– Тогда… что же? – мужчина ловит взглядом его глаза, стараясь угадать. – Что вам нужно? Информация о клиентах? Я не могу ее открыть, не имею права, вам это, несомненно, известно. Ведь моя репутация…
– Мне от вас ничего не нужно, – Камал поднимает ладонь, указывает в окно. – Посмотрите туда.
Мужчина поворачивает голову.
– Вы можете подойти ближе, – Камал отступает, освобождая мужчине обзор. – Так будет лучше видно.
Управляющий банком делает неуверенно шаг к окну и останавливается в нерешительности.
– Видите? – интересуется без выражения Камал.
– Ч-что? – не понимает мужчина.
Камал обходит его и останавливается за спиной в двух шагах:
– Там, за оцеплением полиции. Вы видите что-нибудь?
