Танец Доброй Добычи!
Охотники высоко подпрыгивали около поверженного бизона и смеялись. Потам прилегли отдохнуть, уснули. А барабан забил тревогу — с другой стороны к бидону .подкрадывались двое. Лица скрыты чулками. Сразу видно, что это отъявленные, черные злодеи.
—«Существуют в наших прериях черные души. У них нет смелости и силы охотиться самим, они ждут момента завладеть чужой добычей. Они крадут дружбу между индейскими племенами, это они убивают мир. Проснитесь, апачи, проснитесь! Встаньте, апачи, беда!
Крепко спят утомленные охотники: злодеи склонились над ними... «Бум-м!»—печально ударил барабан и еще: «Бум-м!» Замолчал барабан: Красный Лис опустил голову.
Убийцы сели делить добычу, ссорились, вырывали друг у друга луки апачей и не замечали в глупой сваре, как вдали показалась цепочка индейцев. Следопыт вел воинов апачей по следам пропавших товарищей.
Барабан ожил:
—Идут воины-мстители! За вероломное убийство,- священная месть! - Барабан загрохотал. - Двумя подлыми душами стало меньше на свете. - Красный Лис вскочил и оказался рядом со своими воинами, печально склонившимися над телами погибших апачей. - Нет в живых двух наших братьев, главных охотников! Пусть это будет нам уроком, чтобы мы не были беспечными!
Чтобы все берегли себя для жизни!
Обнявшись и раскачиваясь, апачский род оплакал
Тем временем в стороне расстелили на траве маты.
Каждый вождь во все горло расхваливал борца выставленного от его рода.
Не смотрите, что у этого апача маленький рост. Его подвиги выше снежных гор. Он ловок и неутомим, словно степной лис. Увидев добычу, может без устали бежать за ней много лун подряд...
Индеец нашего рода плавает лучше рыбы, ему нипочем любая река или озеро. А на суше он чувствует себя еще лучше, чем в воде...
Ашот Шаман, судья, махнул борцам рукой.
На шеях борцов висели украшения: многорядяые бусы из цветных ракушек, полированные урюковые косточки.
Ракушки и косточки возились, взявшись за пояса, сопели и, наконец, упершись лбами. «Свалить хоч- чешь?» «И с-свалю!» «Чего же не валишь?» «Щ-щасГ»
Индейцы подбадривали их криками.
Ракушки сделали косточкам подсечку и после вихря из взметнувшихся рук и ног, оба растянулись на матах. Украшения рассыпались.
Борцы собрали их, обнялись И разбежались по местам.
Всего боролись шесть пар. Под конец вышли старшие, один —вождь рода. Его представлял Ашот Шаман:
Волки спешат убраться прочь с дороги апача. Могучей рукой он усмиряет бешеного коня и несется на нем впереди степных ветров. Он защитник, опора всех малых и слабых. Апач носит славное имя Твердая Рука...
- А пусть он со мной попробует! Твердая Рука! Пусть меня заломает, если сможет. А то валяют дурака...
Возле мата возник мужчина, не очень твердо державшийся на ногах. Никто не видел, как хотел рвануться к нему Олег Гречко, а потом отступил в кусты и застонал, стиснув кулаки. Это был их с Алькой отец. «Зачем он сюда приехал — у-у!»
Мгновенно и храбро, как подобает воину апачу, к пьяному родителю подоспел Диваныч и увел его за собой.,
Ашот Шаман, лежа на спине, пустил в небо огромную стрелу. Ома ушла с гулдм, в небе хлопнуло, и стрела повисла на ярком парашютике. Ашот Шаман схватил легкую стрелу, она взвилась с певучим свистом и пробила парашют.
Индейцы радостно завопили. Слава меткого стрелка — слава племени.
Пятьдесят лучников — один ряд с коленей, другой стоя — стреляли в щит. Не все попали во льва, но все— в щит. Успехи налицо. Показали приемы рукопашной схватки на копьях. Умение нападать и защищаться всем родом. Метание копий на дальность и меткость.
Все? Нет! Предстояло главное, то, из-за чего вожди нервничали и спорили —стоит ли судить и наказывать виновных апачей перед посторонними.
—Я-я-ярх!—разнесся страшный вопль, означающий сбор в пять секунд.
Каждый род стоял немного особняком, отличаясь от соседей оружием, украшениями, раскраской.
—Солнце на небе живет по своим солнечным законам, апачи на земле по своим земным. Кто знает за собой вину, пусть выйдет и вынесет ее перед своими братьями!
По рядам прошел трепет. Ладно перед братьями, это бывает на каждом сборе. А зачем же выносить ее перед зрителями.
После заминки вышли четверо. Среди них Сломанный Томагавк.
- Говорите! — приказал Великий советник.
- Я вчера убил змею.
- Я одной девчонке сказал, что она лысая корова.
- Я в столовой бросался хлебом.
- Я дурак, — сказал Сломанный Томагавк. Великий советник нахмурился.
- Что?
- Я дурак. Выдающийся.
- Ты сам пришел к такому выводу?
- Красный Лис сказал.
Ряды индейцев колыхнулись. Красный Лис, один из вождей...
Великий советник хлопнул в ладони, двенадцать родовых вождей сбежались к нему. За минуту они должны были вынести приговоры, которые никем не оспаривались.
—Слушайте, апачи, решение вождей! Убивший змею оскорбил тотем дружественного нам племени. Он похоронит змею за лагерем и на камне у ее могилы высечет такие слова: «Погибла без вины от моей глупой руки». Иди! Обозвавший девчонку, приведи ее сюда! Скоро в кругу индейцев стояло такое отчаянно рыжее и зеленоглазое существо, что сразу было видно — эту девчонку обидеть так же непросто, как сиамскую кошку.
—Бледнолицая сестра наша, выбери сама наказание своему обидчику.
Девчонка сощурила глаза.
—Любое?
После небольшого колебания, Великий советник подтвердил: -Да. Она громко сказала:
- Отрезать ему язык! По рядам пронеслось:
- Ого!
Великий советник смутился — поделом.
—Бледнолицая сестра! — с досадой сказал он.— Попроси достать звезду с ночного неба, апачи исполнят твое желание. Попроси спуститься к центру земли, апачи сделают. Ты же просишь невозможного — жестокости. Ты видишь, с какой печалью смотрит на тебя наш народ!
Теперь смутилась она.
- Может, ты хотела сказать, чтобы укоротили ему язык? — вкрадчиво спросил Ашот Шаман.
- Не хотела сказать, а так и сказала, укоротите!— обрадовалась она.
- Это другое дело! Обидевший тебя индеец на два дня потеряет язык. За молчанием апача проследит вождь его рода. Хлебометатель! Вожди не могли решить твою судьбу. Пусть решит племя.
Нужен какой-то толчок, чтобы начали говорить, и поэтому Великий советник предложил:
—Первым выскажется шаман племени.
Ашот Шаман сказал, не стесняясь никого:
